Статья
4226 17 июня 2011 10:00

Без грифа «Секретно»

Сегодня состоится специальное заседание президентского Совета по правам человека. Приурочено оно к памятной дате в истории - 70-летию начала Великой Отечественной войны. Хоть дата и трагическая, тем не менее это день славы и героизма дедов.

Однако, спустя десятилетия, как выяснилось, в истории той воны, изменившей мир, осталось много белых пятен. Да и желающих переписать и по-своему интерпретировать события тех лет появилось ныне множество.

Так что в преддверии 70-летия памятной даты президентский Совет обсудит вопрос открытости и доступности документов периода войны.

Надо сказать, что определенный подвижки в этом плане имеются. Так буквально в день заседания стало известно, что 

Отметим также, что через 4 года, к 70-летию Победы, в России будет создан архив Великой Отечественной войны, в который войдут и трофейные материалы вермахта, и данные обо всех погибших солдатах.

Об этом сообщил глава Росархива Андрей Артизов на состоявшейся встрече с главой российского правительства Владимиром Путиным.  «Главная задача, которую мы перед собой ставим, - и наше предложение одобрено политическим руководством страны, - это создание к 70-летию Победы архива Великой Отечественной войны», - сказал Артизов.

 По его словам, через четыре года должен появиться такой архив, который «мог бы дать возможность всем пользователям - и нашим, и зарубежным, - иметь полный доступ к документам, связанным с войной».

Стоит отметить, что гриф «секретно» давно снят со многих документов. Именно благодаря этому, например, в Смоленской области появится памятник жертвам Катыни. В России сейчас для многих понятен трагический символ Катыни. Поиски исторической правды молодая Россия начала в 90-х годах. Так, копии основных документов по катынскому делу были по указанию Бориса Ельцина переданы президенту Польши Леху Валенсе 14 октября 1992 года.

И только прошлой весной по указанию президента РФ Дмитрия Медведева Росархив впервые сделал достоянием общественности подлинные документы по катынской трагедии из так называемой «Особой папки 1».

Вместе с тем, по утверждению правозащитников, некоторые материалы по Катыни остались засекреченными. Эксперты выражают надежду, что рассекречивание оставшихся документов и станет следующим шагом в процессе сближения между Россией и Польшей.

Во время встречи президента РФ Дмитрия Медведева и президента Польши Бронислава Коморовского в апреле в Смоленске, главы государств также обсудили вопросы, связанные с Катынью  «Ответственность за это (катынское) преступление несет руководство Советского государства того периода. Попытки представить какие-либо иные версии не основаны ни на исторических документах, ни на моральных соображениях», - сказал Дмитрий Медведев. По его словам,  «в этом плане позиция российского государства остается неизменной».

Медведев подчеркнул, что «мы должны довести до завершения передачу соответствующих материалов уголовного дела». «Этот процесс по моему указанию был интенсифицирован», - добавил президент РФ.

Рассекречивание архивных документов касается не только событий в Катыни. Министр обороны РФ приказом N181 от 8 мая 2007 года снял гриф «секретно» с архивных документов Красной Армии и Военно-Морского Флота за период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, находящихся на хранении в ведомственных архивах министерства обороны РФ.

«Издание этого приказа стало по-настоящему прорывом в деле рассекречивания документов военного времени. Однако, к сожалению, реализация данного приказа идет негласно и фактически скрытно от общественности. В приказе не описан механизм рассекречивания, не указано, кто, в какие сроки и как методически проводит рассекречивание документов», - сообщили в Совете.

К тому же, как отмечается на сайте Совета, проблема открытости документов Великой Отечественной войны, находящихся на хранении в ведомственных архивах Министерства обороны РФ, не сводится только к процедуре рассекречивания.

В архивах не опубликованы перечни фондов, описи всех фондов, в фонде личных дел отсутствует доступный исследователям справочный аппарат. В последние годы исследователям стали отказывать в доступе к уже рассекреченным делам под предлогом защиты «тайны личной жизни», а также содержащим сведения о так называемых «фактах и явлениях, дискредитирующих вооруженные силы».

В прессе были высказаны опасения, что в процессе реорганизации значительные массивы документов могут быть просто уничтожены под предлогом их «невостребованности».

К тому же, как отмечают в Совете, по данным военной прокуратуры, к началу 2005-го года на секретном хранении в Центральном архиве Министерства обороны РФ находилось 8 млн дел времен Великой Отечественной, в то время как в открытом доступе - только 2 млн дел, то есть лишь пятая часть.

Еще в феврале этого года глава Совета Михаил Федотов заявил, что архивы СССР рассекречивают медленно. «Хотим обратить внимание президента на проблему рассекречивания архивных документов. По оценкам Росархива, эта работа ведется крайне медленно по причине нехватки экспертов», - сказал председатель Совета Михаил Федотов, выступая на заседании в Екатеринбурге.

«Понять это невозможно, - заметил он. - А чем объяснить продление на 15 лет срока засекречивания всех документов Совета по делам религий при Совмине СССР, тогда как основную часть этих дел оставляют отчеты уполномоченных о религиозной обстановке в регионах, и там, по определению, не может быть никакой гостайны».

Федотов предложил передать функции по рассекречиванию документов самому Росархиву, который действует в соответствии с законом о гостайне. «В контексте борьбы с тоталитарным сознанием мы просто обязаны говорить людям правду. Скрывая документы, мы лишь даем повод фальсифицировать историю, отождествлять современную Россию с тоталитарным режимом», - сказал глава Совета.

Здесь нужно напомнить, что Росархив намерен подготовить пятилетний план рассекречивания исторических архивов. Еще в минувшем году глава администрации президента РФ Сергей Нарышкин заявил, что архивные документы должны рассекречиваться и стать контраргументом против искаженного отображения российской истории.

Нужно отметить, что в странах бывшего соцлагеря в последние десятилетия наметилась тенденция к переписыванию истории, руководители некоторых стран слишком вольно, в угоду новой идеологии интерпретируют событиях тех лет.

По мнению некоторых экспертов, рассекречивание архивных данных, которые в том числе сделают достоянием общественности и нелицеприятных фактов, лишь обострят эти тенденции. Также высказывается предположение, что российское общество, идеализирующее событие военных лет может болезненно воспринять обнародование архивных документов.
Однако, по мнению многих аналитиков, подобные опасения – беспочвенны.

Писатель, шеф-редактор издания «ВВП» Сергей Ильин отметил, что после окончания войны прошло 65 лет и пора рассекречивать архивы. «Что до нелицеприятной правды, то, как знать насколько она будет нелицеприятной. Некоторые частные вещи, конечно, будут пугающими, но после того как нас пугали в 90-е, нас уже запугать достаточно сложно», - отметил он «Актуальным комментариям».

По его словам, если говорить о международной ситуации, то после рассекречивания дополнительных протоколов к пакту Молотова и Риббентропа ничего принципиально нового рассекретить уже невозможно. «По крайней мере, хуже для нас уже не будет», - отметил Ильин, подчеркнув, что факты, сокрытые в архивах, могут и наоборот, вызвать некие симпатии даже к нелицеприятным событиям тех лет.

В свою очередь заместитель декана факультета политологии ВШЭ Леонид Поляков в беседе с «Актуальными комментариями» отметил, что после открытия архивов существует некая опасность политических спекуляций. По его словам, она уже обнаружилась в желании некоторых стран переписать историю. Но нужно понять, что борьба идет независимо от того, открыты архивы или нет.

«Фундаментальная истина, что советский народ одержал победу над силами бесчеловечности и тоталитарного господства, не сможет быть поставлена под сомнение. Вот в чем залог того, что открытие архивов не приведет к утрате нашего единственного спасительного всеоправдывающего мифа. Наоборот, смелость наша должна проявляться в том, что мы готовы действительно узнать всю правду, какая бы страшная и горькая они ни была», - отметил он, подчеркнув, что это ни сколько не умоляет ни нашей победы, ни подвига людей, которые отдали жизни ради мира.

Рассекречивание же архивов, как отметил Поляков, для общества необходимо и полезно. По его словам, опыт демифологизации тех лет окажется живительным и поможет обрести «образ будущего, с которым все будут согласны».

Как отметил Поляков, осознание правды тех лет - вопрос взросления. «До тех пор пока мы прячем настоящую войну от самих себя, мы как дети, которые боятся спать в комнате, где не включен свет», - сказал он.

Он отметил, что каждый понимает, что война - это смерть, жестокость, проявление самых страшных инстинктов человека, направленных на уничтожение себе подобных. «Если в наших архивах раскроют нечто, что не соответствует хрестоматийно-глянцевому образу народа-победителя, который спас человечество, оставаясь в белых одеждах, то, мне кажется, ничего страшного не произойдет», - сказал Поляков.

Аналогичную позицию высказал доктор политических наук Александр Ципко. По его словам, сточки зрения морального и духовного взросления не может быть патриотизма без правды, без умения анализировать ошибки, делать уроки из истории. «Для того, чтобы наконец-то стать взрослой нацией, мы должны мыслить, оценивать, знать ошибки тех лет, а не только победы», - отметил он «Актуальным комментариям».

При этом он высказал сожаление, что общество не готово увидеть драму войны, ее окопную правду, понять какая страшная цена была за это заплачена. «Общество желает только гламура», – отметил он. Изменить такое отношение, по словам эксперта, можно только предоставляя документы, рассказывая правду о войне.

«Открытие документов никак не отразится, на мой взгляд, на патриотизме. Подлинный русский патриотизм предполагал активное отношение к истории, знание не только побед», - подчеркнул Ципко, процитировав философа и публициста Ивана Ильина, писавшего, что патриотизм – «умение понять, делать уроки, увидеть ошибки своего народа».

Комментарии экспертов

Заседание президентского совета - очень важный момент именно в том смысле, что это может стать общественно-значимым поворотным пунктом во всем отношении к нашему прошлому, к самым его высоким и трагическим страницам Великой Отечественной войны.

На самом деле мы до сих пор живем мифологией войны, мы научились эксплуатировать светлый возвышающий победный миф на фоне довольно бледной реальности, в которой мы живем. И это составляет главную проблему нашей жизни. Мы постоянно отсылаем себя в великое славное победное прошлое и тем самым снижаем порог восприятия остроты существующих проблем сегодня. Мы пытаемся перекрыть неопределенность будущего, все наши современные пороки стараемся оправдать отсылом к нашему великому и славному прошлому.

Это естественная терапия общества, которое едва выходит из ситуации глобальной геополитической катастрофы. Это состояние молодого общества, которое само себя не совсем понимает и находит в прошлом некую твердую точку. На этом можно продержаться, пока не обретем образа будущего, с которым все будут согласны.

Но дело в том, что чем дольше мы будем следовать этой стратегии, тем труднее нам будет выстраивать образ будущего, на котором мы все сойдемся. И мне кажется, что пришла пора с нашим прошлым - мифологизированным, победным славным прошлым поступить реалистично.

До тех пор пока мы будем пугать себя и всех остальных тем, что если мы откроем все архивы, то выйдут на свет все реалии, пока будем жить в некой возвышающей нас сказке, до тех пор нам будет трудно жить в настоящей реальности. Мне кажется, что опыт демифологизации, который нам необходим, он очень окажется живительным и в нашем отношении к сегодняшнему дню и в отношении наших возможностей моделировать собственное будущее.

Поэтому бояться не надо, мы все взрослые люди и не по кино представляем, что такое война. Каждый из нас прекрасно понимает, что война - это смерть, жестокость, проявление самых страшных инстинктов человека, направленных на уничтожение себе подобных. И если в наших архивах раскроют нечто, что не соответствует хрестоматийно-глянцевому образу народа-победителя, который спас человечество, оставаясь в белых одеждах, то, мне кажется, ничего страшного не произойдет.

Мне кажется, обсуждение проблемы открытости архивов должно стать началом большой общественной дискуссии. Даже сама дискуссия на эту тему, на мой взгляд, уже будет полезна. Ведь вопрос к каждому россиянину - хочешь ты знать, что было на самом деле или тебе спокойнее спать, спрятавшись под одеялом не тобой созданного мифа, где четко прописаны образы добра и зла, где на одной стороне правда, справедливость, мужество и так далее, а на другой стороне все пороки. То есть это вопрос, я бы сказал, взросления. До тех пор пока мы прячем настоящую войну от самих себя, мы как дети, которые боятся спать в комнате, где не включен свет.

Конечно, после открытия архивов существует некая опасность политических спекуляций. Она уже обнаружилась в желании некоторых стран переписать историю. Но нужно понять, что борьба идет не зависимо от того, открыты архивы или нет. Есть желание по-своему интерпретировать решающую общечеловеческую гуманистическую роль советского народа и русского народа главным образом, как народа-победителя над основным злом - фашизмом или нацизмом.

Но мне кажется, наша собственная смелость в отношении истории, несмотря на политические коллизии вокруг нее, должна сыграть нам на руку. Думаю, что фундаментальная истина, что советский народ одержал победу над силами бесчеловечности и тоталитарного господства, не сможет быть поставлена под сомнение. Вот в чем залог того, что открытие архивов не приведет к утрате нашего единственного спасительного всеоправдывающего мифа. Наоборот, смелость наша должна проявляться в том, что мы готовы действительно узнать всю правду, какая бы страшная и горькая они ни была. Это нисколько не умоляет ни нашей победы, ни подвига людей, которые отдали жизни ради мира.

В связи с рассекречиванием документов, курсом на историческую правду возникает некое противоречие в обществе. Рассекречивание архивов касается морального, духовного развития России, что наконец-то мы осознали - была достигнута великая победа, но досталась она тяжелой ценой. И кстати, героизм проявляется не только в подвигах, и мужестве советского солдата, но и в осознании того, что люди ради страны гибли иногда в силу логики войны, иногда в силу ошибок. К сожалению, общество не готово увидеть драму войны, ее окопную правду, понять какая страшная цена была за это заплачена.

Для того, чтобы люди это увидели нужны документы, нужно знание исторических фактов, особенно первых этапов войны. Здесь дикое противоречие - общество не хочет знать правды, а с другой стороны есть объективная потребность в моральном и духовном взрослении России. Поэтому, на мой взгляд, очень важно, что заседание будет и там поднимется вопрос о документах и их доступности.

С точки зрения морального и духовного взросления не может быть патриотизм без правды, без умения анализировать ошибки, делать уроки из истории. Для того, чтобы наконец-то стать взрослой нацией, мы должны мыслить, оценивать, знать ошибки тех лет, а не только победы. Общество желает только гламура, изменить отношение можно только предоставляя документы, рассказывая правду о войне.

Открытие документов никак не отразится, на мой взгляд, на патриотизме. Подлинный русский патриотизм предполагал активное отношение к истории, знание не только побед. Цитируя Ивана Ильина, патриотизм – «умение понять, делать уроки, увидеть ошибки своего народа».

У нас уже столько исторических правд о войне, что открытие документов ничего не изменит. Кто-то готов и воспримет новую информацию, кто-то – нет. Все это довольно быстро абсорбируется. На самом деле существует четкое разделении: есть историческая наука, которая является достоянием и предметом интереса ученых, и есть как бы исторический миф, который во всех странах имеется и вложен в школьные программы.

Этот исторический миф – упрощенная картина истории - всегда прикладной, он служит обоснованием той идеологической и политической модели государства, которая в настоящий момент существует. Поэтому когда мы говорим общество, нужно определить, кого мы имеем в виду – тот самый узкий круг историков или тех, кто знаком с историей по общеобразовательным программам.

Что касается исторических документов, на мой взгляд, все исторические архивы, которые не являются секретными с точки зрения интересов государственной безопасности, должны быть открыты для исторического обихода.

История не сточки зрения события, а конкретного исторического факта - вообще очень точная наука. Например, вопрос о том является ли расстрел польских офицеров под Катынью фактом геноцида, сколько их расстреляли, всех ли, при каких обстоятельствах, является вопросом идеологии, а не истории. Потому что историей является атрибуция документов.

Или возьмем совсем недавнее событие - арест Младича. То, за что его судят - вопрос трактовок и идеологии. Потому что шла страшная гражданская война, где были зверства с обеих сторон. Кто имеет право судить? Тот, кто сверху бомбил и кто явно не заинтересован в объективном рассмотрении вопроса?

Или та же история с Каддафи. Передают, что он расстреливал с самолетов мирные демонстрации оппозиции. Возникает много вопросов – была ли демонстрация мирной, кто есть эта оппозиция.

Это же все вопросы идеологии, и поэтому когда мы говорим об истории, тем более о символических, можно сказать таких сакральных моментах этой истории, коим безусловно для России является Великая Отечественная война, то для нашего народа это - борьба абсолютного добра с абсолютным злом. Хотя для людей, которые разбираются в истории с научной точки зрения или которые готовы узнать правду, есть и оборотная сторона медали.

Что касается рассекречивания документов, я хочу вам заметить, что, например, все документы, связанные с полетом Рудольфа Гесса в Англию до сих пор засекречены. Хотя это факт, от которого зависит трактовка политики и интересов разных сторон накануне войны. Вот пакт Молотова — Риббентропа полностью рассекречен, но переговоры с Гессом – засекречены, а те документы, которые есть – они, мягко говоря, смешны.

В любом случае рассекречивание наших архивов никак не повлияет на общественное сознание. То есть, это повлияет на какие-то круги. А в массе в процессе совершенствования системы образования у нас историю не знает никто. Поколение, которое получило образование в постперестроечный период, в массе не сможет определить - что раньше было: война или полет Гагарина. Они не ориентируются в историческом процессе, какое влияние на них может оказать рассекречивание архивов? Что касается тех, у кого есть какие-то базовые знания истории, то у них и так критичное представление российской истории, хотя бы потому, что они помнят, что в течение недолгого времени исторические факты пересматривались и переоценивались неоднократно. Так что у каждого сложилось собственное мнение и представление.

Большая часть инициатив этого совета не вызывает реакции в обществе, так как адресатами его месседжей становятся далеко не все. Для весьма значительной части общества это просто безразлично. То есть при большом желании, условно говоря, по отношению к Сталину общество можно расколоть, но в этом плане нужно очень много стараться. На самом деле максимум, что можно сделать - это расколоть  политизированную блогосферу, которая измеряется в лучшем случае десятками тысяч пользователей и не является большим количеством.

Касательно раскрытия архивов, в принципе с конца войны прошло 65 лет. Так что можно уже рассекречивать. Что до нелицеприятной правды, то как знать, насколько она будет нелицеприятной. Некоторые частные вещи, конечно, будут пугающими, но после того как нас пугали в 90-е, нас уже запугать достаточно сложно. А те некоторые документы, на мой взгляд, могут оказаться не очень приятными для самих публикаторов. Потому что насколько я понимаю, совет под руководством Федотова несколько идеологизированный, если учитывать десталинизацию. Но не исключено, что подобная гласность приведет к результатам, которые противоположны тем, которые этот совет ожидает.

Сегодня достаточно много историков, критикующих Сталина, но появилось достаточно много ученых, которые говорят, что разговоры о сталинских зверствах преувеличены на порядки. И возможен вариант, что это относится к военному времени. Соответственно раскрытие архивов может привести к достаточно неприятным для этих публикаторов сюрпризов, если они будут публиковать все по-честному. В том числе мне интересно было бы посмотреть последнюю версию материалов по Катыни, там тоже возможны самые неожиданные варианты, причем неожиданные на сей раз не только для самого совета.
Если говорить о международной ситуации, то после рассекречивания дополнительных протоколов к пакту Молотова и Риббентропа ничего принципиально нового рассекретить уже невозможно. По крайней мере, хуже для нас уже не будет. То есть понятное дело, что в первую очередь эти расшифрованные материалы будут использоваться для попыток тянуть одеяло на себя различными идеологическими группировками. А в какую сторону это будет проще интерпретировать, что будет в этих материалах, мы пока не знаем. То есть любители громких разоблачений сразу встанут в позицию низкого старта, а кто из них получит больше бонусов пока не ясно.
 

© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".