Эффект Меланшона
На финише избирательной гонки во Франции конкурентная игра между кандидатами может приобрести весьма неожиданные очертания. Не исключен слом традиционного баланса между правыми, левыми и центристами в пользу левых. Вместо классической схемы, в которой выдвиженец от правых соперничает с социалистом, а следом за ними идет центрист или крайне правый может прийти иная конфигурация. В ней правый кандидат будет бороться с номинантом от Социалистической партии Франции (СПФ), следом за которым окажется выдвиженец от коммунистов и других левых. Не исключено, что именно так распределятся голоса между участниками гонки по итогам первого тура. Об этом говорит одно из недавних исследований LH2. В нём на третьей строчке оказался Жан-Люк Меланшон. На начало апреля за кандидата от «Левого фронта» (предвыборное объединение Французской коммунистической партии и малых левых партий) были готовы проголосовать 15% избирателей.
Новая конфигурация политических сил продиктована резким укреплением позиций крайне левых на заключительном отрезке кампании. Рейтинг Меланшона с середины до конца марта 2012 года вырос в среднем на 4%. По данным опроса LH2, проведенного 16-17 марта, выдвиженец от «Левого фронта» (ЛФ) поддерживался 11% французов и находился в общем зачете лишь на пятой строчке. Ещё более очевиден прогресс Меланшона по сравнению со стартом его избирательной кампании в декабре 2011 года. Тогда он мог рассчитывать лишь на 7%. Несмотря на то, что это был лучший показатель среди других крайне левых, он не позволял рассчитывать на адекватную конкуренцию с правыми и центристами. Получается, что коммунисты и их союзники всего за три месяца смогли совершить стремительный рывок, войдя в число основных участников гонки.
Главной предпосылкой для становления Меланшона в качестве «третьего человека» кампании стала некоторая усталость электората от двух ведущих политических сил страны – неоголлистов и социалистов. С 1981 года борьба за кресло президента и пост главы правительства неизменно оспаривалась неоголлистскими образованиями (сначала «Объединением в поддержку республики», а с 2002 года «Союзом за народное движение» - СНД) и СПФ. Обе партии поочередно находились у власти. Никаких иных сил в самостоятельном качестве на политическом олимпе не наблюдалось. Неоголлисты привлекали к работе в своих правительствах центристов, а социалисты – представителей Французской коммунистической партии (ФКП). Но погоды на уровне исполнительной власти эти тактические союзники не делали.
При решении внутренних и внешних проблем президенты и правительства правых и СПФ показали себя в равной степени неоднозначно. Успехи в их деятельности сочетались с явными упущениями. Как следствие, уровень общественного доверия к обеим национальным партиям стал снижаться. Избиратель всё чаще обращал внимание на игроков за пределами «большой двойки». А учитывая тот факт, что во Франции левые взгляды традиционно пользуются значительной популярностью, в реалиях 2012 года набирающей вес третьей силой оказался Меланшон и стоящий за ним ЛФ.
На решающее значение фактора общественной усталости для кандидата от «Левого фронта» указывает время его электорального прорыва. Меланшон вошел в большую тройку в конце марта, то есть на финишной прямой кампании, предшествующей первому туру. К этому времени избиратели смогли достаточно хорошо ознакомиться с программами Саркози и Олланда. Два ведущих кандидата раскрыли все свои основные «козыри». Прогнозируемая предсказуемость действующего президента и ставленника от СПФ, обыгрывание ими стандартных для себя тем, привели к росту популярности Меланшона. Он стал для некоторой части избирателей фигурой, способной обеспечить обновление политического ландшафта Франции, не меняющегося с 1980-х годов.
При этом Меланшон не играет за счет электората своих оппонентов. Когда он вышел на третью строчку гонки, все остальные кандидаты ощутимых электоральных потерь не понесли. Выдвиженец от ЛФ ориентируется на тех французов, которые не спешили отдать свои голоса тому или иному кандидату. Его электорат – это люди, симпатизирующие левым и левому центру, уставшие от традиционных политиков и ждавшие появления новой силы.
Коллективным автором «левого чуда» является руководство ФКП во главе с Пьером Лораном. Коммунисты выступают ключевым субъектом ЛФ. Именно они санкционировали создание фронта в 2008 году как коалиции большинства политических объединений, альтернативных на левом фланге СПФ. В понимании команды Лорана только такое объединение способно обеспечить политическую выживаемость данных игроков. Причем ставка делалась на объединение вокруг ФКП левых партий и движений, стоящих на относительно прагматичных позициях (т.е. готовых к конкуренции с двумя национальными партиями в парламенте), но при этом не способных к сольным выступлениям. Так, если бы на выборах 2012 года такие участники ЛФ как Левая партия, «Унитарные левые» или «Республика и социализм» выдвинули бы своих кандидатов, они вряд смогли заметно опередить ставленников троцкистов - Натали Арто (партия «Рабочая борьба») и Филиппа Путу (Новая антикапиталистическая партия).
Для ФКП присутствие Меланшона в числе лидеров избирательной гонки – исторический успех. Последний раз коммунисты входили в число ведущих политических игроков страны в начале 1980-х годов. Благодаря коалиции с СПФ они, после избрания в 1981 году Франсуа Миттерана президентом, вошли в кабинет министров. После этого партия двигалась по наклонной, с каждым годом теряя всё больше и больше своих сторонников. Негативное воздействие на позиции ФКП оказывала СПФ, последовательно отбиравшая у неё голоса. После самороспуска СССР в 1991 году существовал риск распада Коммунистической партии. Она находилась на грани коллапса. Но укоренённость левых идей во Франции позволили ФКП сначала выжить, а затем и вернуться в борьбу за власть.
В настоящее время линия партии во многом сопоставима с её курсом в начале 1980-х годов. Она вновь входит в состав левой коалиции и старается играть через видного политика, не имеющего с ней прямой ассоциации (бывший член СПФ Меланшон возглавляет Левую партию, блокирующуюся с ФКП в ЛФ). Такой подход позволяет снизить уровень возможной критики «Левого фронта» со стороны центристов и правых, но при этом держать руку на пульсе. Если Меланшон займет по итогам первого тура третье место, руководству СПФ придется пойти на переговоры с верхушкой ЛФ о судьбе голосов его избирателей. Достижение консенсуса по данному вопросу будет означать, что в случае победы Олланда во втором туре коммунисты смогут побороться за места в правительстве.
В то же время взлёт кандидата от ЛФ не стоит переоценивать. Пока он носит сугубо эпизодический и ситуационный характер. С момента начала предвыборной кампании осенью 2011 года Меланшон впервые смог занять третью строчку. До этого его потолком выступала пятая позиция. Он пропускал вперёд не только лидера правого Национального фронта (НФ) Марин Ле Пен, но и кандидата центристов, Франсуа Байру, возглавляющего партию «Демократическое движение» (МОДЕМ). На текущем рейтинге Меланшона сказались колебания электоральных настроений.
Для того, чтобы он смог занять по итогам первого тура третье место нужно входить в число лидеров гонки до 22 апреля. Но возможностей для этого у номинанта левых не так много. Наиболее сильным звеном его предвыборной программы являются разработки в социальной сфере. Меланшон выступает за решение проблемы безработицы на основе расширения участия государства в экономике. Такой подход приходится по вкусу многим французам, причем не только симпатизирующим левым, но и представляющим центр. Однако во всём остальном идеи Меланшона широкой привлекательностью не обладают.
Максим МИНАЕВ, Центр политической конъюнктуры
