Тема федерализма на Украине не популярна

На Украине вопрос федерализации стал тем самым яблоком раздора, который превратил страну в пороховую бочку. Россия еще до того, как противоречия Востока Украины с центром переросли в горячую фазу, предлагала украинским властями подумать о вариантах федерализации, однако это предложение было категорически отвергнуто как Киевом, так и покровительствующими ему западными и европейскими столицами.

Сейчас позиция ведущих европейских политиков по этому вопросу изменилась. По крайней мере, президент Франции Франсуа Олланд заговорил об автономизации Украины. И даже Ангела Меркель, отношения с которой испортились из-за событий на Украине, к теме федерализации проявляет интерес. 

В Киеве же по-прежнему предлагают множество вариантов, призванных имитировать федерализацию. Избранный в конце мая президентом Петр Порошенко заявил, что Украина не станет федерацией, но власти готовы к децентрализации.

В июне он внес соответствующие конституционные поправки на рассмотрение Верховной Рады.

Между тем мало кто помнит, что в отколовшихся ныне Донецкой и Луганской народных республиках еще в 1994 году проходил референдум, в ходе которого жители высказали свое мнение по отношению к федерализации и статусу русского языка.

«Актуальные комментарии» попросили известного социолога, учредителя компании Research and Branding Group Евгения Копатько рассказать о том, каково же отношение жителей Украины к федерализации и другим жизненно важным вопросам, из-за которых жители Украины оказались по разные стороны баррикад.


— Мало кто знает, но еще в девяностых на Востоке Украины проводился референдум, и жители высказывались за федерализацию…

— 27 марта 1994 года в Украине состоялся первый тур выборов депутатов Верховной Рады Украины. Одновременно с выборами депутатов на всех избирательных участках Донецкой и Луганской областей проходил так называемый совещательный опрос. Инициировал его Юрий Болдырев (в 1990-1994 годах занимал пост заместителя председателя Бюджетной комиссии Донецкого Областного совета, а в 1994-1998 и 2010-2012 годах председателя подкомитетов в Бюджетном Комитете Верховной Рады Украины). Но после этого референдума не последовало никаких действий.

 — А в связи с чем тогда проходил референдум?

— Это было уже после распада СССР. Тогда верили словам Кравчука: «Для того чтобы сойтись, мы должны были разойтись». У народа была иллюзия, что все еще вернется на круги своя. На Донбассе также верили, что отношения между Россией и Украиной скоро станут прежними. Поэтому и проводили этот референдум.

Ведь сначала, 17 марта 1991 года, большинство голосовали все за Советский Союз, потом 1 декабря все голосовали за независимость Украины. Впрочем, речь шла не совсем о независимости. Вопрос звучал так: «Поддерживаете ли вы акт провозглашения независимости 24 августа 1991 года». И вопрос стоял о подтверждении акта провозглашения независимости на Украине.

И жители Донбасса проголосовали «за», но их не устраивало то, что происходило в центральной части, в Киеве. Это иллюзия, что Украина раскололась сейчас. Конечно, ментально мы были разные, но в политической части или более рельефно этот раздел был ощутим в 2004 году, после второго тура президентских выборов.

— А почему такой точкой отсчета для обострения противоречий вы считаете 2004 год?

 — Тогда еще Ющенко не пришел к власти. Это произошло после 26 декабря.

А до этого Украина поделилась по Днепру. И довольно долго существовал этот электоральный и политический раскол. Получилось так, что десять субъектов голосовали за Януковича при любой погоде, остальные голосовали за Ющенко. И получилось, что этот раскол сохранялся в 2006, 2007, 2010 годах, и по большому счету, в 2012 году. 

— Насколько уместны параллели между референдумом 1994 года и теми, которые состоялись в ДНР и ЛНР в этом году?

  — Я думаю, что некорректно сравнивать сегодняшнюю ситуацию с происходящим двадцать лет назад. Тогда люди жили в другом немножко измерении. Это, что называется, лихие девяностые годы. Для Донбасса это было особенно актуально, потому что произошла деградация украинской экономики. Украина превратилась в челночную страну. Люди желали перемен и связывали их с более тесными отношениями с Россией. Отсюда и соответствующие ответы.

 — Напомните, пожалуйста, результаты референдума 1994 года?

— На вопрос: «Согласны ли вы с тем, чтобы Конституция Украины закрепила федеративно-земельное устройство Украины» утвердительно ответили 79,69% жителей Донецка. Против были около 9 процентов.

Также большинство жителей этой области высказались за закрепление русского языка в качестве государственного языка Украины наряду с государственным украинским языком. В Донецкой и Луганской областях желали, чтобы русский язык оставался в делопроизводстве и документации наряду с украинским.

Это был местный референдум, но тогда он не потянул за собой юридические последствия. Во многом это связано с экономической ситуаций в стране — тогда по Донбассу прокатились забастовки шахтеров, усилилось противостояние донецких и днепропетровских олигархов. Да и местная политическая элита не готова была взять на себя ответственность за претворение в жизнь юридической стороны референдума. Хотя предпосылки для этого были.

 — Хорошо, с юридической стороной дела понятно. Но еще двадцать лет назад жители Донбасса проголосовали за равные права русского языка с украинским, за федерализацию. Почему центральные власти не отреагировали и в результате через двадцать лет получили уже не предложения, а требования, ведь практически те же самые вопросы актуализировались сейчас?

— Они не под кальку совсем. На протяжении многих лет говорили, что люди сталкивались со свободным употреблением русского языка и на телевидении, и в печатных СМИ, большинство населения страны говорило на русском языке, и русские школы функционировали наравне с украинскими. Это сейчас на русском языке остались две школы, а тогда практически везде было преподавание на русском языке. То есть там была совершенно другая ситуация. 

А также есть доля вины тех региональных политических лидеров, которые не довели до уровня Верховного совета обозначенные на референдуме темы.

Скорее всего, это был больше предмет политических торгов. Уже потом, на рубеже нулевых годов и даже в середине двухтысячных, большинство жителей Украины высказывались за двуязычие. И только недавно количество тех, кто только за украинский язык, и сторонников двуязычия сравнялось.

Сейчас я не готов сказать, как выглядит такая социологическая выкладка, потому что из опросов выпадают Донецкая и Луганская области, а также Крым.

 — И все-таки параллели между днем сегодняшним и референдумом двадцатилетний давности возможны?

— Двадцать лет назад тема сохранения русского языка так остро не стояла. И если для жителей Востока страны эта тема актуализировалась, то для людей, проживающих на других территориях, эта тема потеряла злободневность.

Тем более после 2012 года, когда был предпринят шаг по смягчению позиции относительно статуса русского языка. Уже тогда вопрос о двуязычии, в принципе, не стоял. И эта тема, на мой взгляд, уже не будет актуальной в ближайшее время.

— А вопрос о федерализации? Есть отличия между пожеланиями жителей востока Украины 1994 года и требованиями федерализации сейчас?

 — Тогда мало кто понимал, что такое федерализация. Эти требования имели под собой больше символическую основу. И второй момент заключается в том, что впервые попытка актуализации этой темы была сделана в Донецке, после чего последовали санкции относительно организаторов и участников этого процесса. Это уже произошло после оранжевой революции в начале 2005 года. Тогда в средствах массовой информации актуализировался вопрос о федерализации. Мы тогда проводили социологию, большинство людей мало понимали, о чем именно речь.

Но сторонников было довольно много, может быть, 20-30 %. Просто эта тема не была актуализирована, так как тогда на первый план вышли вопросы, касающиеся темы вступления Украины в НАТО. 

 — Спустя годы ситуация изменилась? Общество понимает, о чем речь, кода разговор заходит о федерализации?  Могут ли они отличить децентрализацию власти по-Порошенко от реальной федерализации?

 — Здесь я могу ссылаться на зарубежных экспертов, потому что считается, что пророки есть в других отечествах. Порошенко предлагает дать больше полномочий регионам, речь идет и об отчислениях в бюджет. Это все можно называть элементами федерализации или децентрализацией.

 — Это федерализация, на ваш взгляд, или нет. Что нужно для полноценной федерализации?

— Для полноценной федерализации нужно понимание, что мы хотим знать, как мы видим этот процесс в нашей стране, как он может происходить. Это, во-первых.

Во-вторых, мы должны осознать и принять во внимание опыт зарубежных стран. Надо понять, как это происходило в той же Швейцарии, в Федеративной Республике Германия, в других странах, которые имеют этот статус. По большому счету, Соединенные Штаты — тоже федеративное государство, хотя об этом не говорят. Главный вопрос — что подразумевается под федерализацией? Готов ли Центр делиться своими полномочиями? Какой формат взаимоотношений должен складываться внутри территории?

Пока, что федерализация носит больше политический характер, и сторонники федерализации приравниваются к изменникам родины.

— Готова ли Украина и украинское общество к европейской модели федеративного устройства?
 
— Нет. Для того, чтобы общество было к чему-либо готово, оно не должно иметь дефицита информации, должна быть политическая воля. Очень важно, чтобы прозвучали предложения обществу со стороны правящей политической элиты, и они же представили бы варианты решения вопроса. Пока этого не происходит.

Этот вопрос просто глубоко не прорабатывался и не рассматривался экспертами, естественно, не актуализирован в политической среде и в обществе.

 — Как сейчас украинское общество понимает федерализацию?

— Сейчас они понимают сугубо политически и по принципу «свой-чужой». Те, кто за федерализацию, — соответственно «чужие». И это понятно, большинство представителей правящей политической элиты выступают против федерализации страны. 

 — А какие политические силы в нынешней Украине готовы поддержать федерализацию и насколько эти концепции конкурентоспособны на фоне Порошенко?

— На сегодняшний день пока неконкурентоспособны. Люди, которые могут быть потенциально сторонниками федерализации, как правило, находятся в оппозиционном блоке. Но эта политика сейчас, условно говоря, не модная и не популярная.

 — Каковы в таком случае перспективы сохранения Украиной унитарного государства?

— Пока оно сохраняется. Политическое руководство Украины считает страну унитарным государством. Вопросы децентрализации носят, скорее, некий декларированный характер, потому что под это должна быть подложена какая-то экономическая, политическая основа и т.д., весь социум должен быть готов к обсуждению этой темы на равных, а такого сейчас в стране нет.

Если бы на эту тему проводились исследования, полагаю, что сторонников федерализации было бы больше на востоке, чем на западе. Во-вторых, при таком исследовании, скорее всего, многие люди затруднились бы с ответом.

К тому же сейчас эта тема — не предмет общественного диалога, скорее, раздражитель общественного мнения.

— Готовы вы сейчас провести такое исследование?

— Потенциально это, конечно, можно осуществить. Но я не думаю, что украинские политики, особенно представители радикальных сил, захотят увидеть эту тему в общественном пространстве. 

— А какие темы сейчас актуальны для украинского политического истеблишмента?

— Тема вступления Украины в НАТО по-прежнему актуальна. Сейчас, после последних событий, мы проводили такие исследования, больше 60% людей выступают за вступление Украины в НАТО. Но без Донецка, Луганска и Крыма.

Лина Вискушенко, Специально для «Актуальных комментариев»