Комментарий
1384 12 февраля 2015 18:37

Мир с аннексиями и контрибуциями

Александр Казаков политологАлександр Казаков

Александр Казаков
политологАлександр Казаков
Директор Центра либерально-консервативной политики им. П. Столыпина и П. Струве Александр Казаков подводит итоги переговоров в Минске и достигнутых в «нормандском формате» договоренностей.

Подробности многочасовых переговоров — в материале Нормандская четверка добилась перемирия

«Я предлагаю начать с некоторых методологических пунктов. Оценка состоявшихся переговоров и их результатов зависит от точки зрения — как в физике и теории Эйнштейна. Если мы с вами находимся в центре Донецка и являемся его жителями, мы оцениваем их одним образом, если в Киеве и являемся членами партии Ляшко, то иначе. Понятно, что в каждой столице их оценивают по-своему.

А я предлагаю оценить переговоры абстрагированно, с исторической перспективы, не поддаваясь эмоциям. Надо не забывать, что перед нами двойной пакет — внутри одного документа подписано два документа. Первый — непосредственно военный, а второй — экономический и политический. Вот эти два пакета вместе означают конец войны, если они будут реализованы. Но это — вопрос второй.

Теперь давайте определимся в терминах. Есть большая разница между такими понятиями, как "прекращение огня", "перемирие" и "конец войны". То, к чему сделан огромный шаг в Минске сегодня ночью, — это не прекращение огня и даже не перемирие, несмотря на то, что все журналисты говорят о прекращении огня. Это означает конец войны. Даже технически прекращение огня плюс разведение сторон на расстояние 50-70 километров — это просто отсутствие огневого контакта. Соответственно, это конец войны. 

И вот давайте теперь, опять же не поддаваясь эмоциям, оценим результаты войны хотя бы с позиции трех более или менее заинтересованных участников. Например, с позиции России, — что Россия потеряла и что приобрела в результате этой войны. Я даже не буду говорить о Крыме. Я в данном случае скажу о престиже страны, который на сегодняшний день обусловлен хотя бы тем, что Донецкая и Луганская народные республики остались и никуда не делись. 

Новороссия же приобрела "протогосударственность". Потому что Донецкая и Луганская народные республики остались таковыми и, более того, главы ДНР и ЛНР ставили подписи под документом, который согласовывали ведущие европейские державы. 

А теперь посмотрим, с чем осталась Украина. Если быть точным, без чего. Во-первых, без Крыма, во-вторых, без Донбасса, а это означает не только потерю территории и населения, но и почти половины промышленного потенциала. Кроме того, не будем забывать, что в этих документах прописано восстановление Донбасса Киевом. То есть помимо того, что Донбасс теперь практически не украинский, восстанавливать его будут за счет Украины, а еще и платить пенсии и пособия тем людям, которых они уничтожали. В учебниках истории это называется аннексией и контрибуцией. То есть Киев остался без территорий и будет выплачивать контрибуцию. Если абстрактно посмотреть на конец войны, который зафиксирован в последнем минском документе, то вопрос о том, кто в этой войне проиграл и кто выиграл, становится излишним. 

И если так все это оценить, то напрашивается ответ относительно перспектив этого документа. Опять же берем учебник истории и видим неоднократно за последние 250-300 лет повторявшуюся ситуацию, когда ведущие европейские державы решают вопросы стран и народов, которые кажутся на общем фоне не самыми главными. Я не буду даже о разделе Польши говорить, который решался далеко не в Варшаве. Таких прецедентов было немерено за последние 250-300 лет в Европе. И сейчас произошло ровно то же самое — великие европейские державы, то бишь Россия, Германия и Франция, решали вопрос территории бывшей Украины. То есть как она может жить так, чтобы не взорвать всю Европу. 

И здесь, конечно, возникает вопрос гарантий. Хотя сначала надо ответить на иной вопрос — чего все-таки так подорвались Олланд и Меркель и ломанулись в Москву, фактически соглашаясь на дипломатическое поражение. Тем более что мы знаем, что такое церемониал дипломатический — важно кто кому позвонил, а не о чем говорили.

Мой ответ таков: до Европы дошло, что военное противостояние на Украине — это не линейный конфликт на карте, где будет проходить граница, кому достанутся лишние две области и прочее. Произошла актуализация тех смыслов, которые объяснил в свое время американский ученый Сэмюэл Хантингтон: на карте, которая опубликована в его книге "Столкновение цивилизаций", линия разлома цивилизационного проходит ровно по Украине, почти по середине. И он же рассказал европейцам и американцам, что войны на линиях разломов цивилизационных длятся десятилетиями и никогда не решаются прямыми участниками этих столкновений, а всегда это делают стержневые государства.
 
То есть вообще мы сегодня сыграли все по Хантингтону. Разница в том, что еще две недели назад европейцы вместе с американцами думали в формате Бжезинского с его узколобой прямолинейностью — отрезать Украину у России, и всем станет хорошо. Просто Бжезинский Хантингтона не читал, скорее всего. И как только в Европе осознали, какой на самом деле конфликт на Украине (это конфликт не за ресурсы, не за престиж, а это цивилизационный разлом, где случайно или неслучайно снаряды попадают в церкви, где случайно или неслучайно убивают священника, и он умирает, стоя на коленях), они изменили поведение.

Эти ноты старались не педалировать, но от них же никуда не деться. Ведь это же так называемый патриарший Филарет поехал в Вашингтон оружие просить против своих единоверцев, он, правда, раскольник, но тем не менее. Поэтому осознание непредставляемых последствий этого конфликта заставило Европу зашевелиться и перехватить инициативу, при том, что Америка, как ей свойственно, сделала вид, что ее нет. 

Да, конечно, Порошенко ходил, звонил, консультировался, но тем не менее, Америка сделала вид, что ее это все мало касается. Она так всегда поступает — заварит кашу, ввергнет страну в гражданскую войну, а потом за океан улетит и смотрит, что получится. И в этом смысле слово канцлера Германии и президента Франции в этих обстоятельствах весит гораздо тяжелее, чем подписи их министров иностранных дел год назад в феврале. Просто сейчас реально вся Европа заинтересована в том, чтобы эта война кончилась. 

Могу только в конце добавить еще одну мысль, особенно для наших караул-патриотов, которые сейчас пишут: "Все пропало! Все слили!"

На самом деле, если в повестке бывшей Украины нет войны, тогда возникает вопрос, а что в этой повестке осталось. Сегодня, по оценкам специалистов, до 80% информационного поля бывшей Украины занято войной, а вот войны больше нет. И чем заполнится это информационное поле? Экономикой? Социальной проблематикой? Вопросами пенсионеров, шахтеров, вопросами воды в Киеве, газа в Сумах и т.д.? Ну пусть после этого торжествующий Порошенко вернется в Киев и выйдет на Майдан к людям. Фактически окончание войны означает, что Порошенко остается один на один с тем народом, который он и его клика обманули. Потому что нельзя больше все на войну-то списать. И мы будем смотреть интересное кино опять».

Записала Лина Вискушенко
© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".