Комментарий
1338 20 февраля 2010 0:00

Не картон

Виктор Топоров литературный критикВиктор Топоров

Виктор Топоров
литературный критикВиктор Топоров
С фильмом «Кандагар» (бюджет 7 миллионов долларов, сборы  в России за первые две недели проката  – 11 миллионов) происходят удивительные дела. Во-первых, это никакой не боевик, а арт-хаус, причем арт-хаус чрезвычайно  нелегкий для восприятия. Во-вторых, это первый патриотический арт-хаус (абстрагируясь от анимационного «Первого отряда»). В-третьих, это первый отечественный арт-хаус и едва ли не первый патриотический фильм, окупившийся в прокате, причем с лихвой и словно бы играючи. 
 
Реальная история семи (в фильме их пятеро) летчиков гражданской авиации, захваченных в 1995 году талибами с фактически контрабандными боеприпасами на борту, изрядное время протомившихся в плену, не раз лишь чудом избежавших как бесчинного убийства, так и публичной казни по законам шариата и в конце концов сумевших обезоружить охрану и, подняв в небо с заминированного аэродрома собственный самолет, благополучно улететь на нем в Абу-Даби , вполне могла бы стать фактической основой для настоящего боевика вроде американского «Энтеббе» (об успешном штурме  израильскими десантниками угандийского аэропорта, в котором покровительствуемые Сиди Амином террористы держали заложников).  
 
Однако молодой режиссер Андрей Кавун (в его активе всего один, но тоже успешный фильм – истерн «Охота на пиранью») пошел по принципиально другому пути:  «война с ручной камеры» (что сейчас чрезвычайно популярно в Голливуде; вот-вот всех главных «Оскаров» отхватит Кэтрин Бигелоу за «Повелителя бури» про американских саперов в Ираке) – или даже вернее «массовая человеческая трагедия с ручной камеры». В схожей стилистике снят чисто арт-хаусный «Отрыв» Александра Миндадзе, – но его-то как раз широкая публика не заметила. А вот на «Кандагар» повалила валом. Вопрос: почему?  
 
Звездный состав – Балуев, Машков, Панин – оно конечно, но кого сегодня удивишь, а главное, завлечешь таким составом? Да, к тому же, публика повалила на сугубо «мужской» фильм без малейшего намека на какую бы то ни было любовную интригу? Поразительный успех фильма объясняется, на мой взгляд, двумя причинами – чисто формальной и глубинно психологической (чтобы не сказать идеологической), - ну, и, разумеется, мастерством, с которым режиссер разыграл обе сознательно вытащенные им из стандартной колоды карты. 
 
Формальная причина: идеальное соответствие смутности, обрывочности, недоговоренности самой истории тем арт-хаусным стилистическим средствам, в которых она рассказана. Зрителю не то чтобы дают понять, но прямо-таки внушают: пусть мы не рассказываем вам всей правды (мы ее и сами не знаем), но вот неправды мы вам не рассказываем вовсе! Мы понимаем не всех персонажей, а только своих – «советских» (ну, постсоветских), тогда как Восток дело не только тонкое, но и темное.  
 
Мы понимаем (чтобы ограничиться одним примером), что чувствует летчик гражданской  авиации, на которого наставили автомат, – но что побуждает ученого и  властного талиба выстрелить все-таки не в него, а в воздух, нам знать не дано. Отсюда, кстати, и пляшущая ручная камера, отсюда и заведомо приглушенная русская речь, в отличие от четко артикулируемой арабской (фильм снимался в Марокко, и афганцы в нем говорят по-арабски, что, с одной стороны, представляет собой условность, а с другой, придает фильму некий расширительный смысл – или не звучала арабская речь в Чечне, когда там практически ежедневно захватывали русских и иностранных заложников?)
 
Психологическая (идеологическая) причина – четкая ориентация на национальные и исторические архетипы или, если угодно, стереотипы. Русские летчики проявляют «полонное терпение» (за которое в царской России жаловали дворянство); они пребывают в страшной растерянности и чувствуют себя покинутыми и преданными, понимая, что дипломатия канонерок не в отечественной традиции, а значит, никто за них воевать не станет; они, преодолевая личные дрязги, сплачиваются перед лицом опасности; они действуют быстро, решительно и самоотверженно, демонстрируя при этом (что тоже чрезвычайно важно) великолепную имперскую выучку. Империя отступила и, можно сказать, развалилась, а вот имперская выучка осталась. Финал фильма – героический захват самолета – это развернутая реализация пословицы про то, что русские запрягают медленно, а едут быстро. 
 
Отрадно, что появился такой фильм (после картонной «Девятой роты» и иже с ней). Отрадно, что его – во всей формальной сложности – принял зритель. Я бы, конечно, не назвал «Кандагар» великим фильмом – но это серьезный шаг в правильном направлении. В конце концов, великие фильмы так и рождаются (и, может быть, только так): мехи авангардистской формы наливают вином психологически точных национально-исторических (а в иных случаях, общечеловеческих) архетипов и стереотипов.  
 
© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".