От сумы до чумы

Даже самый равнодушный к геополитическим страстям обыватель хорошо знает, что если и не в причинах катаклизмов, то уж точно в их последствиях всегда виноваты власти.

Власти несут моральную и материальную ответственность не только за несчастья пострадавших, но и за рьяное недовольство наблюдающих за спасательными и восстановительными работами.

Любые власти, везде и всегда, что бы ни случилось.

Как говорится, хоть земля тресни и огонь сойди с небес, не готовые дать достойный отпор стихиям в нужный момент, недостаточно быстро оказывающие помощь и недостаточно чисто разгребающие навороченное, власти, безусловно, завязнут в упрёках и обвинениях от тех, и от этих, дав возможность всем геополитическим амбициям сыграть ва-банк, выбросив из рукава недоказуемый аргумент каждого из оппонентов: стань мы у руля, всё было бы иначе.

Тот неоспоримый, казалось бы, факт, что все циклоны и ураганы на планете бушуют одинаково беспрепятственно и безгранично, при Бушах, Обамах, Путиных и Макронах, а все соответствующие администрации парируют удары судьбы одинаково беспомощно и бестолково так же надменно игнорируется оппонентами, как бесцеремонно проталкивается тараном идея «при нас и ада было б меньше, и реагировали бы проворнее».

Переубеждать кого бы то ни было бессмысленно, поскольку любого рода катаклизм, согласно своей природе, в сознании честного обывателя категорически неразлучен с прейскурантом виноватых, на выбор, по обстоятельствам: МЧС, ФСБ, ФБР, ЦРУ, Госдума, мэрия, Минздрав, Минкульт, Минобороны...

И главное — главное! — незыблемо вечное убеждение, что где-то там, не у нас, а за горизонтом руки чище и щедрее сердца.

Не влияет на оценочно критические способности даже тот факт, что сама идея сурвивализма, или концепции «выживания», возникла, развилась и продолжает засчитывать наибольшее количество приверженцев именно там, за горизонтом, где в представлении честного, и особенно либерально честного российского обывателя всё гораздо лучше, чем где бы то ни было, и особенно в России.

И потому, там, уже с 60х годов, обширная группа населения упорно ожидает близкого конца света, после которого она собирается настырно выживать.

Все остальные, к группе не примкнувшие, выживают по обстоятельствам, сообразно способностям и моменту.

А тем временем, последние буйные климатические выкрутасы заставляют не примкнувших всё глубже задумываться над хрупкостью скорлупы, облачающей нас всех, скопом, цивилизации.

Которая имеет обыкновение рассыпаться в прах, при первом щелчке, заставляя вспомнить и признать, что человек человеку враг, если нет поблизости карающей десницы хоть каких-нибудь властей.

Ураган Ирма, свежескосивший все нестойкие успехи цивилизации на островах Сен-Мартен и Сен-Бартелеми в Карибском море только что наглядно пояснил всей светлейшей французской «рукопожати», что самая «гуманитарная» помощь в экстремальных условиях запросто может подразумевать прежде всего жесточайший порядок, обеспечение которого возможно лишь самыми грубыми, военными средствами.

Министр Французских Заморских Территорий, мадам Анник Жирарден, только что прибывшая на остров Сен-Мартен, в данный момент пребывает в глубоком шоке от увиденного и донесённого до её светлейшего сознания непосредственными свидетелями катаклизма.

А именно, не только и не столько сцены ожидаемых трагических разрушений, сколько очевидность мгновенной и неоспоримой человеческой деградации.

«Мы больше совсем не выходим на улицу: они нападают и грабят, прямо на глазах у жандармов! А жандармов там всего человек 15 и сделать они ничего не могут. Там толпы и толпы мародёров и насильников, и они творят, что хотят. Нас никто не защищает! Это солидарность?! Такая солидарность?! Это хаос! Это стыд!»

«Это Дикий Запад! Бьют стёкла, грабят банки, магазины, дома...»

«На острове больше ничего нет! Нет машин, нет магазинов, нет работы...Деньги теперь тоже ничего не стоят — что я могу с этими бумажками, если разбиты и разграблены все магазины? Если я хочу накормить и напоить свою семью, мне приходится так же грабить и мародёрствовать!»

На эмоциональные свидетельства очевидцев, потрясённая увиденным ещё более, чем услышанным (некоторые исключительно трагические сцены насилия имели место непосредственно на её глазах), министр отвечает дрогнувшим голосом и обещанием немедленного прибытия на остров 400 пожарных и стольких же военных.

По признанию министра, помимо медицинской помощи пострадавшим, самая необходимая срочность сегодня — элементарная безопасность населения.

Население острова, отныне, больше не делится на обычных граждан и классических правонарушителей: по всем прибывающим с места сводкам, никакого отличия между этими двумя категориями более не существует:

«Это просто люди, которые больше не имеют средств к существованию, с тех пор, как на острове не функционирует электричество и прекратилась подача воды», — говорит военный.

Тем не менее, даже в сложившихся условиях, в информационные сводки прорываются неполиткорректные голоса прибывающих на место сил порядка, которые отмечают, что помимо «мародёрства первой необходимости», уже растёт число регистрируемых «оппортунистических преступлений», то есть, преступлений с целью наживы, а не выживания.

А пока ураган Ирма, стёрший с лица цивилизации маленькие Карибские острова, направляется к Флориде, а ураган Хосе, если верить метеорологам, решил обойти своим вниманием Антилы и отступает к северу, без особых разрушений, всем наблюдающим стоит присесть и ещё раз подумать. Эх раз, да ещё раз.

Слаб человек и изящная оболочка его цивилизованности слаба, дырява и прямо-таки фарфорово уязвима.

И у тех, и у этих, и там, и здесь.

Где не закрутит вихрем и не завалит землетрясением, запросто зальёт потоком, и ни на масть, ни на власть не поглядит.

Просто вспомнить, что на месте каждого из описанных сегодня в тексте лиц, завтра так же запросто может оказаться каждый из ныне вяло наблюдающих, под зонтом привычного равнодушия: над нами не каплет.

От сумы до чумы, как упорно показывает практика, всего один, едва ощутимый щелчок.

Просто вспомнить и не забывать.

Елена Кондратьева-Сальгеро, журналист, главный редактор литературного альманаха «Глаголъ», Франция