Политологи против Навального

На критику митингов 7 октября Навальный решил ответить критикой политологов, которые писали «все эти колонки». Причем сопровождается это уже привычными предложениями сажать политологов в клетку к хищникам. Однако затем Навальный демонстрирует свои знания в политических исследованиях, и от этого становится и смешно, и грустно. Отвечаем по пунктам.

1. «В России почти нет политологов, то есть людей, занимающихся этим как наукой. Способных читать, писать и публиковаться (не в газете, а в научных изданиях) на английском». Затем Навальный в пример приводит только трех политологов: Владимира Гельмана, Григория Голосова и Екатерину Шульман. В качестве практика, хорошо разбирающегося в региональной политике, отмечен Александр Кынев. По версии Навального, больше политологов в стране нет.

Отчасти этот тезис уже опроверг один из участников списка. Владимир Гельман привел неполный список авторов, которые, по его мнению, являются успешными исследователями и публикуются в зарубежных изданиях. Сам Гельман отмечает, что и его список далеко не полный. Повышение качества работ российских политологов отмечает и Тимоти Фрай, профессор Колумбийского университета. Общее число публикаций российских политологов на иностранном языке тоже увеличивается.

То есть здесь Навальный зафиксировал список политологов, о которых он что-то знает. Голосов и Шульман активно публикуются в различных изданиях. Гельман известен как самый цитируемый политолог из России, а Кынев действительно является одним из самых ярких регионалистов, однако не единственным, здесь можно отметить Наталью Зубаревич, Ирину Бусыгину, Андрея Стародубцева, и список вновь будет неполным.

2. Второй тезис по-настоящему сложно понять. «Политический комментарий любого российского ученого, имеющего реальное признание в академической среде за рубежом, почти всегда будет интересен и полезен. Примеры: профессора экономики в США и Испании Сонин и Миронов. Да и в общем комментарий любого физика будет в миллион раз полезнее, чем „политологов“ из российских газет».

Во-первых, хочется заметить, что ни Сонин, ни Миронов не являются политологами.

Во-вторых, если Навальный хотел сказать, что статус российских исследователей, приглашенных для работы в зарубежные вузы, выше, то поспорить с этим сложно. Не каждый отечественный политолог или представитель любой другой науки может похвастаться, что ему удалось выступить в именитом зарубежном вузе хотя бы в качестве приглашенного лектора. Но значит ли, что человек, не работавший в зарубежных вузах, не является ученым? Сомнительно. Многие именитые ученые не работают и никогда не работали в зарубежных вузах. Например, отмечаемый Навальным Александр Кынев, не работал в зарубежных вузах, понижает ли это его статус? Нет.

3. «Люди, чьи фамилии вы видите в газетных статьях, совсем не лучше разбираются, они просто всегда подходят к телефону. Журналисту лень работать и у него дедлайн. И у него есть дурацкое правило: нужен комментарий „за“ и „против“. Поэтому у журналиста есть телефонные номера двух бесполезных охламонов, которые всегда готовы дать комментарий на любую тему».

Здесь отчасти можно согласиться. Часто, открывая утренние выпуски газет, вы можете обнаружить, что «политолог» Иванов или Петров успел дать комментарий и в «Ведомости», и в «Коммерсант», и «Известиям», причем абсолютно по разным темам. Но ведь эти люди зачастую политологами и не являются. Нужно различать политологов и говорящих голов.

Дискуссия о профессионализме ведется и внутри самого сообщества. То есть это больная тема для самих политологов. Не каждый комментатор, называющий себя политологом, таковым является. Нужно самим ориентироваться на качественные комментарии. Те же Голосов, Шульман и Кынев регулярно дают комментарии СМИ. Виноват не жанр, виноваты авторы, готовые обращаться к говорящим головам.

4. «Комментарий действующего политика всегда важнее комментария эксперта». Извечный спор неподготовленных людей о том, а что же важнее: теория и практика? Дело в том, что у людей, погруженных в вопрос такая дихотомия не возникает, ибо важно все. Важна как теория, так и практика.

Конечно, в науке до сих пор остается сугубо теоретический жанр, но занимается им не политология, а политическая философия или же вовсе философское направление. Поэтому говорить о том, что политик-практик априори знает, например, тему протеста лучше, так как лично в них участвовал — довольно наивно. Точно также наивно будут выглядеть заявления политолога о том, что он прочитал 10 книг о структуре протестных движений и теперь все о них знает. Нет, хороший политолог сначала читает 10 книг, а потом выходит в поле проводить эмпирическое исследование.

5. «Любой колумнист, политолог, эксперт, описывающий сложные конспирологические версии, всегда дурак. Иногда еще и жулик, но всегда дурак». Снова белое или черное. Есть ли среди любителей конспирологических теорий шарлатаны, жулики или просто люди с богатой фантазией? Конечно, есть. Почитайте любой анонимный телеграм-канал, там конспирологическая теория на теории. Является ли дураком исследователь, который, опираясь на факты, приводит альтернативные объяснительные модели происходящего? Сомневаюсь.

6. «Колумнисты, политологи и эксперты, ссылающиеся на инсайды и „источники, близкие к...“, — всегда врут», — считает Навальный. Снова заявление без полутонов. Но политпроцесс намного сложнее и интереснее. Иногда сами «источники» намеренно сливают информацию, иногда под «источниками» скрываются мотивы журналиста, которому нужно вбросить версию, но он не может сделать это от чьего-то имени. Иногда источники намеренно дезинформируют СМИ, пытаясь исправить ситуацию. Можно вспомнить недавний случай с отставкой Миклушевского, когда «источник РИА» сообщил, что ее не будет, а уже через несколько часов об отставке стало известно на официальном сайте президента.

На «источники» ссылаются и западные издания, то есть, это нормальная форма работы с журналистами. Говорить о том, что инсайдерская информация всегда лживая — это опять погружаться в монохромный мир.

7. «Вы сами политолог не хуже газетного. Просто у вас не хватает наглости писать колонки, основываясь на том, что появилось в вашей ленте твиттера, да еще и называть себя при этом „обозреватель“, а у них хватает». Навального уже обвиняли в том, что тот копирует некоторые ходы Ленина, но здесь невозможно не вспомнить про знаменитую фразу революционера: «Каждая кухарка должна научиться управлять государством».

У восприятия политического процесса есть несколько уровней и «кухонная политология» — это, конечно, важная составляющая понимания политического вообще. Каждый человек соотносит новую информацию со своим опытом и знаниями, а затем принимает решение, как к ней относиться. Иногда глас народа быстрее фиксирует какие-то тенденции. Именно поэтому так важно общаться с людьми, проводить социологические исследования: анкетирование, интервью, фокус-группы. Политолог-мудрец, находящийся в башне из слоновой кости, конечно, не сможет адекватно оценивать ситуацию. Именно поэтому у него есть целый набор методов, позволяющих ему понимать общественные настроения.

Не любой человек понимает политические процессы, вернее, он может их понимать по-своему, не всегда правильно. Речь даже не о погруженности в повестку, а о простых знаниях, необходимых для анализа ситуации.

Выводы

Нападки Навального на политологов, конечно, нацелены на то, чтобы создать в глазах своей аудитории условных «рукопожатных» и «нерукопожатных» экспертов. Чтобы молодые люди ориентировались не на колонки авторов, занимающихся его критикой, а обращали внимание на либеральный фланг. Проще не вступать в дискуссию с критиками, а просто назвать их дураками.

Второй мотив связан со стремлением вызвать у медийных личностей (экспертов, журналистов, колумнистов, в общем, всех тех, кого пытался задеть оппозиционер) ответную реакцию. Захочется ответить, придется еще раз упомянуть политика, будет создан некий информационный шум. Делается это, надо сказать, не в первый раз. Но делается как-то топорно. Своими тезисами Навальный демонстрирует полное незнания состояния политической науки. Знает он четырех политологов и на базе этого пытается строить описание для всего сообщества политологов. Он не различает академических политологов от политтехнологов. Не понимает, как работает государственный аппарат, потому что никогда не занимал управленческую должность. «Комментарий действующего политика всегда важнее комментария эксперта», — говорит нам Навальный, но сам с удовольствием комментирует действия государственных служащих и депутатов, хотя не был ни тем, ни другим.

И это тотальное противопоставление: только белое или только черное, друг или враг. Оно отталкивает от Навального взрослую аудиторию, которая понимает, что мир сложнее, он многогранный, интересный, а не плоский и безжизненный как нам хотят его представить. Если вместо действующей власти мне предлагают черно-белое кино про «всех посадим», то нет, спасибо.

Михаил Карягин, политолог