Мамонтов: местные авиалинии возрождаем, а новых самолетов нет

«Самолет, потерпевший крушение на Камчатке, совершал перелет между Петропавловском-Камчатским и Паланой. Там долгое время вообще самолеты не летали. Не было региональных коротких рейсов. Я как дальневосточник прекрасно помню, что существовали маршруты, которые обслуживал не то что не АН-28 или иной двухмоторный и, между прочим, довольно большой самолет, - там летали кукурузники по два раза в сутки. И нельзя сказать, что они все время падали. Наоборот, местная авиация была достаточно развита. Разве что без дополнительных удобств: уж чего-чего там не было, так это мягкого кресла в аэропорту. Спать в ожидании рейса приходилось на рюкзаке. 

 

Но самолет и летчик никогда не вызывали сомнения у пассажиров в своей надежности. То есть самолет - в своей исправности, а летчик - в уровне своей квалификации. 

 

Какова причина конкретной катастрофы с АН-28 - не мне судить. Но мне кажется, что есть какое-то противоречие в том, что мы возрождаем авиалинии местного значения, но новых современных самолетов для них не всегда умеем найти.

 

Более того, за последнее время, безусловно, деградировала система подготовки пилотов и в целом авиаторов. Это надо признавать и это надо исправлять. Но я сказал бы, что проблема еще глубже, а ситуация еще хуже, чем нам кажется. Дело в том, что все авиаторы очень не любят, когда в качестве причины аварий называют человеческий фактор. Они считают себя профессионально задетыми. Но я бы так сказал: человеческий фактор у нас - проблема для всех областей, профессий, сфер жизни. Не только в авиации есть кризис наличия ответственных, толковых, опытных людей. 

 

Но в авиации ответственность чрезвычайно высока. Причем чаще всего эту ответственность приходится на себя брать, но бывают случаи, когда лучше от нее отказаться. Сколько уже было историй, когда пилоты по всем понятиям должны были отказаться идти в рейс, зная о неисправности машины, но надеялись, что пронесет на авось. Нужно уметь говорить своему начальнику «нет», если от тебя зависят жизни других людей. Нередко пилоту нужно сказать «нет» и не лететь на старом, неисправном движке, не лететь на критическом наличии горючего. 

 

Не знаю, относится ли все вышесказанное к истории в Палане или выяснятся еще какие-нибудь подробности, подобные речной истории с «Булгарией». Хорошо, что в Палане хоть какая-то часть людей осталась жива. Видимо, это заслуга пилота. Я так понимаю, он осуществил жесткую посадку на неприспособленную территорию. И то, что пилот старался спасти людей в последний момент - это опять типичная ситуация. Сначала у нас все доводят до критического состояния, а потом героическими усилиями пытаются спасти. Но не всегда это, к сожалению, удается».