Екатерина Винокурова о закулисье большой пресс-конференции Путина

журналистЕкатерина Винокурова

14 декабря состоится большая пресс-конференция Владимира Путина. Журналистка Екатерина Винокурова рассказала, что ждут представители СМИ от этого события, как готовятся и стоит ли ждать острых вопросов на этот раз.

— Как проходит подготовка к пресс-конференции, как решаете, какой вопрос задать?

— Я за месяц до пресс-конференции начинаю думать, какие знаковые события произошли в этом году. На самом деле, есть обидная закономерность: если событие случилось летом или осенью, гораздо больше шансов, что про него спросят, чем про события ранней весны. Стараюсь понять, какие есть основные тренды, и что их них для меня наиболее интересно. Как правило, я принимаю решение в ночь перед пресс-конференцией, когда приходит в голову финальная формулировка.

— Какой вопрос планируете задать в этом году?

— Не скажу, я суеверная.

— Что думаете о формате общения с журналистами, эффективен ли он?

— Каждый день меня огорчает, что коллеги из регионов (я сама работаю в издании, головной офис которого находится в Екатеринбурге) просто позорятся. Это касается тональности: такой лизоблюдский, подобострастны тон. Удивляют сами вопросы формата «почините нам подъезд», или «приезжайте к нам в гости». Прозвучал абсолютно позорный вопрос: «Как нам назвать Керченский мост?». Я считаю, что задавать такой вопрос президенту на большой пресс-конференции — позор для крымской журналистики. Я также все время задаюсь вопросом, что делают на этой пресс-конференции представители непрофильных изданий, вроде «Вестник бухгалтера». Я понимаю их желание повысить цитируемость, но они не имеют никакого отношения к базовой тематике пресс-конференции. Это все-таки общеполитические, социальные и экономические темы. А такие вопросы просто сжирают время. В это время можно было бы задать вопрос, который направлен на помощь людям.

— Есть ли какая-то реакция со стороны власти после пресс-конференции?

— Если говорить о негативных последствиях, то к чести Владимира Владимировича, я ни разу не сталкивалась ни с какими санкциями, даже когда спросила о зарплате Игоря Сечина. Путин не принадлежит к политикам, которые, один раз услышав вопрос, навсегда на вас ставят крест и пытаются доставить какие-то неприятности.

Что касается позитивных последствия, получается «серединка на половинку». Если говорить про зарплаты руководителей госкорпораций, то правительство обязало их раскрыть эти данные. Правда, ряд наиболее крупных и интересных для журналистов госкорпораций были выведены из этого списка.

Если говорить о помощи конкретным людям, то могу привести такой пример. Я задавала вопрос по активисту Дмитрию Константинову, которого обвинили в убийстве, хотя у него было алиби, и он находился на другом конце Москвы на дне рождении мамы. В результате дело Дмитрия вернули в прокуратуру, дело переквалифицировали и в итоге он попал под амнистию. Также удалось вытащить (думаю, благодаря вопросу на пресс-конференции) Евгению Чудновец, которую осудили за репост видео. Но, к огромному сожалению, не удалось помочь нашему коллеге Александру Соколову, которому «сшили» дело по экстремизму. То ест, помочь получается, но не всегда.

— Какой блок пресс-конференции: социальный, политический, экономический, на ваш взгляд, содержит сильные, а какой слабые вопросы?

— Трудно сказать. Я бы сказала, что есть традиционно сильные вопросы от коллег с «Эха Москвы». Последний раз журналист «Эха» спросил: «не пора ли снять запрет на усыновление американцами, так как из-за взаимоотношения двух стран не должны страдать дети».

 — Есть ли предварительный отбор тех, кто задаст вопрос?

— Это сложный вопрос. Журналистов просят заполнить форму и понятно, что идет отбор журналистов по тематике. Есть определенные журналисты, у которых есть договоренность, что они зададут вопрос. Обычно эти вопросы звучат в начале. Обычно эти вопросы запредельно слабые. Что касается меня, я остаюсь в числе полутора тысяч человек, из которых половина — непрофильные СМИ, и тех, кто хочет позвать Владимира Владимировича в гости. На самом деле это лотерея — задашь ты вопрос или нет.

— Надеетесь, что в этом году вам тоже удастся задать вопрос?

— Конечно. Я каждый раз на это надеюсь. Но я понимаю, что чисто математическая вероятность очень мала, так как я пять раз задавала вопросы.