Минфин против роста инвестиций в нефтегаз

В последнее время нефтегазовый сектор с переменным успехом отражает попытки Минфина изъять у отрасли часть доходов. На последнем заседании кабинета министров была отклонена идея повышения НДПИ для нефтяных компаний, однако одобрено в целом повышение налоговой нагрузки для ТЭК.

Стоит отметить, что дискуссия о необходимости дополнительного изъятия средств у наиболее эффективной отрасли экономики, от которой всецело зависит российский бюджет, все еще продолжается в СМИ. Сегодня «Ведомости» опубликовали статью ведущего российского экономиста, академика РАН Александра Некипелова «О девальвационных эффектах налоговых новаций Минфина», в которой он ответил на статью Антона Силуанова «Брать или не брать», вышедшую в том же издании 7 октября.

Александр Некипелов пишет о том, что «специалистам и, конечно же, самому Министерству финансов хорошо известно, что нефтегазовая отрасль обеспечивает более 40% доходов федерального бюджета. Уровень изъятия средств из нефтяной отрасли кратно превышает уровень налогообложения других отраслей российской экономики. У российских нефтяных компаний этот уровень является одним из самых высоких в мире и уступает лишь соответствующему показателю у компании Saudi Aramco (Саудовская Аравия). В текущем году общая доля фискальных изъятий государства в совокупном доходе нефтяных компаний составит 82%».

По его словам, совершенно непонятно, почему Минфин оперирует номинальными показателями, которые не подтверждаются в отчетных документах компаний.

В своей статье Силуанов уверяет, что «выгода нефтяных компаний от изменения суммы вычета в рублях только по НДПИ на нефть составит порядка 500 млрд руб., что практически полностью обеспечивает рост показателя EBITDA российских нефтяных компаний».

В ответ Александр Некипелов приводит данные отчетности за первое полугодие 2015 года шести крупнейших российских нефтяных компаний («Роснефть», «Лукойл», «Газпром нефть», «Татнефть», «Башнефть» и «Сургутнефтегаз»), на которые приходится более 85% добычи в стране: «Рост EBITDA согласно этой отчетности составил 113 млрд руб., или 8%. При этом рост добычи за данный период – 5%. Таким образом, из 8% прироста показателя EBITDA 5% связаны с расширением производства и обеспечены за счет инвестиций (которые, к слову, увеличились на 144 млрд руб. (20%), а оставшиеся 3% связаны с увеличением глубины переработки из-за ввода новых установок по программе модернизации».

В своей статье Александр Некипелов также указывает на то, что предложение изъять девальвационную прибыль несостоятельно потому, что в мире никто не изымает у конкретных отраслей доход от изменения курса (ведь часть прибыли от курсовой разницы изымается через налог на прибыль). «Если же говорить о нефтяной отрасли, заметим, что половина добываемой нефти потребляется внутри страны, а это означает, что «дополнительный доход» нефтяников от экспорта нефти практически равен дополнительному расходу при покупке нефти для переработки. Аргумент, что нефтяники не покупают нефть, а просто используют для переработки ту нефть, которую сами же и добыли, также несостоятелен, по той простой причине, что отрасль функционирует в рыночной экономике и ее доходы и расходы определяются рыночными ценами».

Особое внимание Александр Некипелов уделяет вопросу о росте инвестиций в нефтегазовую отрасль. По его мнению, удивляет озабоченность Минфина ростом инвестиций в нефтяных компаниях: «То есть если отрасли в условиях экономического спада и двукратного падения цен на нефть удается удерживать и даже наращивать инвестиции, то это плохо?!», – удивляется экономист.

В своей статье министр финансов отметил, что увеличение валового объема инвестиций в нефтяном секторе в текущих условиях становится прямым препятствием для процесса диверсификации экономики. Однако Некипелов с ним категорически не согласен. По его словам, «инвестиции нефтегазовой отрасли порождают мощный мультипликативный эффект, который также, в свою очередь, тормозит падение инвестиций и производства в других отраслях российской экономики».

По мнению Силуанова, «представители нефтяных компаний кивают на валовые показатели инвестиций и добычи» и не обращают внимания на операционные издержки. Более того, по словам министра, «операционные издержки российских компаний активно растут». «Откуда у Минфина такие сведения, остается только догадываться, – пишет Некипелов. – По крайней мере, согласно официальной отчетности уровень операционных издержек в российских нефтяных компаниях значительно ниже, чем у большинства конкурентов. Так, по итогам первого полугодия 2015 года операционные расходы на добычу «Роснефти» составили $2,8 на баррель н. э., аналогичные показатели «Лукойла» и «Газпром нефти» – $4,5 и $4 на баррель н. э. соответственно. При этом расходы на добычу зарубежных конкурентов – в диапазоне от $8 (Statoil) до $17 (Chevron) на баррель н. э».

Некипелов уверен, что предлагаемые налоговые новации нарушают хрупкий баланс доходов, инвестиций и производства, пока еще сохраняющийся в отрасли: «В результате за ближайшие три года инвестиции в отрасль уменьшатся на 2 трлн руб., а добыча нефти сократится на 100 млн т, сформируются условия для долгосрочного тренда снижения производства. Потери доходов бюджета, вызванные падением производства, в конечном итоге существенно превысят дополнительные доходы государства в 2016-2018 годах. Тем самым, предлагаемые Минфином нововведения не только утрачивают всякий смысл, но, как мы видим, создают угрозу бюджетному процессу в среднесрочной и долгосрочной перспективе».

Российские эксперты нефтегазовой отрасли, опрошенные «Актуальными комментариями», также придерживаются мнения, что повышение налоговой нагрузки на нефтяные и газовые компании может привести к катастрофическим последствиям для всей страны.

В частности, президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль считает, что на сегодняшний день Минфин делает все возможное, чтобы навредить тем отраслям, которые все еще держат на плаву российскую экономику.

«Дело в том, что сегодня уже многие инвестпрограммы наших нефтегазовых и газовых компаний значительно урезаны по сравнению с тем, что было задумано. На сегодняшнюю добычу это не повлияет, но через 2-3 года это, безусловно, скажется. Так что я думаю, что те решения, которые сегодня принимаются, не просчитывают достаточно глубоко и не учитывают те последствия, к которым они могут привести», – уточнил эксперт в интервью «Актуальным комментариям».

Геннадий Шмаль уверен, что увеличение налоговой нагрузки для нефтяной отрасли будет иметь негативные последствия: «мы и так недофинансируем нашу нефтянку примерно наполовину. Не так давно министр энергетики называл цифры – в этом году объем инвестиций в нефтяной отрасли будет около 20 млрд долларов. Это примерно половина от того, что нефтянке необходимо».

Он отметил, что если заниматься вопросами импортозамещения и импортонезависимости, необходимо вкладывать средства в проекты развития производства. Кроме того, эксперт указал, что перед нефтяными компаниями стоит очень сложная задача по вводу новых месторождений и освоению таких труднодоступных районов, как Восточная Сибирь, Якутия и т.д. «Поэтому, если мы хотим, чтобы уровень добычи нефти у нас не падал или падал не очень резко, надо вкладывать. Ведь не пробурил сегодня скважину – послезавтра не добудешь определенное количество нефти», – считает Геннадий Шмаль.

«Вопросы финансирования нефтегазовой отрасли должны просчитываться специалистами, профессионалами, а не бухгалтерами из Минфина», – резюмировал президент Союза нефтегазопромышленников России.


Автор: Екатерина Дейнего