Комментарий
1521 25 октября 2013 13:01

Нога Миронова

Алексей Чеснаков политологАлексей Чеснаков

Алексей Чеснаков
политологАлексей Чеснаков

В конце марта 2006 года была презентована оригинальная концепция, которой еще будет суждено сыграть свою роль в отечественной политике. Речь идет о стратегии «выращивания второй ноги». Так - очень доходчиво для аудитории - Владислав Сурков на встрече с активом сколоченной под Миронова «Российской партии жизни» (РПЖ) обозначил роль партии, способной удержать необходимое равновесие в политсистеме, если вдруг начнет «затекать» ее опорная нога - «Единая Россия».

Стараниями Владислава Юрьевича идея второй мощной системной партии давно вынашивалась в Администрации президента.
Бинарная партийная система – т.е. система с существованием двух  мощных конкурирующих партий, претендующих на власть и не стремящихся эту власть «смести» - вот какова была его цель. Эта система не исключает существования и других партий, то есть не является двухпартийной по форме. Но по смыслу она к ней очевидно близка. Понятно, что ни КПРФ, ни ЛДПР роль полноценной «второй ноги» играть не могли. А постоянно делать все ставки на одну партию в условиях неизбежного обострения политической борьбы было крайне опасно. Месяцем ранее тот же Сурков, выступая перед активом правящей партии, призвал ее быть готовой к усилению внутрисистемной конкуренции. И вот, наконец, был предъявлен этот самый конкурент, которому предстояло воплотить образную конструкцию в жизнь.

В тот момент РПЖ активизировалась. Сыграл свою роль «интерес к новичку». К новой партии всегда приковано внимание. Выхухоли сумели воспользоваться таким вниманием. Этому способствовало и то, что в системной иерархии Миронов стоял немного выше руководителя «Единой России» - Бориса Грызлова. Несмотря на то, что РПЖ никак не удавалось преодолеть внутренний кризис, и ее количественный рост был невелик - как обычно бывает в таких случаях - партийцы решили взять свое если не качеством, то интенсивностью работы. Эту технологию новая партия затем будет пытаться применять неоднократно. Но в тот момент был и еще один фактор.

Миронов нуждался в поддержке со стороны Администрации. Поддержке и административной, и имиджевой. На том этапе имиджевая - была даже важнее. Тогда он и попросил Суркова выступить на встрече с партактивом, чтобы продемонстрировать потребность Кремля в его партии, ее близость к власти, ну и, естественно, личную влиятельность спикера.
Власти укрепление РПЖ было выгодно. Партия сознательно выталкивалась на электоральное поле КПРФ и начинала конкурировать с коммунистами за левоориентированного избирателя. Эта эволюция внешне выглядела вполне объяснимо и логично. Большинство европейских социал-демократических и социалистических партий активно используют темы социальной справедливости, защиты меньшинств и экологии. Как показывали соцопросы, в электоратах КПРФ и ЛДПР существовало значительное количество сторонников Путина. Этих левых путинцев и предстояло переманить в сторонники новой системной силы.

Чтобы новая социалистическая партия успешно мимикрировала на левом фланге и развивалась в нужном направлении, важно было показать, что в Администрации ее воспринимают серьезно. РПЖ получила не только одобрение и поддержку, но и объединилась с остатками «Родины», «Партии пенсионеров» и Социалистической единой партии России (СЕПР). Разумеется, эти три партии никогда самостоятельно не согласились бы на такой мезальянс, если бы не инициатива Суркова. 
Тут был еще один интересный момент. Сурков, понимающий реалии работы госаппарата, всегда декларировал, что необходимыми условиями создания этой «второй ноги» должны были стать ее потенциальная приемлемость для властной вертикали и личные качества лидера. Нужен был доступ лидера в самые высокие кабинеты. Возглавить партию должен был человек, которому доверяет президент и который является «своим» для системный элиты. Последняя же должна была чувствовать, что для нее новая партия не несет такой же угрозы, как КПРФ или ЛДПР. В противном случае доказать, что это действительно нога, а не протез (фейк или разовый спойлер) было бы невозможно. Миронов этой возможностью обладал. Более того, его номенклатурная позиция вне вертикали исполнительной власти была идеальной. К сожалению, со вторым, личным качеством, была серьезная проблема.

Сурков считал, что для второй партии необходим харизматичный политик. В идеале, если не сопоставимый по харизме с самим Путиным (где ж такого взять?), то хотя бы приближающийся к нему. А у Миронова ни то, что харизмы - даже элементарного человеческого обаяния отродясь не было. Вся его «харизма» базировалась исключительно на должности председателя Совфеда. Этого было недостаточно. Кстати, именно желание реализовать это принципиально важное условие сыграло свою негативную роль в отношениях Суркова и Миронова. Последний все время видел в деятельности Владислава Юрьевича различные интриги, в то время как Сурков был постоянно недоволен ограниченностью личных качеств лидера эсеров и вынужден был настаивать на их компенсации хотя бы технологическими методами.

В любом случае, именно с момента выступления Суркова на мартовском партактиве для будущей «Справедливой России» был создан режим наибольшего благоприятствования. Администрация президента поддерживала развитие эсеров. Ни для кого не секрет, что создать фракции в большинстве законодательных собраний регионов без поддержки из управления внутренней политики Кремля эсеры были не в состоянии. Иногда им просто помогали, иногда просили «Единую Россию» не мешать. Даже тогда, когда эсеры действовали в ущерб правящей партии. Так продолжалось довольно долго. С того момента, когда Путин возглавил «Единую Россию» пыл в поддержке левого партстроительства поугас. Ведь теперь левая нога уж никак не могла соперничать с правой. Проект решили оставить в том состоянии, до которого уже отрастили.

В конце концов, с приближением выборов 2011-2012 годов, стало понятно, что хотя партия эсеров и состоялась, полноценная «вторая нога» из нее уже не получится. Сыграла свою роль позиция Миронова, который вдруг начал посылать элите такие «сигналы», что она решительно отказывалась верить в политическую безопасность проекта. Апогеем этого сумбурного сигнального перфоманса стало неожиданное заявление спикера в программе «Познер» на Первом канале: «Говорить о том, что мы во всем - и лично я - поддерживаем Владимира Путина - это уже устаревшая информация». Не то что бы такое несогласие возбранялось в действительности. Просто элементарный политический такт требовал не афишировать его столь наглядно. Если показная неприязнь к правящей партии была частью игры, то явное желание продемонстрировать увеличение дистанции между эсерами и Путиным, могло дать понять «вертикали», что Владимира Владимировича не очень благородно «сливают» даже прежние друзья, обязанные ему всем, что имели.

Любое заявление в политике имеет смысл. Даже если заявитель не вкладывает в него этого смысла, это отнюдь не означает, что его там нет. Более того, нет смысла считать такого бессмысленного заявителя необходимым в политике. Мало ли что он еще может ляпнуть.

По-моему, проблема была не только в личной неуклюжести лидера «партии второй ноги», сколько в несоответствии эсеров первоначальной траектории. Вместо того, чтобы демонстрировать лояльность Системе там, где нужно, и постепенно «отъедать» электорат у главных оппонентов – коммунистов, усиливая свои системные позиции, эсеры стали делать все наоборот. Там, где необходимо было расширять электоральную базу режима, ограничиваясь вовлечением в свои ряды идеологически чуждых «Единой России», они начинали всерьез бороться с партией власти. Борьба с правящей партией стала смыслом существования «Справедливой России», ее уникальным электоральным продуктом. Эсеров можно было понять - с коммунистами бороться было куда как трудней. Партия шла по пути наименьшего сопротивления.

В результате этой ненужной, но чрезвычайно острой борьбы между собой, «ноги» заплетались - обе партии теряли сторонников, в то время как рейтинг коммунистов начал расти. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть результаты региональных выборов в единый день голосования в октябре 2010-го. Там, где действующая и потенциальная партия власти, например в Новосибирской и Челябинской областях, сталкивались не на шутку, коммунисты, почти не ведя кампании, получали отличный результат.

Миронов, занимая позицию одной из сторон при обсуждении самых острых вопросов, постепенно перестал соответствовать уровню председателя Совета Федерации. Воспользовавшись его ошибками во время публичного конфликта с губернатором Петербурга Валентиной Матвиенко, его отправили в Думу, где он быстро потерялся на фоне более интересных оппонентов. «Справедливую Россию» покинул ряд ярких политиков и даже целые партии, в свое время подписавшие коалиционное соглашение.

В итоге проект эсеров как сменщиков «Единой России» не удался, хотя потребность политического организма во второй ноге никуда не исчезла.

© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".