Классическое противостояние
Вторая половина апреля 2012 года ознаменовалась заметной активизацией электорально-политических процессов во Франции. 22 апреля в республике прошел первый тур президентских выборов. Победу по его итогам одержал кандидат от Социалистической партии (СП) Франсуа Олланд. Вторую строчку занял действующий глава государства Николя Саркози, представляющий находящийся у власти «Союз за народное движение» (СНД). Третье место оказалось у лидера Национального фронта (НФ) Марин Ле Пен. Номинант от «Левого фронта» (ЛФ) Жан-Люк Меланшон получил четвёртую строчку. Замкнул же пятерку сильнейших руководитель партии «Демократическое движение» (МОДЕМ) Франсуа Байру. Второй тур голосования намечен на 6 мая. Как и предполагалось, в него вышли Олланд и Саркози. Именно они разыграют между собой президентское кресло.
Первый тур президентских выборов показал, что политическая жизнь во Франции продолжает строиться вокруг классического противостояния. Речь идет о конкуренции за власть между неоголлистами и социалистами. Прием каждая из сторон вырывается вперед с минимальным преимуществом. Подобная модель укоренилась в политической практике республики с 1980-х годов, когда социалисты впервые пришли к власти, а неоголлисты смогли оттеснить на второй план центристов. Тогда же на авансцену французской политики вышли националисты, застолбившие за собой статус третьей силы. Выборы 2012 года - наглядная иллюстрация подобного положения вещей. По итогам первого раунда Олланд получил 28,63%. Но его отрыв от неоголлиста Саркози минимален. В пользу действующего президента высказалось 27,18% французов. Находящая на третьей позиции Ле Пен достаточно уверенно опережает Меланшона. За ставленницу НФ проголосовало 17,90% избирателей, в то время как за номинанта ЛФ высказалось 11,10%.
Основная интрига президентской кампании 2012 года в том, что левые не смогли отбить у правых третью строчку. С марта с.г. согласно соцопросам, Меланшон периодически выходил на эту позицию, достаточно уверенно опережая Ле Пен. СМИ поспешили охарактеризовать его как нового «третьего человека» французской политики. Но в итоге номинанту ЛФ пришлось довольствоваться четвёртым результатом. Во многом потому, что левые не смогли завоевать доверия традиционно инертного центра. Их идеи оказались для избирателей без явных политических предпочтений слишком радикальными.
Исход борьбы за Елисейский дворец будет зависеть от успехов Олланда и Саркози в консолидации электората своих бывших оппонентов. Период между первым и вторым турами – время «торговли голосами». Вылетевшие из гонки политики согласовывают условия их передачи оставшимся игрокам. Формально шансов преуспеть на этом поприще больше у Олланда. Голоса своих сторонников ему передаст Меланшон. Плюс, лидер СП может поторговаться с Байру. Саркози же вправе негласно рассчитывать лишь на сторонников Ле Пен, не вступая с ней в официальную сделку. Байру для действующего президента не самый удобный партнер. Но на деле в пользу Саркози склоняются не только все правые, но и значительная часть центристского электората.
Сохранение в президентском кресле Саркози будет означать продолжение текущего вектора политики Парижа в отношении Москвы. Франция постарается стимулировать развитие двусторонних контактов в торгово-экономической плоскости. Пристальное внимание при этом будет уделяться нефте- и газодобыче, ракетно-космической отрасли, атомной энергетике и машиностроению. Причем по целому ряду направлений удастся добиться качественного сближения. Например, начало строительства газопровода «Южный поток» подтолкнет французские энергетические компании к заключению новых договоренностей с «Газпромом». В рамках двустороннего использования космодрома Куру во Французской Гвиане стороны перейдут к оценке возможностей для совместной разработки новых российских ракет, которые должны сменить системы семейства «Союз». Свою деятельность в РФ могут расширить такие игроки как группа Bouygues и принадлежащая ей компания Alstom.
На особом положении останется военно-техническое сотрудничество (ВТС). В 2014-2015 годах компания DCNS завершит строительство двух УДК Mistral для нужд Тихоокеанского флота РФ. Ещё два корабля будут собраны при содействии DCNS в России. Помимо этого нельзя исключать покупки Минобороны РФ у Франции бронетехники и амуниции. В свою очередь республика может приобрести у России самолеты-амфибии Бе-200ЧС и другую технику. Для Парижа наращивание военно-технического сегмента диалога с Москвой позволяет качественно стимулировать развитие собственного ВПК.
В случае прихода к власти Олланда российско-французское взаимодействие подвергнется лишь косметической корректировке. Причем явно не в худшую для Москвы сторону. Социалистический кабинет постарается поддерживать сложившуюся при СНД конфигурацию торгово-экономических связей. ВТС также не претерпит значительных изменений. В то же время команда Олланда пойдет на мягкое сворачивание текущей ориентированности на США. Верхушка СПФ в куда большей степени, чем команда Саркози, сохраняет приверженность классическому неоголлизму. Не случайно, Жак Ширак охарактеризовал Олланда как «настоящего государственного деятеля», поддерживающего французские политические традиции. Возврат к независимой международной линии приведет к большей концентрации Парижа на делах Европы и Экваториальной Африки, а также к снижению её интереса к смене режимов в арабском мире. Социалистическим неоголлистам будет выгодней сохранять правящие в регионе светские режимы, чем оказывать поддержку усилению радикальных исламистов. Безусловно, Олланд не пойдет на резкий разрыв с линией Саркози в Магрибе и на Ближнем Востоке. Но прежнего агрессивного энтузиазма уже не будет. Например, Франция не выйдет из «Группы друзей Сирии». Но социалисты поведут себя так, что данное неформальное объединение не сможет стать центром политического прикрытия подготовки интервенции против Дамаска.
Единственным сложным моментом, который обещает президентство Олланда, может оказаться внимание Парижа к проблеме гражданских свобод в России. Социалисты подчеркнуто придерживаются принципов политического морализма. Для них это одна из возможностей по укреплению влияния в мире. В случае с РФ за счет актуализации таких тем как права человека, свобода СМИ, развитие демократических институтов они постараются установить конфиденциальные отношения с рядом групп российской внепарламентской оппозиции. В конечном счете, данные субъекты должны стать агентами влияния Парижа. Причем такая политика приобретет статус официального курса. И о ней Елисейский дворец постарается говорить при каждом удобном случае.
Максим Минаев
