Почему Европа не скорбит о трагедии Донбасса

Считаете ли вы, что журналистика должна прежде всего:

— вас информировать;

— вас психоанализировать;

— вас направлять, осаждать или науськивать.

Если из вышеперечисленного вам хочется всего понемножку, вам сюда, читайте дальше, примеры будут.

После одного трагического события, к вам обращаются с просьбой рассказать в эфире, как это событие воспринимается на западе и в частности, во Франции.

Вы дословно поясняете реакцию французской прессы и французского обывателя, то есть, то, о чём, собственно, вас и спросили, но это вызывает откровенную досаду у спрашивающего, который, слегка помявшись, берёт запрос обратно и решает не выводить полученную информацию в эфир.

Потому что она упрямо не соответствует уже оглашенной концепции, в коей решено подавать и само событие, и все многочисленные на него отклики, со всех концов света, откуда только могут поделиться своими свидетельствами специальные или случайные корреспонденты.

Считаете ли вы, что подобная реакция:

— объяснима и закономерна, в зависимости от обстоятельств;

— недопустима, вне зависимости от обстоятельств, если считать, что целью любой журналистики прежде всего является информирование, а не психоанализ?

Так вот.

Трагическая гибель Александра Захарченко оставила Европу и в частности Францию без малейшей реакции на это событие, просто потому, что так и не затронула передовицы ведущих крупнейших СМИ и, следовательно, не потревожила ни о чём не подозревающего обывателя.

Самая скупая информация на один абзац, в телеграфной стилистике «Глава прорусских сепаратистов самопровозглашённой Республики убит в Донецке» скользнула только в выпусках RT (Russia Today) и нескольких локальных изданий, практически перепубликовавших сообщение RT и пустивших его в сводке новостей вторичной степени важности.

Такая скромная позиция в информационном пространстве объясняется отнюдь не природным равнодушием, не «прививочной» русофобией, а всего лишь самым банальным и полным отсутствием необходимости информировать публику о делах от неё вроде бы далёких и отношения к ней вроде бы не имеющих.

Для среднестатистического французского обывателя (можно спокойно брать выше, дальше и больше, потому что с европейским обывателем ситуация абсолютно аналогичная...), всё происходящее в таком отдалении от его сиюминутных забот и потребностей никаких последствий на эти заботы и потребности иметь не может.

К этому всей системой функционирования СМИ давно и верно приучена среднестатистическая обывательская интуиция.

Среднестатистический обыватель элементарно не интересуется и не следит за событиями, место которым отводится не на передовице, а в глубине всех ведущих и ведомых СМИ, будь то газеты, радио и телепередачи.

Иначе говоря, если какая-то информация в течение многих дней не застаивается сенсацией в начале многочисленных выпусков новостей, для среднестатистического обывателя она имеет весьма третьестепенное значение и внимания его не задерживает.

Среднестатистический обыватель давно запутался, кто, когда и зачем в последний раз бомбил Сирию, а уж кто и когда в последний раз бомбил Белград не помнит не только среднестатистический обыватель, но и некоторые профессионалы подачи информации: я недавно была свидетелем очень искреннего крайнего удивления одного американского журналиста, ни сном ни духом не ведавшего о референдуме в Косово и участии его страны в белградских бомбардировках: «Это разве не русские бомбили?..»

Среднестатистический обыватель давно не помнит, что произошло на Украине (где это? чьё это?..) в 2014 году и практически не реагирует на звучание слова «Донбасс» (чьё это?! где это??)

Среднестатистический обыватель давно погребён под лавинами информации, разбираться в которой самостоятельно его никто и никогда не учил, но сомневаться в предлагаемых толкованиях в голову ему приходит редко, поэтому чаще всего он, по инерции, пускает весь ворох на самотёк, выборочно выхватывая самые удобопереваримые куски.

Поэтому, среднестатистический обыватель совершенно не способен увидеть связь между событиями на Ближнем Востоке и состоянием его собственной безопасности, или усмотреть что-то непосредственно для себя волнующее за Уральским хребтом, пока эта связь не станет настолько очевидной, что о ней придётся вещать всем ведущим передовицам, много дней кряду...

До тех пор совершенно бесполезно упрекать среднестатистического обывателя в его равнодушии, беспринципности и самозабвенном комфорте: это отнюдь не его вина, это его повседневность.

Как приучили, так и ест.

Среднестатистический обыватель, по сути, одинаков везде и это особенно очевидно, если просто посмотреть, например, реакции среднестатистического российского обывателя на сегодняшние европейские проблемы.

Российский обыватель (среднестатистический!) столь же равнодушно, а то и злорадно реагирует, скажем, на миграционный кризис в Европе, будучи полностью уверенным в том, что никто лучше него самого не понимает европейских проблем и не может быть в праве о них судить.

Российский обыватель, честно отчитавший в своё время «Хижину дяди Тома», знает всё, что ему требуется и может судить о сегодняшних событиях даже в Южной Африке, с непререкаемым авторитетом и таким же апломбом, выжигая презрением пишущих об этом журналистов.

И точно также российский обыватель судит о сегодняшних европейских делах, время от времени небрежно добавляя в уничижительных комментариях: «нас это не касается и не коснётся, пусть Европа получает, что заслужила!»

Но при этом российскому обывателю очень не нравится, когда какой-нибудь идейно «подкованный» обыватель западный, тоже приученный судить о чужих несчастьях по хрестоматийной «Хижине дяди Тома», или «Доктору», или «Гулагу», вдруг заявит российскому обывателю, что тот-де обижал и Украину, и Прибалтику, и Грузию, и всех прочих, так что пусть не жалуется, а получает, что заслужил.

Часть политкорректно просвещённой Европы воспринимает мир согласно всё той же «хрестоматийной выучке» на хижинах, гулагах и докторах...

Ведь не нравится? А западный обыватель тоже не виноват, что ел, чем кормили и теперь соображает именно так.

Российскому обывателю (очень среднестатистическому...) европейская действительность не кажется ни насущной, ни необходимой, и её повседневностью отнюдь не заняты полосы российских газет.

Но осознать, что многие важнейшие события и страшнейшие трагедии россиян, по вполне понятным причинам, для европейцев не равнозначны почему-то воспринимается чуть не кощунством.

Российский обыватель, по мнению некоторых вскармливающих его СМИ, непременно должен оставаться в заблуждении, что весь остальной мир с придыханием следит за окружающей его действительностью.

Поэтому любая равнодушная реакция на касающиеся его, российского обывателя, события воспринимается им, как личное оскорбление и очередной повод для обиды.

Что, конечно же не вина российского обывателя, но, как и для обывателя европейского, его беда. Как научили, так и обижаемся.

Европа не интересуется Донбассом, гибнущими там людьми, детьми и героями?

Не интересуется. Не научили Европу интересоваться тем, что не является сиюминутной необходимостью и не кажется имеющим непосредственное отношение к её, Европы, благополучию.

Вот когда покажется, да ещё и наглядно откликнется, тогда и заинтересуется, и отзовётся.

До тех пор, до Европы не докричатся даже самые жаркие, но мелкие форумы и группы отдельных бьющихся за мировую справедливость энтузиастов, мечущихся былинкой в массовом евро-потоке цунамического масштаба информации.

И то же самое верно в обратном: когда европейские проблемы перемахнут за Уральский хребет (а это непременно случится, если первопричинам не противостоять...), даже самый зашоренный на абсолютной уверенности в собственной непогрешимости и правоте российский обыватель поймёт, зачем «продажные журналисты» столько времени теребили его мозги сугубо европейскими проблемами...

До тех пор, взаимно обижаться не стоит. Хотя бы для того, чтобы особо расторопные сторонние наблюдатели на спинах обиженных куда не надо воду не свезли...

Как не стоит и тешить себя иллюзией, что весь мир, а не только маленькая бездушная Европа, обязан принимать на грудь «чужие» для него несчастья.

Скорбь, между прочим, вовсе не врождённое чувство и даже не приобретённое умение. На самом деле, это дар. До достойной скорби ещё нужно уметь дорасти.

Европа не скорбит по трагедии Донбасса. Но это, само по себе, отнюдь не трагедия.

Даже если вам не расскажут об этом в прямом эфире.

Елена Кондратьева-Сальгеро, журналист, главный редактор литературного альманаха «Глаголъ», Франция.   

*Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции