Европейская «тройка»
В Москву прибыла делегация Евросоюза в составе министра иностранных дел Чешской Республики Карела Шварценберга, верховного представителя ЕС по внешней политике и безопасности Хавьера Соланы и комиссара по внешним отношениям ЕС Бениты Ферреро-Вальднер. Приглашение принять участие во встрече также принял министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт
Российскую сторону на переговорах представлял министр иностранных дел Сергей Лавров.
Обсуждался комплекс вопросов по взаимоотношениям России и ЕС, а также проблематику европейской безопасности, в том числе в контексте инициатив Дмитрия Медведева о создании новой архитектуры евроатлантической безопасности и предложенной им идеи подписания нового договора о европейской безопасности. Также планируется обсуждение ситуации на Южном Кавказе (проблематика Грузии, Абхазии и Южной Осетии) и вопроса о координации совместных действий по борьбе с пиратством с Сомали.
Как заявил по итогам переговоров Сергей Лавров, Россия продолжит разработку договора о евроатлантической безопасности с использованием всех имеющихся международных дискуссионных площадок. Кроме того, Лавров выразил готовность к нормализации отношений с НАТО, а также к сотрудничеству с альянсом по афганской проблематике.
Верховный представитель ЕС по внешней политике Хавьер Солана отметил прогресс в переговорах о соглашении Россия-Евросоюз о партнёрстве и сотрудничестве и отметил пользу сотрудничества с Россией по ближневосточной проблематике. Сергей Лавров, в свою очередь, выразил надежду, что новое правительство Израиля будет придерживаться достигнутых ранее договорённостей по Ближнему Востоку.
Важен сам факт встречи и продолжения консультаций. Сейчас не время для достижения каких-то принципиальных, прорывных договорённостей с Евросоюзом. Это обусловлено несколькими причинами. Во-первых, так или иначе присутствующая в Западной Европе обамомания не побуждает европейские страны как-то пытаться противопоставить Россию Соединённым Штатам. Основным «законодателем мод» в Европе сейчас является Вашингтон, и от него ждут решений. Во-вторых, так или иначе, но события российско-украинской «газовой войны» пока не забыты, и это создаёт не самый позитивный фон для углубления двустороннего сотрудничества. В-третьих, в европейских странах пока нет содержательной дискуссии о российских инициативах по новой архитектуре европейской безопасности. Сам факт инициатив Россией обозначен, но Москве пока не удалось инициировать дискуссию по конкретным аспектам этих предложений. Они звучат пока достаточно рамочно и расплывчато.
Наверное, пока сложно говорить и о достижении прогресса по таким темам, как Сомали и Грузия. Ситуация по Сомали сегодня выглядит как тупиковая и консенсусного решения пока не имеет. Что касается Грузии, то России за последние полгода, несмотря на определённые успехи России в отстаивании собственной версии начала российско-грузинской войны, не удалось разрушить те негативные стереотипы, которые существуют в европейском общественном мнении по поводу признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Прогресс для российской стороны здесь крайне незначителен, и пока не видно формулы, по которой участники могли бы договариваться. Также я пока не ожидаю принципиальных решений по соглашению о партнёрстве и сотрудничестве. Наверное, стороны обозначат интерес и готовность достигать прогресса. Будут произнесены все те формулы, которые на дипломатическом языке означают отсутствие как прорывных достижений, так и провалов.
Таким образом, я считаю, что на этом не самом благоприятном фоне сам факт консультаций, сам факт того, что европейские и российские лидеры находят время и желание для подобных встреч, является очень позитивным. Что же касается содержания – едва ли содержательные прорывы возможны до марта-апреля, когда окончательно проявятся конторы внешней политики новой администрации США.
По поводу сотрудничества с НАТО в Афганистане следует сказать следующее. Россия пока не может определиться в своём отношении к новой американской администрации и к проекту Афганистана как такового. С одной стороны, есть достаточно распространённое мнение, что американцы в Афганистане делают полезное для нас дело. С другой стороны, факты говорят об обратном: наркотраффика стало ещё больше, а терроризма не стало меньше. Становится очевидным, что американцы пытаются влиять из Афганистана на соседей, в том числе и на Россию. Поэтому не очень понятно, что делать и какое отношение к афганской проблеме вырабатывать. Мне кажется, Кремль сейчас на перепутье.
Примерно такая же ситуация с Обамой. Есть надежды на то, что с приходом Обамы, позиционирующего себя как нового лидера и готового придать американской политике новое лицо, удастся как-то улучшить американо-российские отношения. Но фактов, которые подтверждали бы добрые намерения Обамы в отношении России, по большому счёту, пока нет. Более того, недавнее выступление Байдена в Мюнхене по сути стало подтверждением позиции, которую ранее занимала бушевская администрация. Тогда непонятно - а в чём вообще состоит подвижка американской политики и на каком основании можно улучшать отношения с Америкой.
У меня такое ощущение, что российская элита до сих пор немного наивна. У неё есть надежды, что Запад нас наконец-то поймёт и мы с ними хотя бы в общих чертах установим сотрудничество. Но Запад тоже не готов выйти за рамки собственных идеологических штампов. Он, по большому счёту, ведёт в отношении России политику по следующему принципу: хватай всё, что плохо лежит, и выдавливай Россию – чем дальше на север и восток, тем лучше. Мне кажется, здесь есть такое взаимное непонимание. Проблемы с самоопределением по отношению к Америке и её проектам, собственно, и вызывает такую двойственность - и по Афганистану, и по военной базе в Киргизии. Эту двойственность надо преодолевать. На мой взгляд, строить взаимоотношения с НАТО и США следует исключительно на основе политического торга. Если они хотят от нас уступок в какой-то сфере, они должны пойти на уступки со своей стороны в другой сфере, интересной нам. Вестись же на псевдоперестройку по-обамовски, мне кажется, не стоит.
Примерно по тем же причинам, о которых я только что сказал, мне кажется, что нет перспектив серьёзного принятия предложений Медведева по евроатлантической безопасности - хотя, на мой взгляд, в них много здравых вещей. Хотя, опять же, они основываются на таком искреннем наивном желании русских «давайте жить дружно». Мы всё ещё верим в то, что Запад действительно сможет жить с нами дружно, что он всего лишь что-то недопонимает, что надо ему объяснить какую-то важную вещь и всё станет хорошо. Но мне кажется, Запад всё отлично понимает. По отношению к России есть почти маниакальная убеждённость западных элит в том, что Россия – это в лучшем случае конкурент, а в худшем – принципиальный противник, которому ни в коем случае нельзя давать спуска. Я уверен, что Запад будет давить, здесь вопрос только формы. Поэтому на никакие договорённости, которые сделали бы Россию равноправным партнёром и которые выходят за рамки уже работающих схем, Запад не пойдёт. По крайней мере, до тех пор, пока первую скрипку в западном альянсе играют американцы.
Что же касается соглашения о партнёрстве и сотрудничестве с ЕС, то пока есть лишь продвижение по тактическим вопросам, интересным ЕС. Европе, очевидно, интересна покупка российских энергоносителей, а также размещение своих инвестиций в ряде отраслей российской экономики. Проблема в том, что российско-европейские отношения в значительной степени зависят от политики США. Сейчас перед Обамой стоит задача отремонтировать фасад, придать имиджу Америки какое-то более привлекательное лицо. При этом во внутренней политике перед ним стоит задача сделать экономику США менее затратной и более эффективной. Но при всём при этом Обама должен обеспечить лидерство США во всех вопросах мировой политики во что бы то ни стало. И в этих условиях добиваться каких-то сверхвыгодных соглашений с ЕС достаточно сложно. Иллюзии, связанные с Обамой, скоро развеются.
