Опасная близорукость
Еще недавно даже самые смелые прогнозисты не смогли бы предположить, что в сентябре 2014 года украинским властям и представителям Донбасса придется согласовывать условия отвода от городов военной техники и запрета на использование боевой авиации.
Динамика событий, разворачивавшихся в последние месяцы, демонстрирует, насколько непредсказуемыми и турбулентными оказались реалии местной политики. Искра насилия, вспыхнувшая на Майдане, привела к колоссальной по современным европейским меркам трагедии на юго-востоке страны, заставив наблюдателей говорить о том, что точка невозврата пройдена и круговорот смертей и лишений невозможно остановить. Но, вопреки всеобщему скепсису, участники минских переговоров добились главного: запустили процесс перемирия и прекращения огня, вернули ситуацию в относительно спокойное русло, когда будущее Украины не диктуется группами вооруженных фанатиков-неонацистов, а обсуждается в формате полноценного, хоть и тяжелого диалога.
Право на такой диалог лидеры Донетчины и Луганщины в буквальном смысле завоевали, несмотря на применение против них многотысячных вооруженных сил и массированное международное давление; однако теперь на их плечи ложится другая непростая задача: добиться реализации сценария, при котором, с одной стороны, прекратится массовая гибель жителей Донбасса, а с другой – будут учтены требования местного населения, в марте восставшего против захвата власти в Киеве.
В не менее сложной ситуации оказался и Петр Порошенко, который, перестав идти на поводу у сторонников «окончательного решения» восточного вопроса, неожиданно оказался чуть ли не главным «голубем» в столичных коридорах власти. От его способности продолжать курс на установление мира зависят не только итоги выборов в Раду, но и будущее Украины как государства – ведь надежда на возобладание здравого смысла в Киеве сегодня удерживает многие регионы исторической Новороссии от начала собственного политического сопротивления столичным радикалам.
На данный момент минский меморандум выполняется обеими сторонами, хотя, конечно, эпизодические столкновения и взаимные обстрелы продолжают оставаться в центре общественного внимания. Полностью свести их к нулю, к сожалению, не представляется возможным – когда с обеих сторон действуют автономные отряды, укомплектованные непрофессиональными бойцами, любой малозначительный эпизод способен закончиться появлением новых жертв. Однако сама логика мирного процесса, в соответствии с которой должна быть создана зона прекращения применения оружия, свидетельствует о скором формировании полноценного статус-кво, при котором случайные инциденты будут сведены к минимуму, а осуществление целенаправленных провокаций – затруднено мониторингом наблюдателей от ОБСЕ.
Запрет на минирование территорий и полеты боевой авиации также внесет важную лепту в возвращение жизни в регионе в нормальное русло. Трудно судить о том, что каждая из сторон подразумевает под «выводом с территории Украины иностранных вооруженных формирований, боевиков и наемников». По крайней мере, если основываться на фактах, использование Киевом наемников, в том числе, представителей частных охранных компаний, многократно устанавливалось и документировалось, в то время как привлечение подобных бойцов ополчением существовало, как правило, только в материалах украинской пропаганды. Что касается добровольцев, в большом количестве приехавших на Донбасс, то многие из них все это время действовали самостоятельно и не подчинялись центральному командованию; соответственно, вряд ли можно рассчитывать, что лидеры ДНР и ЛНР смогут оперативно убедить их покинуть регион. Тем более что в Донецке и Луганске не могут не понимать: многие участники боевых действий способны, сложив оружие, вовлечься и в восстановление мирной жизни и порядка на подконтрольных ополченцам территориях.
Однако все вышеперечисленные технические моменты теряют свою значимость перед лицом куда более масштабных угроз миру на Донбассе. В первую очередь речь идет о способности Порошенко полностью управлять созданными еще до его прихода к власти вооруженными формированиями и контролировать их покровителей. В то время как переговорщики в Минске прилагали значимые усилия на пути к достижению консенсуса, лидер «Правого сектора» Дмитрий Ярош угрожал президенту новым Майданом, глава батальона «Донбасс» Семен Семенченко обивал пороги Пентагона, а Олег Ляшко, еще недавно лично пытавший противников в Мариуполе, продолжал консолидировать вокруг себя непримиримых адептов «еврореволюции». Деструктивной остается и роль днепропетровского губернатора Игоря Коломойского, который по-прежнему активно инвестирует как в отряды Нацгвардии, так и в различные политические партии, готовящиеся к участию в выборах. Несмотря на наметившиеся конфликты с окружением Юлии Тимошенко, скандально известный олигарх все еще имеет ставленников в ее «Батькивщине», как и в партии другого видного «оранжиста» Анатолия Гриценко.
Но наибольшую угрозу для осуществления мирного курса продолжают представлять, как это ни парадоксально, члены кабинета министров, ранее не сумевшие до конца «продавить» идею силовой зачистки юго-востока. Премьер Арсений Яценюк и глава МВД Арсен Аваков при поддержке экс-секретаря Совбеза Андрея Парубия и спикера Рады Александра Турчинова пока что нехотя соглашаются со ставкой президента на стабилизацию, однако уже вовсю демонстрируют собственную политическую независимость.
Зарекомендовав себя в качестве полноценной «партии войны», эти деятели явно настроены и дальше эксплуатировать антироссийскую риторику, в том числе, и по вопросу об особом статусе Донбасса; после того, как расстановка сил в Раде существенно изменится, им будет явно проще вести дело к ограничению действия принятого недавно закона, либо вовсе к его отмене. Так что Петру Порошенко, любящему рассуждать о мнимой «пятой колонне» в парламенте, возможно, правильнее было бы обратить взор на собственное правительство, порывающееся свести его полномочия к символическим и перехватить инициативу в свои руки.
Заслуживает внимания и остающаяся весомой роль стран Запада в украинском кризисе, которая может повлиять как на снижение напряженности, так и на достижение обратных результатов. Принятие новых секторальных санкций против России одновременно с появлением минского соглашения от 5 сентября говорит о том, что продолжающее давление на Москву частично является следствием смены стратегии США и Евросоюза.
Если весной Вашингтон и Брюссель делали ставку на символические санкционные меры и продолжение переговоров с Кремлем, то после катастрофы малайзийского Боинга, серьезно изменившего эмоциональный фон конфликта, был взят курс на целенаправленную дестабилизацию (дающую свои плоды) российской экономики – даже вопреки здравому смыслу, говорящему о необходимости консолидации всех игроков вокруг вырисовывающегося шанса на мир. Именно поэтому нельзя исключать того обстоятельства, что далеко не все представители Вашингтона и Брюсселя удовлетворены устанавливающимся статус-кво, и если одна часть западного истеблишмента принуждает Киев к компромиссу, то отдельные «ястребы» выжидают шанса для выдвижения новых обвинений в адрес России. Их позиции были ослаблены вследствие малопродуктивного визита Порошенко на саммит НАТО и в США, приближения смены руководства Еврокомиссии и Североатлантического Альянса, а также необходимости переключения общего внимания на борьбу с исламистами, однако говорить о кардинальной смене вектора пока не приходится. В связи с этим миссия ОБСЕ, которой минский меморандум отводит особую, можно даже сказать, ключевую роль, попадет под неизбежное давление извне.
Новейшая история этой организации показывает, что далеко не всегда ее представители способны вовремя выявить и пресечь насилие. В памяти еще живы события августа 2008 года в Южной Осетии, когда наблюдатели от ОБСЕ проявили абсолютно недопустимое в таких ситуациях бездействие; неоднозначной остается и их деятельность в ходе конфликтов на Балканах. Украина уже сегодня начинает прощупывать почву для навязывания организации своей позиции, в том числе с помощью вовлечения в переговорный процесс американской стороны.
Порошенко успел заявить о том, что в следующих раундах переговоров может принять участие представитель США, который явно не прибавит им конструктивности; тем более что и действующий вашингтонский постпред при ОБСЕ Дэниэл Баэр успел превзойти коллег по Госдепартаменту числом провокационных заявлений в адрес России. В любом случае необходимо подготовиться к тому, что в европейских и американских столицах пока что не готовы передать на поруки Киеву все полномочия по решению проблемы Донбасса, а значит, долгосрочное урегулирование станет плодом многостороннего диалога, который может затянуться на годы.
За изменением позиций своих партнеров по переговорам будут пристально наблюдать и лидеры донецкого и луганского ополчения, делая выводы относительно перспектив всего мирного процесса. По прошествии недели после утверждения Радой закона об особом статусе желание Киева приступить к претворению в жизнь его положений все еще вызывает сомнения.
Спикер Рады Турчинов уже успел заявить, что этот документ до сих пор не передан им президенту, в то время как отдельные депутаты (в частности, упоминавшийся Анатолий Гриценко) и вовсе начинают поднимать вопрос об отмене принятого ранее решения. То есть даже минимальные уступки Донбассу ожидаемо натолкнулись на новые проявления политического популизма в парламенте. При этом сами ополченцы неоднократно заявляли, что закон важен именно как стартовая площадка для полноценного диалога, запустить который в условиях перемирия несоизмеримо проще, нежели в ходе военных действий.
Само задокументированное согласие сторон на обсуждение путей взаимодействия Донбасса с Киевом решительно отличает минские соглашения от документов, остановивших другие постсоветские конфликты и приведших в итоге к их замораживанию. Украинское руководство должно понять, что перед ним остается уникальное окно возможностей, позволяющее сохранить хотя бы культурные и экономические связи с Донбассом и не допустить превращения этого региона в аналог Приднестровья.
Потенциал для поиска решения возникших вопросов стремительно уменьшается с учетом сохраняющегося стремления ДНР и ЛНР к построению собственной государственности. Уже в ноябре в народных республиках пройдут парламентские выборы, а значит, Киев может вскоре столкнуться с другими лицами за переговорным столом.
В результате развала всей экономики и социальной жизни Донетчины и Луганщины среди ветеранов боевых столкновений сохраняется немало лидеров, вовсе не желающих идти на какие-либо соглашения с Киевом; многие из них пользуются симпатией и поддержкой и в московских националистических кругах.
Отказавшись от нахождения долговременного компромисса с умеренными руководителями ополченцев и отвергнув выдвигаемые ими условия мирного сосуществования, Украина рискует упустить историческую возможность начать поэтапный процесс национального примирения. А с учетом все сильнее обозначающегося стремления других областей юго-востока к автономии, такая близорукость может обернуться возобладанием во всей стране центробежных тенденций.
Антон Гришанов специально для «Актуальных комментариев»
