Казахстан уходит?

Еще недавно утверждения, что второй президент Казахстана проводит тихую, но последовательную ревизию политического наследия елбасы (головы народа — каз.) Назарбаева, вызывали бурные опровержения и государственной пропагандистской машины, и непримиримой оппозиции. Презентованный публике концепт новой эпохи, наступившей после ухода казахского лидера с поста главы государства, представлял дело так, что Назарбаев остается своего рода духовным лидером, а заступивший на его место Касым-Жомарт Токаев следует назарбаевским фарватером и никаких разногласий с «головой» не имеет. Эту же картину, но уже не в радужных, а черных тонах рисовали оппозиционные лидеры. По-видимому, для них исчезновение источника всех бед по имени Нурсултан Назарбаев лишало картину мира смысла, своего места в ней они не видели и потому продолжали изощряться в изобретении уничижительных эпитетов новому президенту уже тогда, когда всем стало ясно: если тот и марионетка, то такая, что дергает за ниточки самого кукловода. Даже кинжальная операция устранения из власти старшей дочери елбасы Дариги Назарбаевой, которая еще месяц назад была вторым человеком во властной иерархии, а теперь стала вероятным претендентом на роль Гульнары Каримовой (если спектакль по узбекскому сценарию решат поставить в Казахстане), обе стороны пытались представить как часть какой-то сложной и не доступной пониманию простой публики игры.

И тут заболел Назарбаев. За последние тридцать лет казахский лидер лишь однажды брал бюллетень — он простыл аккурат перед саммитом, появляться на котором решительно не хотел. Сверхъестественное здоровье объясняется, впрочем, скорее всего бдительностью пресс-службы, блокировавшей утечки информации о реальных хворях елбасы, и в свете этой традиции сообщение о том, что Нурсултану Абишевичу не удалось разминуться с коронавирусом, многие посчитали политическим трюком, как говорили в школьные времена, воспалением хитрости: скорее всего, елбасы не хотел принимать участия в московских торжествах, чреватых политическими и эпидемиологическими осложнениями.

И на этом тревожном фоне вдруг появляется программное интервью нового президента с пафосным, но не отягощенным смыслом (что вообще характерно для местной официальной прессы) названием: «Судьба казахского народа находится на весах истории». Здесь уже о многом сказано открытым текстом, еще более интересные вещи можно вычитать между строк. Даже если политический альянс Токаев-Назарбаев и существовал до последнего времени, после этого интервью он приказал долго жить:

«Наш первый президент Нурсултан Назарбаев сделал ставку на многовекторную, сбалансированную внешнюю политику с упором на стратегическое партнерство, сотрудничество с Россией и региональную интеграцию. Это был правильный выбор. Но ситуация в мире не стоит на месте, меняются геополитические устремления ведущих держав. В этих условиях Казахстан обязан позаботиться о своих национальных интересах. Именно поэтому на саммите ЕАЭС 19 мая я заявил, что интеграция будет поддерживаться нами до того момента, пока она не наносит ущерба суверенитету Казахстана».

То есть, в переводе с дипломатического на русский, выбор был правильный, но из-за меняющейся ситуации новые казахские власти от него отказываются, по доброй традиции переложив ответственность на «геополитические устремления ведущих держав».

Многовекторная политика Назарбаева, проводником которой долгие годы был его верный министр иностранных дел Токаев, заключалась в том, что русским надо говорить то, что хотят слышать русские, китайцам — что хотят услышать китайцы, американцам — американцы, туркам — турки, и, главное, не запутаться в этих разнонаправленных, как лебедь, рак и щука, векторах. Теперь же, судя по программному тексту казахского президента, из множества направлений выбрано какое-то одно, и очевидно, не российское, иначе бы зачем нужно было говорить о замораживании интеграционных процессов внутри Евразийского экономического союза. В конце концов, любая интеграция приводит к тому, что приходится поступаться какими-то элементами суверенитета — полной независимостью наслаждаются лишь страны, о существовании которых мало кто подозревает.

Разумеется, это вовсе не означает, что Казахстан поворачивается к России спиной — при существующем раскладе сил и «геополитических устремлениях» это, в конце концов, не самая выгодная стратегическая позиция. Дипломатическим языком Касым-Жомарта Токаева этот тезис выражен так: «нам следует учитывать геополитический фон, в котором особняком стоит самая протяженная в мире сухопутная граница с Россией».

Граница с Россией упомянута в интервью, как ни странно, в связи с языковым вопросом. Суть этого вопроса, если очистить ее от поэтической шелухи, проста: когда же казахи заговорят на казахском, государственном, языке? Пока что, к печали казахской интеллигенции, основным языком коммуникаций в стране так и остается русский, хотя русская община в стране за годы независимости перестала быть доминирующей и сократилась до 19% (данные из недавнего интервью президента Токаева).

Довольно неожиданный пассаж об опасности «лобовой атаки с целью повышения статуса государственного языка и насильственного расширения ареала его применения» направлен, очевидно, сторонникам немедленного перевода делопроизводства на казахский и дальнейшего сокращения русскоязычного вещания в стране. Разговоры о том, как сделать казахский доминирующим языком, ведутся все тридцать лет независимости. Вероятно, прорыва в этом деле следует ожидать, когда кто-то из авторитетных интеллигентов (интеллигентных авторитетов?) дозреет до идеи, что людям захочется учить язык тогда, когда на нем можно будет почитать что-нибудь интересное и полезное.

Дипломатия — в том числе, еще и искусство символов. От многих не укрылось, что Касым-Жомарт Токаев едва ли не единственный из почетных гостей вчерашних торжеств был без георгиевской ленты...

Как бы то ни было, очевидно: Казахстан начинает дрейф в будущее. Каким оно будет? Не окажется ли оно при внимательном рассмотрении не будущим, а прошлым (Токаев в интервью говорит об опасности архаизации национального самосознания)?

Впрочем, у зажатой между двух сверхдержав республики вряд ли есть много возможностей для маневра.

Андрей Шухов специально для «Актуальных комментариев»

*Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции