Комментарий
1308 8 ноября 2009 0:00

Михалков-style

Дмитрий Бавырин публицист, кинокритикДмитрий Бавырин

Дмитрий Бавырин
публицист, кинокритикДмитрий Бавырин

Нетрудно представить, какой скандал бы грянул, заяви мэрия Москвы об отказе от тендеров в пользу прямого финансирования крупнейших строительных компаний. Какая компания у нас крупнейшая и кто там чей родственник, объяснять не нужно. 

Однако новость о том, что в следующем году тендеры Министерства культуры будут заменены прямыми субсидиями крупнейшим продюсерским центрам, прошла как будто незамеченной. Это при том, что Минкульт – не мэрия Москвы, и тендер там понятие не фиктивное. 
 
Речь меж тем идет об утверждении госзаказа на кино и о сумме для российского кино немыслимой, - 4,9 миллиарда рублей (для мирового кино это тоже не семечки, но и не гарун-рашидовы горы, - бюджет одного «Титаника», к примеру, больше). Немыслимость этой суммы дает понимание: на тех, кто не входит в число «крупнейших продюсерских центров», денег в Минкульте не останется. Учитывая, что времена сейчас кризисные, а Минкульт является крупнейшим продюсером, кинематографическое поле рискует быть попросту зачищено. 
 
Теоретически, все правильно: кинематограф должен регулироваться рынком, а государство платить за то, что государству интересно (как выразился премьер-министр Владимир Путин, примерно половина означенной суммы пойдет на ту продукцию, которая «направлена на формирование ценностных установок, соответствующих интересам российского общества и стратегическим задачам развития страны») и что вернется сторицей. 
 
Однако российский кинорынок имеет свои особенности, исходя из которых, хочется задать три риторических вопроса. 
 
Вопрос первый: не приведет ли данная система к тому, что основным продуктом кинопроизводства станут дорогие и зачастую сомнительные по качеству историко-патриотические боевички, раз уж бабло казенное и съемочная группа в накладе априори не останется? 
 
Тут важно понимать, что до начала 2000-х в России был только один режиссер, фильмы которого окупались и приносили прибыль. Еще раз: только один режиссер, фильмы которого окупались и приносили прибыль. Его фамилия – Алексей Балабанов. Существуй новая система тогда, кинематографический рынок был бы монополизирован несколькими фирмами, вынужденными подстраиваться под заказчика, то есть, под государство. Последнее при таком раскладе ВСЕГДА оказывалось бы в убытке, ибо никакие регалии режиссеров гарантией от провала не являются. Достаточно вспомнить, с каким треском провалились в прокате вполне себе патриотические «Сибирский цирюльник» и «1612» (подборка не случайная – Никита Михалков является самым горячим сторонником госзаказа). 
 
Вопрос второй: дозрело ли наше государство до того, чтобы напрямую финансировать антигосударственную деятельность? 
 
История кино такова, что статус мировых кинематографических держав государствам всегда приносили режиссеры-антигосударственники, проще говоря, «несогласные». Так, практически все послевоенные итальянские постановщики были коммунистами, «пятой колонной» (Росселини, Висконти, де Сика). У модернистов (Феллини, Антониони), что пришли к ним на смену, тоже были проблемы и с госвластью, и с Ватиканом, который в Италии – параллельная госвласть. Аналогичная ситуация сложилась во Франции («Новая волна», режиссеры которой приняли самое деятельное участие в беспорядках 1968-го), Великобритании («Рассерженные молодые люди») и даже бюргерской Германии, главный режиссер которой – Райнер Вернер Фасбиндер – финансово и идейно помогал красным террористам из РАФ. 
 
Идем дальше. Общепризнанный мэтр японского кино Нагиса Осима был коммунистом, а мэтр номер один – Акира Куросава, в работы которого было влюблено не одно поколение мировых кинематографистов, одно время чуть не умер с голоду, - официальный Токио крайне недолюбливал классика за популяризацию герметичной японской культуры. 
 
Даже Американская киноакадемия, созданная для борьбы с профсоюзами, очень скоро превратилась в клуб диссидентствующих, что было окончательно закреплено вручением «Оскара» Хэтти МакДэниэл за Мамушку в «Унесенных ветром» (в те времена чернокожих еще не во всякий кинотеатр пускали). Более того, к концу ХХ века Голливуд стал чуть ли не форпостом борьбы с республиканцами и «землей обетованной» для «несогласных» со всего мира, причем бежали туда не только выходцы из коммунистических диктатур (вроде чеха Милоша Формана), но и уроженцы вполне себе демократических стран вроде голландца Пола Верховена (на родине его к тому моменту начали травить за «порнушничество»). 
 
По сей день славу американскому кинематографу куют т.н. «независимые режиссеры» в разрезе от Тарантино до Содерберга (независимые, прежде всего, от крупных студий, читай «крупнейших продюсерских центров»). Не то, чтобы подобное правило не знало исключений, но вспомнить эти исключения сходу проблематично: в общепризнанных киногуру ходят постановщики из оппозиции, а разного рода историко-патриотические фильмы в большинстве своем характеризуют кинопроцесс периферии (в Румынии, например, таких картин – десятки). 
 
Все сказанное выше актуально и для нас. Не потому, что «русский режиссер номер один» Андрей Тарковский имел проблемы с властями. И не потому, что очень многие культовые фильмы СССР были выпущены не благодаря, а вопреки госзаказу (известно, что и «Белое солнце пустыни», и «Бриллиантовая рука» легли бы на полку, если бы их Брежнев на госдаче не посмотрел). А потому, что большинство современных мастеров арт-хауса к Кремлю и Белому дому настроены в целом – традиционно – критически (так, есть сомнения, что автор лучшего российского фильма последнего года Михаил Калатозашвили получил бы деньги на свое «Дикое поле» по новой системе, учитывая, что взгляды на кавказский конфликт у него были вполне себе грузинские). 
 
Другой вопрос, что многократное сокращение пласта авторского кинематографа не все считают трагедией. Например, главный по патриотическому кино в РФ Никита Сергеевич Михалков в июне этого года плакался на слушаньях в Госдуме на «чудовищный уровень режиссуры» среди молодежи, говорил о необходимости некого «допуска» на съемочную площадку и уповал на кризис, который может «провести чистку» в цехе. Тезисы коллеги тогда поддержал Станислав Говорухин, и стало понятно, кто именно в российском кино столь уж «чудовищен». Это герои фестивалей и, по мнению многих критиков, главная надежда отечественного кинопроцесса – Буслов, Вырыпаев, Герман-младший, Серебренников, Хлебников. 
 
Есть мнение, что, не надеясь больше на кризис, Никита Сергеевич решил провести «чистку» иным путем и продавил свою давнюю идею с пятью (без малого) миллиардами. На Михалкова как горячего сторонника данных новаций ссылался и Владимир Путин, что дает повод для подозрений – Никита Сергеевич будет не последним в числе тех, кого займут распределением этих пяти (без малого) миллиардов. 
 
Отсюда – последний вопрос. Есть ли надежда на то, что вдрызг разругавшийся с большинством коллег на почве СК Никита Сергеевич (в первую очередь, с молодыми режиссерами, если их фамилии не Бондарчук и не Пореченков) будет выше личной мести и своего «я», под которое он не первый год мечтает заточить весь отечественный кинопроцесс? 
 
Коли нет надежды – возрадуйтесь тому, что между народным художником и народом теперь никаких посредников и тендеров не будет, а революционному студенчеству будет указано его место. На такое дело и пяти миллиардов (без малого) не жалко.
 
© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".