Львиная доля
литературный критикВиктор Топоров
«Петербургский международный книжный салон-2010» – рядовая книжная ярмарка; по сравнению со всеми тремя московскими здесь и труба пониже, и дым пожиже. Немногие столичные издательства, не побрезговавшие участием в сугубо провинциальной – и по факту, и по духу – затее, выглядят здесь королями. Ну, или эдакими олигархами, – это уж как на чей вкус.
Одним из таких олигархов оказалась на ярмарке «Молодая гвардия» со своей хорошо раскрученной серией «Жизнь замечательных людей». Вокруг этой серии и разгорелась дискуссия, больше похожая, правда, на свару в коммунальной квартире. Впрочем, предметом спора стала одна-единственная книга серии – «Сталин» Станислава Рыбаса, – сочинение, кстати, вполне взвешенное, но, увы, непоправимо скучное и поэтому плохо расходящееся, на что (то есть, разумеется, исключительно на плохие продажи) и посетовали издатели.
Любопытно, однако же, что это не был спор «сталинистов» с «антисталинистами». Да и нет в нашей стране никаких сталинистов, кроме нескольких замшелых анахоретов, – повывелись давным-давно не столько по естественным биологическим причинам, сколько за явной ненадобностью.
Якобы любовь якобы ко Сталину, якобы декларируемая миллионами (так, Сталин чуть не выиграл, а кабы не подтасовки, так и выиграл бы голосование в телепроекте «Имя Россия»), – это такая форма стихийного массового хулиганства, вроде памятного голосования за ЛДПР в 1993 году, - форма, сама по себе безобидная и, если и показательная, то разве что опосредованно, - а вовсе не запрос на сильную руку с жирными, как черви, короткими пальцами. И уж тем более не общественный запрос на мобилизационную модель экономики, на форсированную методом массовых репрессий модернизацию.
Мне уже доводилось как-то писать: запрос на диктатора в обществе есть, а на диктатуру – нет. А всё, что накручено вокруг этого, представляет собой сугубо имитационные практики и технологии.
Более-менее массового сталинизма нет, но и более-менее массового антисталинизма нет тем более. Есть профессиональный антисталинизм, допустим, радиостанции «Эхо Москвы», агрессивно рекламирующей все свои товары от БАДов до либеральных ценностей на одной и той же ноте и, надо полагать, на одной и той же коммерческой основе - и устраивающей по несколько раз на неделе «пятидесятипятиминутки ненависти». Есть остаточный антисталинизм демшизы. Или, если угодно, антисталинизм остаточной демшизы. И есть политиканские выверты и вывихи как в ту, так и в другую сторону.
И вот на книжной ярмарке в дискуссии о Сталине с воистину шекспировскими шумом и яростью расскандалились профессиональные антисталинисты (при определенной поддержке демшизы) с одной стороны и столь же изряднопорядочно настроенные, но сотрудничающие с «ЖЗЛ» писатели либерального направления с другой.
Причем спор (перекинувшийся затем и на просторы ЖЖ) неожиданно принял филологический оттенок: речь шла не столько о том, нужна ли книга о Сталине (и уж подавно не о том, хороша ли книга Рыбаса о Сталине), а о том, заслуживает ли Сталин включения в номенклатуру серии, рассказывающей читателю о «замечательных людях», равно как и о том, что вообще-то означает слово «замечательный» – просто «выдающийся», или «очень хороший и при этом выдающийся», или просто «очень хороший».
Спор, вообще-то, бессмысленный: «ЖЗЛ» это бренд, воспринимаемый именно как бренд, а вовсе не как буквальная расшифровка слов, входящих в эту аббревиатуру. Что, например, комсомольского в «МК», да и в «КП»; что, кстати, молодогвардейского в издательстве, выпускающем серию «ЖЗЛ»?
Разлет мнений был истерически широк: одни предлагали, раз уж пошла такая пьянка, издать в серии и биографию Гитлера; другие – переименовать серию в «Жизнь примечательных людей» (но уж больно неприличной получилась бы аббревиатура); третьи риторически вопрошали, чем, собственно говоря, Сталин хуже Ивана Грозного или Людовика XI, тома, посвященные которым, в серии уже вышли…
Меж тем, на ярмарке вручили книгоиздательскую премию «Книга года». И главным призом – в канун 65-летия Победы – было отмечено энциклопедическое издание «Сталинградская битва».
А мне лично жаль, что уже несколько лет как заглохло издательство «Ультра. Культура», выпускавшее собственную «ЖЗЛ», расшифровавшуюся как «Жизнь Запрещенных Людей».
Ну, и как тут, кстати, не вспомнить, что мужчину «плотных корпуленций» (Пастернак) зазывают в Питере три линии магазинов готового платья: заведомо иронические «Три толстяка», льстиво-иносказательная «Львиная доля» и откровенно угодливые «Великие люди».
Так, может быть, книжная серия «Львиная доля» и впрямь сняла бы все вопросы, в том числе и явно высосанные из пальца.
