О чем еще знал Эйнштейн

Звездный плач Могерини по убиенным в Брюсселе и этический закон Яценюка в Киеве – этими знаковыми событиями заканчивается март в отдельно взятых уголках Европы.

Страшные искры войны в ее молодой и нестабильной восточной части отразились вспышками пламени в сердце самой старой и не привыкшей к таким переживанием мировой цивилизации. Еще недавно казалось, что никакие бури в мире не способны поколебать покой старушки Европы, с материнской любовью готовой приютить всех, кто успел задекларировать свое сыновнее послушание и высший приоритет ее абсолютных ценностей.

Но март 2016 года ярко проявил блеск и нищету ее моральных законов и абсолютную тщету практики их «правоприменения».

И то, что все относительно, особенно покой: 14 марта родился человек, осенивший благородным сиянием своего древнегреческого имени Альберт (блеск/слава) всю новейшую историю человечества.

Его теорию, реформировавшую всю современную науку, человечество не понимает, но использует уже 110 лет. Признанный при жизни гений, Альберт Эйнштейн с тонкой самоиронией относился к плодам своего труда и памяти, которую он оставит в истории: «Если теория относительности подтвердится, то немцы скажут, что я немец, а французы — что я гражданин мира. Но если мою теорию опровергнут, французы объявят меня немцем, а немцы — евреем».

В этом высказывании кроется и теория абсолютности, по которой живут все европейцы.

Вот и меня окружают исключительно правильные и умные люди, непогрешимые в своей точке зрения и в том каждый раз особенно демократическом выборе, который они из поколения в поколение успешно делают уже почти 25 лет.

Но я здесь не о мечтах и чаяньях современных украинских патрициев, а о той будничной реальности, в которую мы погрузились по их выбору.

И по ком бы ни плакала Могерини, этот плач не о нас.

В женском зале

Прийдя в Киев строго по календарю, весна ненадолго отступила, чтобы в конце марта сразу окунуть нас в море солнечного света и тепла: «Весна – единственная революция на этом свете, достойная быть принятой всерьез, единственная, которая по крайней мере всегда имеет успех» (Ф.И. Тютчев).

Вместе с теплом пришло и множество повседневных сезонных хлопот. Перспектива в скором времени снять лишние оболочки, декорирующие заплывшее за зиму тело, заставила меня ринуться в фитнес-центр «спасать» фигуру.

Опоздав к началу занятия и вскочив в зал во время разминки, я резко затормозила, оторопев от увиденного: пока около 15 женщин разной комплекции и возраста (от пухлых розовощеких барышень до подтянутых бабушек) дрыгали ножками в такт музыке, за ними, не скрывая эмоций, наблюдали примерно три десятка молодых парней.

Мне стало интересно, почему я, заплатив немалые на сегодня деньги, «в нагрузку» должна еще и развлекать непрошенных зрителей, о чем спросила нашего преподавателя.

«Это новая группа – они занимаются с американским инструктором по особой программе – сняли у нас половину всех помещений!» – гордо ответила девушка. «Так почему они занимаются нами, а не своей программой?» – спрашиваю я. «Не обращайте на них внимания», – был ответ.

Честно говоря, стесняться там и правда было некого: вряд ли можно было воспринимать этих Онижедетей, с азартом комментирующих телодвижения выставленных им на потеху женщин, как мужчин, причем даже будущих.

Но настроение было испорчено, и я решила в свою очередь омрачить его юношам вместе с их заокеанским фронтменом.

Последний представлял собой плюгавенького неказистого мужчинку без возраста и примет спортивного образа жизни – я сразу представила себе, что бы с ним сделали дома в аналогичной ситуации подсматривания американские женщины, и сразу пошла в бой.

«Вы международные наблюдатели?» – спросила я. Не поняв иронии, инструктор на всякий случай привел веский аргумент, что он из Америки, а самый активный из Онижедетей попытался мне указать «на место». Между нами разразилась перепалка, в которой он тщетно пытался мне объяснить мою второстепенность по отношению к ним во главе с американским гражданином, а я – что заплатила здесь не за удовлетворение каких-то особых потребностей американца, которые ему не удалось реализовать на родине.

Самое интересное, что ни «активиста», ни меня наши «группы поддержки» особо не поддержали: понурившись, «наблюдатели» пошли в свою часть зала и больше нам не мешали, а мои «дамы» попытались меня осадить, посоветовав «не отвлекаться» и «не отбирать у них время».

Инцидент был исчерпан, однако после занятия ко мне подошла менеджер вместе с Онжедетем и, даже не попытавшись узнать причину моего возмущения, на полном серьезе спросила, почему я на него напала. «Она пыталась нас выгнать!» – явно надеясь на сатисфакцию, пафосно заявил активист.

Понятно, что спорить с аргументами двухметровой жертвы моего произвола не стоило, поэтому в следующий раз, чтобы разминуться с Онижедетьми, я просто пойду в другое место.

Весне лицензия не нужна

Выйдя из помещения, я поняла, что расстроена: не из-за этого незначительного инцидента, а от осознания того, что мое восприятие происходящего зеркально противоположно отношению к нему окружающих. И простого понимания, что количественное соотношение норма/отклонение дает качественный результат явно не в мою пользу: подавляющее большинство украинцев воспринимают любые навязанные им обстоятельства как данность, и даже не рассматривают опцию их изменения, сами прогибаясь под них.

В свою очередь, столкнувшись с минимальным сопротивлением их произволу, Онижедети теряются и не знают, как себя дальше вести – для этого им нужно прямое указание фронтмена – своего императива поведения у них нет.

Вспомнилось наблюдение о том, что стадо овец, когда к ним забирается волк, расходится и молча смотрит, как он задирает свою жертву. Наверное, они тихо радуются, что выбор пал не на них, а оказать своей сестре помощь, вместе затоптав нападающего, они никогда не догадаются. 

Т.е., это я к тому, что сам собой «бунт» у нас невозможен: никакое «беспощадно» без четкой организации немыслимо, сколько ни повышай тарифы и не снижай уровень жизни.

Поэтому люди сами удивляются своей пассивности, шепотом находя этому конспирологическое объяснение: «нас обрабатывают психотропными препаратами, поэтому мы молчим. Их распыляют в метро, подмешивают в моющие средства и водопроводную воду. Мы льем их себе на голову и обретаем это нездоровое спокойствие».

Но даже если сопротивление дальнейшим «реформам» и возникло бы, без «лицензии на протест» от ЕС оно будет задавлено на корню.

Потому что нечего митинговать по пустякам – как мы видели 6 марта, для разгона нескольких сотен женщин, попытавшихся отметить Международный женский день в центре Стамбула, турецкая полиция применила резиновые пули, и никакой реакции ЕС на это не было.

Как и реакции на избиение пожилых людей «активистами» в центре Киева 17 марта.

Зато ЕС отреагировал на срыв гей-парада во Львове 19 марта, сразу поставив под сомнение наше европейское будущее.

Не знаю, кто такие геи, и почему Запад так обеспокоен их украинскими шествиями.

Советская школа дала мне знания лишь об одном Гее – Луи Дж. Гей-Люссаке – знаменитом французском химике и физике, авторе «Газовых» законов, поправки в которые не сможет внести ни один парламент мира.

А еще понимание предупреждения А.Эйнштейна: «Миру угрожает бoльшая опасность со стороны тех, кто терпит зло или потворствует ему, нежели от тех, кто совершает его».

Кира Берестенко специально для «Актуальных комментариев»
____________

Читайте также:

• Порошенко: Петля затягивается
• Продай оружие
• Донбасский цугцванг