Луначарский

В  ЖЗЛ вышла вторая за историю серии биография Анатолия Васильевича Луначарского.

Книга Юрия Борева немного не входит в рамки классической биографии ЖЗЛ. Это даже не столько биография per se, сколько набор зарисовок и анекдотов. Немного путанных и странным образом структурированных. Вот Луначарский в Зимнем дворце в 1917-ом, а вот уже в двадцатых годах он в Москве. Потом в 1918-ом он снова в Петрограде. Впрочем, сам герой был фигурой достаточно противоречивой и запутанной, так что такая структура вполне простительна.

Противоречивость — свойство, которое насквозь пронизывает личность Луначарского. Все эти случаи, когда Луначарский спасает русских писателей от рук ЧК, пытается сохранить бывшие императорские театры, но при этом участвует в разрушении памятников и церквей теоретически не должны укладываться в рамках одной целостной личности. И не укладываются до того момента, пока читатель не вспоминает, как в начале книги Борева ему сказали, что Луначарский — интеллигент. Тут все встает на свои места. И это первый случай, когда мы опознаем в Луначарском творца русской советской культурной традиции. Просто он — первый интеллигент с фигой в кармане.

Действительно, ничто не выдавало в юном дворянине Анатолии Луначарском будущего главу Наркомпроса, человека, который 12 лет будет строить советскую культурную политику. Даже ссылки, например в Тотьму, и заключения были какими-то жалкими и нелепыми, в сравнении, даже со сталинскими ссылками. И у Ленина не вызывали ничего, кроме улыбки.

Тем не менее, Владимир Ильич углядел в тихом и подслеповатом богостроителе (плюс, неплохом ораторе) потенциал и долго, даже по первости безуспешно, охмурял его большевизмом. Луначарскому надо отдать должное. Луначарский долго спорил и сопротивлялся давлению Ленина. Однако октябрьская революция и свалившаяся на неподготовленного Луначарского власть раз и навсегда заставили уже главу Наркомпроса оставить свои интеллигентские метания и претензии к руководству при себе. В этот момент в кармане и появляется вышеупомянутая заветная фига, а Луначарский из интеллектуала-большевика превращается в серую административную мышь при Ленине, которой суждено будет вырасти до титанических размеров.

Второй раз провидение выдает нам госстроителя Луначарского, когда тот по поручению Ленина (как в свое время сам Ленин — Луначарского) начинает охмурять интеллигенцию. Луначарский-администратор — это уже могло бы стать хорошей остротой, если бы заложенные Анатолием Васильевичем методы работы с культурой не пережили его и не сохранились бы в неизменности до наших дней. Министр образования Фурсенко, самолично сводящий таблицы в эксель — прямой административный потомок просветителя Луначарского, мечущегося по кабинетам за ордером на зимние перчатки для своего секретаря. А уж приходящие к наркомпросу руководители Академии наук, которые приносят с собой смету расходов всей Академии на мятом листке — это уже что-то из современного кремлёвского быта. Надо сказать, что Луначарский свои слабые стороны осознавал и всячески пытался их компенсировать применяя мудрую аппаратную стратегию — основывая институциональные организации (как это случилось с бывшими императорскими театрами, например) и создавая бессчетные комиссии, которые успешно могли позаботиться о себе сами. Но сам Луначарский предусмотрительно в аппаратных играх не участвует, что и позволяет ему в 33-ем году умереть своей смертью.

При этом Луначарский-интеллигент постоянно рвется из наркомпроса наружу и иногда вырывается в форме статей или часового незапланированного разговора с Чуковским о творчестве Некрасова и как следствие — срыве нескольких государственно важных встреч. На счастье наркома, мудрый Ленин не оставляет его одного. Но так как кадров катастрофически не хватает, отправляет ему в замы свою жену — Крупскую, которая фактически реализует план борьбы с неграмотностью в стране (главный и единственный неопровержимый аргумент нынешней левой интеллигенции, когда речь заходит о пользе Революции). В это время Луначарский сажает интеллигентов на пароходы, только бы те не попали в руки к Дзержинскому и переводит пьесы.

В итоге, закладывается традиция микроменеджмента в деле государственного управления культурой и великая фига в кармане вечно молчаливой и исполнительной русской интеллигенции...

Юрий Борев, «Луначарский», М.: Молодая гвардия (ЖЗЛ), 2010 — 303 с.

Книга приобретена в магазине "Фаланстер".