Америка ищет новых союзников
Новая американская администрация стоит на пороге серьезной переоценки собственных внешнеполитических приоритетов, которая может привести к изменению всей конфигурации международных отношений в мире. Согласно докладу американского Национального совета по разведке (National Intelligence Council) "Глобальные тренды 2025: трансформированный мир" (Global Trends 2025: A Transformed World), представленному в ноябре 2008 года, ближайшие десятилетия станут периодом прогрессирующего сокращения военно-политической и экономической мощи США, при том что Соединенные Штаты все еще останутся самой сильной в военно-политическом и экономическом отношении державой в мире. Наибольший рост как экономической, так и военно-политической мощи будет наблюдаться в регионах за пределами Европы. Следует особо отметить возрастание роли таких стран, как Китай, Индия, Россия, Бразилия, Мексика и ряд других. Это означает, что США будут вынуждены по-новому определить главных союзников и партнеров, с которыми им придется вместе отвечать на вызовы своим стратегическим интересам.
Президент Обама сформулировал американские стратегические интересы следующим образом. Это Афганистан, где в той или иной форме необходимо окончить войну и установить мирную жизнь и стабильность. Это Пакистан, где жизненно важно сохранить стабильность режима, так как страна обладает ядерным оружием и есть угроза того, что оно может попасть в руки исламских фундаменталистов. Это недопущение того, чтобы Иран и Северная Корея стали ядерными державами. Это так называемый Большой Ближний Восток, сохранение стабильности там особенно важно в связи с выводом американских войск из Ирака. Это нераспространение ядерного оружия. Это энергетическая безопасность для США. Уже сегодня ясно, что традиционные союзники США в Европе и военный блок НАТО практически ни по одному из обозначенных направлений не смогут играть более или менее значительной роли.
Недавний саммит G 20 в Лондоне привел администрацию США к определенному разочарованию в связи с тем, что европейские партнеры отказались следовать американской политике по стимулированию экономики. А саммит НАТО, посвященный 60-летию организации, еще раз продемонстрировал тот факт, что она по инерции доживает свой век и как военная структура не в состоянии эффективно помочь США в решении стратегических задач. Обещанное увеличение натовского контингента в Афганистане носит исключительно символический характер, и афганская война фактически превращается в исключительно американскую войну, особенно после увеличения численности американских войск еще на 21 тысячу человек в этой стране.
Таким образом, США придется действительно сменить внешнеполитическую парадигму, что потребует новых подходов в осуществлении внешней политики. В этом отношении кажутся весьма плодотворными идеи, высказанные в посвященном перспективам российско-американских отношений докладе, подготовленном Никсоновским центром под руководством бывших сенаторов Чака Хейгеля и Гэри Харта в марте 2009 года. В нем говорится, что жизненно важные интересы США и их текущие интересы часто приходят в противоречие при осуществлении тех или иных конкретных действий. Из этого авторы доклада делают вывод, что США должны находить в каждом конкретном случае партнеров, с которыми их позиции по другим вопросам могут не совпадать, здесь главное, что с этими новыми партнерами можно решать задачи, отвечающие жизненным интересам США. Однако это в свою очередь потребует учета со стороны американцев интересов партнеров.
Россия является естественным союзником США практически по всем вопросам, представляющимся американцам жизненно важными. Ни по одному из вопросов интересы двух стран не вступают в конфликт. Это открывает новые возможности для того, чтобы администрация Обамы с большим пониманием отнеслась к предложению президента Медведева о необходимости формирования новой архитектуры евроатлантической безопасности. Я бы сказал, даже шире: новой архитектуры безопасности мира в целом. Очевидно, что новые вызовы и угрозы США исходят из других регионов и для решения этих задач Европа и НАТО обладают весьма скромными, если не сказать незначительными, возможностями. Но, конечно, такой подход потребует отказа от старых стереотипов. Новой администрации США это будет трудно сделать и потому, что целый ряд государств Восточной Европы и некоторые бывшие республики СССР все еще пытаются в рамках как НАТО, так и Евросоюза выставить Россию в качестве очень серьезной угрозы, против которой должна быть направлена военно-политическая мощь Запада.
Администрации Обамы для определения новой внешней политики и изменения ее парадигмы придется сделать серьезный выбор между жизненно-важными и текущими интересами. Этот выбор в конечном итоге даст ответ на вопрос: кто на самом деле формирует американскую внешнюю политику - Вашингтон исходя из собственных стратегических интересов или Тбилиси, Рига, Таллин и Варшава, которые заинтересованы в сохранении конфликта и напряженности между Западом и Москвой. Постсоветское пространство - единственная сфера, где сегодня сохраняется относительное напряжение между США и Россией. Но если Россия и США пойдут на формирование новой архитектуры безопасности в мире, это не только снимет угрозы для нашей страны, но и рассеет страхи у соседей России на Западе.
Основными задачами России сегодня являются не экспансия и распространение собственной политической, идеологической, государственной модели (как это было при СССР), а обеспечение безопасности и стабильности на своих границах и модернизация собственной экономики. И здесь российские интересы в полной мере совпадают со стратегическими интересами США.
Несомненно, как в Европе, так и за океаном найдутся политические силы, которые выступят против изменений парадигмы американской внешней политики. Им легче и удобнее жить со старыми стереотипами и отжившими век институтами. Однако вызывает оптимизм та решительность, с которой прагматичная администрация Обамы действует во внутренней политике, идя на чрезвычайно смелые шаги в сфере реформы здравоохранения, образования и энергетики. И нет причин полагать, что при трезвом и рациональном анализе стратегических интересов США такой подход не может быть перенесен и на внешнюю политику.
