Миссия Маргелова
политологЛеонид Поляков
Михаил Маргелов должен появиться на ливийской сцене очень вовремя. Ситуация там вполне очевидно созрела. В том смысле, что зашла в непроходимый тупик. С одной стороны - бомбардировки НАТО, бессмысленные и беспощадные. С другой - «дорожная карта» Африканского Союза, бессильная и безнадежная.
Саркози и Ко не намерены успокаиваться до тех пор, пока не добьют Каддафи в переносном, а желательно - и в прямом смысле. Южноафриканский президент Джейкоб Зума и Ко (а это практически вся Африка, за вычетом, на данный момент, Туниса и Египта) предлагают переговоры, на которые ливийская так называемая «оппозиция», кормящаяся с натовско-катарских рук и требующая продовольствия, денег и оружия, не идет ни в какую.
Турция попыталась сыграть роль третьей, как бы нейтральной силы, но, будучи членом НАТО и все еще не распрощавшись с мечтой о членстве в Евросоюзе, никакой самостоятельной позиции в ливийской «смуте» так занять и не смогла.
И вот теперь - Россия. Есть ли у нас шансы найти устраивающее все заинтересованные стороны решение сверхсложной политической задачки? Или Михаил Маргелов направляется в Джамахирию только для того, чтобы вынести окончательный и бесповоротный диагноз: «миссия невыполнима»?
Чтобы оценить наши шансы, стоит вспомнить о том, с каким «багажом» прибывает в Ливию спецпосланник российского президента.
Во-первых, есть наша четко выраженная позиция по вопросу о том, что НАТО вышла за пределы мандата Совбеза ООН, предоставленного резолюциями 1970 и, особенно, 1973, за которую мы (очень мудро) не голосовали. Что дает нам определенный кредит доверия со стороны Каддафи.
Во-вторых, есть налаженные контакты с переходным национальным советом, то есть представление из первых рук о позиции так называемой «оппозиции». Ключевой пункт которой, понятное дело, - это уход Каддафи и его клана не только с политической сцены, но и из страны.
В-третьих, вердикт G8, подписанный и российский президентом, согласно которому Каддафи «утратил легитимность» и «должен уйти».
Исходя из содержимого этого «багажа», вроде бы напрашивается вывод о том, что Маргелову (а значит и представляемой им России) поручается хорошо известная роль. А именно - своего рода «доброго полицейского», сменяющего на время напарника - примитивного громилу - чтобы добиться того же, по сути, результата. То бишь, уговорить Каддафи отказаться от «лидерства» в ливийской революции и признать себя «политическим трупом». Чтобы не оказаться таковым в примитивном физическом смысле.
И вот тут, как представляется, Маргелова и поджидает самая большая трудность. Нет, я не имею в виду пресловутый вопрос «о гарантиях». Хотя и он имеет первостепенное значение. Особенно если мы вспомним «гарантии», в свое время выданные США Милошевичу.
Я имею в виду совсем другое. То, что для Каддафи может оказаться даже дороже собственной жизни - его «Третью всемирную теорию». Изложенная в знаменитой «Зеленой книге» и воплощенная в политической и социально-экономической организации Джамахирии, эта теория решительно выделяет Каддафи из ряда заурядных афро-азиатских королей, царьков, президентов, диктаторов и прочих «своих сукиных сынов». Те предсказуемо тырили и угнетали, угнетали и тырили, взамен обеспечивая контролерам стратегического равновесия (сначала - регионального, теперь - глобального) локальную «стабильность».
Но Каддафи ведь парадоксально не таков! Сначала именно он выступал в роли глобального дестабилизатора, спонсируя терроризм. Но, что называется, «не по злобе», а по глубоко идейным соображениям. И противостоя Западу, и с ним в последние годы примирившись, он в самой Ливии пытался делать все то же - реализовать идею непосредственного самоуправления народа. Получилась, по энергичному выражению Владимира Путина, наоборот - какая-то «косая монархия». Но стоит ли удивляться тому, что оборотничество, что называется, на роду написано у всякой утопии?
Понятно, что в системе координат Realpolitik ссылка на идейные, а тем более моральные соображения, якобы могущие определять поведение политиков масштаба национальных лидеров, должна дисквалифицироваться по определению. Но что, если, мы в лице Каддафи имеем дело с «нереальной политикой» отчасти в жанре Колесников&Канделаки? И он, в самом деле, живет в несколько ином измерении? И не нефтяная скважина, а шатер бедуина - вот образ той Ливии, которая только и придает смысл всей его жизни?
Может быть, проверка Каддафи на эту самую идейную, говоря большевицким сленгом, «вшивость» - и есть подлинная миссия Маргелова?
Леонид Поляков, специально для Актуальных Комментариев
