Лоббизм в законе

Лоббизм – давно известный формат взаимодействия бизнеса с властью, в частности, с законодателями. Он практикуется во всех современных развитых демократиях. Россия в этом смысле не исключение: у нас тоже рыночная экономика и тоже существуют интересы, которые надо продвигать.

Но разница заключается в том, что в демократии с традициями лоббизм уже превращен в формальный институт, который регулируется определенным законом. Существуют правила и нормы, согласно которым лоббисты могут действовать, за нарушение закона применяются достаточно жесткие санкции.

У нас сам факт лоббизма налицо, но отсутствует законодательство, которое регулировало бы эту деятельность. Это порождает, прежде всего, предельно коррупциогенную ситуацию. Воздействие на парламентариев, на законодателей носит скрытый характер.

Когда общество не знает, кто и как лоббирует свои интересы, решение принимается тайно и довольно часто с нарушением основных правил. Самое главное - удовлетворение частного интереса с помощью того или иного закона неизбежно оборачивается вредом для общества в целом и для каких-то его групп.

Процедуры лоббирования были, есть и будут, но они должны быть введены в строгий законодательный порядок. В этом смысле я рассматриваю заявление Александра Коновалова как очень позитивный сигнал - наконец-то созрела политическая воля, чтобы давно назревшую проблему решать в соответствии с демократическими принципами.

При таком раскладе есть риски, но значительно больше рисков сейчас, когда лоббизм носит скрытый и неформализованный характер. Если признать, что определенные социальные группы, определенные частные бизнес-группы могут лоббировать свои интересы - тогда лучше, чтобы все это происходило прозрачно и в рамках закона.

Важно, чтобы все знали, что то или иное решение принимается по инициативе тех или иных групп интересов, и чтобы в каждом случае такого решения обязательно был найден баланс общего интереса, общей выгоды, общественного блага и частной выгоды.

Пока этого нет, пока все происходит в тайне, коррумпируется, общему благу постоянно наносится урон и в обществе постоянно провоцируются конфликтные ситуации. Самое страшное - что законы, которые принимаются таким образом, по сути дела, дискредитируют сами себя.

Если закон вызывает негативные последствия для довольно большого числа граждан, то граждане вынуждены его игнорировать и нарушать. По сути дела, неформализованный, не введенный в законные рамки лоббизм провоцирует правовой нигилизм. Поэтому законодательство о лоббизме, о лоббистской деятельности должно быть принято в кратчайшие сроки.

Лоббизм распространен в разных странах, включая США. У этого процесса в Российской Федерации есть и свои преимущества, и свои недостатки. Преимущества заключаются в том, что введение лоббизма позволит серьезно снизить черный рынок этих услуг, который и так процветает, соответственно, существенно снизит эту составляющую и во властных структурах.

Несомненным недостатком является то, что таким образом не удастся легализовать серые потоки, что серьезно скажется на возможностях российской экономики именно за счет того, что коррупция будет ненаказуема. На мой взгляд, необходим комплексный подход.

Параллельно с законом о лоббизме должны осуществляться системные меры по контролю за коррупцией.

В этом случае финансовое преимущество закона о лоббизме не скажется на увеличении коррупционных схем в российской экономике на федеральном и региональном уровне. Только в случае системного подхода данное решение могло бы быть достаточно эффективным. Само по себе эффективным оно не будет.
 

Легализация лоббизма даст возможность наказывать за нелегальный лоббизм, но в таком случае возникает вопрос, хватит ли на это политической воли.

Сейчас никакого механизма урегулирования нет. Хотя больше десяти лет назад был разработан соответствующий законопроект, но он так и лежит. Но проблема не в законе, а в том, чтобы сделать другую часть этой работы - жестко наказывать за нелегальный лоббизм в условиях, когда лоббизмом занимаются все. Некоторые члены Совета Федерации и Госдумы посвящают лоббизму девяносто процентов своего времени, может быть, девяносто пять.  В условиях, когда откровенно заключаются договоры между властью и представителями корпораций, и те, в свою очередь, предлагают своих людей на места губернаторов, как можно это отменить или объявить нелегальным?

Наказывать придется море людей, которые работают в этом формате десятки лет. И у таких кардинальных изменений есть своя цена, власть должна будет бороться с десятками, сотнями тысяч людей, которые занимаются  этой работой, и при этом власть, видимо, будет отвлечена от каких-то других работ. Поэтому возникает вопрос, насколько необходимо именно на это пойти.

С другой стороны, все равно когда-то надо начинать. Но может быть, начинать надо с другого - не с принятия красивых законов, а с реализации тех законов, которые есть. Собственно, в этом и состоит главное требование общественного мнения.  В законе написано, что члены Совета Федерации представляют интересы регионов. У нас же огромное их число представляет либо интересы финансово-промышленных группировок, либо свои собственные.

Поэтому критически мыслящие граждане, когда слышат о принятии нового закона, делают вывод, что в отношении выполнения старых законов  Минюст не собирается проявлять политической воли. 

А для реализации нового закона потребуется значительно больше воли, чем она нужна сейчас для очищения Совета Федерации от лоббистов корпораций.

Принимать закон о лоббизме нужно, но он должен быть частью общей логики.
 

Человек, когда бы то ни было сталкивавшийся с лоббированием и понимающий, как на уровне законодательной власти принимаются решения, ничего, кроме восторга, при этих словах Коновалова испытать не может. Коновалов все сказал абсолютно правильно.

У нас в России лоббистами часто называют чиновников исполнительных органов власти и депутатов законодательных органов власти. Это неправильно. По определению лоббизм – это то, что происходит не во власти, а рядом с властью, по поводу власти. Лоббистская структура – это, как правило, структура убеждения депутатов в том, что следует принять то или иное решение.

Ровно в тот момент, как мы выведем лоббизм из серой зоны, мы действительно значимо снизим коррупционные издержки - я бы сказал, в разы. Это единственная действенная мера из всего, что обсуждалось на протяжении последних двадцати двух лет - с 1991 года.

Как только мы сделаем процедуры лоббирования открытыми, появятся конторы, в уставных документах которых будет прямо написано: мы занимаемся лоббированием в области здравоохранения, в области социальной защиты, в области бюджетного планирования, мы официально берем деньги за продвижение законопроектов, и по этому поводу гласно, ни от кого не скрываясь встречаемся с депутатами, организуем круглые столы, добиваемся парламентских слушаний, добиваемся внесения законопроектов, которые предварительно опять же публикуем. Это будет колоссальный удар по коррупции, революция в законотворчестве. Это был бы колоссальный прогресс.

Кто окажется в выигрыше? В выигрыше окажется бизнес, прежде всего, общественные объединения бизнесменов наподобие «Опоры России», «Деловой России», РСПП. В выигрыше окажутся профсоюзы. В выигрыше окажутся общественные организации , например, подобные общественным организациям инвалидов.

В выигрыше окажутся вообще все люди, которые сейчас должны искать контактов с органами законодательной власти (подчеркну, в первую очередь речь идет именно о законотворчестве), и вынуждены все время думать о том, как со стороны выглядят их контакты с депутатами и не покажется ли кому-то, что это лоббизм.

Отныне, если это случится, можно будет открыто говорить: «Да, мы лоббируем принятие вот этого законопроекта. Вот наш пул авторов, вот общественные слушания, которые мы провели, вот консультации с депутатами. Вот спонсоры, люди, которые заинтересованы в этом и они платят за все это деньги». Это было бы совершенно замечательно.