Престиж на вырост

Что касается изменений в вооруженных силах, которые происходили в последние несколько лет, то, в отличие от ситуации с милицией-полицией, которую тоже называли реформой, но где практически ничего не произошло, в вооруженных силах прошли достаточно серьезные изменения. 

В ходе этой реформы особый упор был сделан на повышение престижности службы в вооруженных силах, и в несколько этапов профессиональным военнослужащим подняли зарплату. Последний раз это произошло в декабре-январе и после этого у нас, действительно, военнослужащие стали получать зарплаты конкурентные по сравнению с частным сектором.

Это если брать Москву. А если брать провинциальные города, то доход военных там уже во многом превышает средний, даже доход среднего класса. Поэтому престиж военной службы с материальной точки зрения существенно возрос. И поскольку в России в течение последних двадцати лет престижность работы зависит, прежде всего, от уровня доходов, то, действительно, престижность военной службы растет. Растет прямо пропорционально росту доходов военнослужащих. 

Хотя необходимы и некоторые другие меры, направленные на повышение престижности военной службы. В частности, у нас, например, быть военным в советское время было достаточно престижным, потому что в так называемой силовой корпорации военные занимали одно из лидирующих мест. Сейчас, в последние десять лет, заметно, что, несмотря на укрепление позиций и престижности силовой корпорации в России, военные все-таки находятся на второй-третьей роли, а на первых ролях находятся те представители силовой корпорации, которые представляют внутреннюю службу безопасности. Необходимо работать и в этом направлении. Это что касается социальных аспектов военной реформы. 

С другой стороны, необходимо направлять средства не только на социальные расходы, но и на перевооружение, потому что, несмотря на то, что у нас доля новых вооружений за последние три года повысилась в несколько раз, но в глобальных расходах эти цифры звучат чудовищно. У нас, по словам президента, доля новых вооружений в вооруженных силах за 2008-2011 годы повысилась с 5 до 16%. То есть, на самом деле, сейчас у нас меньше одной пятой вооружений во всей армии являются новыми, соответствуют современным условиям. Необходимо провести фронтальное перевооружение армии. Потому что та тактика, которую брала власть в последнее десятилетие, то есть опора, прежде всего, на стратегические ядерные силы, на так называемый ядерный зонтик, плюс на несколько очень боеспособных частей, которые можно моментально мобилизовать, бросить в какой-то локальный конфликт, такой как война с Грузией в 2008 году,  - эта тактика является не совсем верной в новых условиях. 

Для нас с точки зрения протяженности сухопутных границ, фактически, со всех сторон, кроме западного направления, будут существовать различные угрозы. Это и южное направление, если точнее, Южный Кавказ, где очень много точек напряженности, это и направление Южной, Центральной Азии, где угроза исходит из Афганистана, это и азиатско-тихоокеанское направление, поскольку там сейчас завязывается основной клубок мировых противоречий. Конфликт Соединенных Штатов и Китая тоже набирает обороты. Стоит обратить внимание и на северное направление, которое было абсолютно спокойным, но сейчас, в силу того, что все больше государств проявляет интерес к разработке природных ресурсов Арктики, для России с военной точки зрения может стать проблемным. А для того, чтобы отвечать адекватно по всем направлениям, необходим не только ядерный зонтик и несколько боеспособных бригад, - необходимы многочисленные и боеспособные сухопутные вооруженные силы. 

Заявив, что военная реформа завершена, наш президент, к сожалению, не уточнил, с каким результатом она завершилась.

Фактически, в результате этой реформы, которая обернулась погромом вооруженных сил, в российской армии во многом  нарушено ее боевое управление. Армия находится в состоянии, которое не соответствует ни грядущим угрозам, ни тем опасностям, с которыми мы можем столкнуться.

В результате этой реформы фактически разгромлен и уничтожен офицерский корпус России, ликвидирована и сведена до мизера профессиональная часть армии. Из положения, когда у нас было 60% профессионалов, мы скатились в состояние, когда их чуть больше 20%.

Поэтому я никак не могу согласиться с тем, что реформа изменила нашу жизнь в лучшую сторону.

Если же говорить о возвращении почета военной профессии, то, скорее, надо говорить о престиже профессии офицера, который превратился в такого неплохо оплачиваемого чиновника. Хотя, на самом деле, деньги, которые были обещаны, и деньги, которые на самом деле есть, достаточно сильно отличаются друг от друга. И, скорее, пока еще существуют некие иллюзии того, что военные стали получать много.

Процент тех, кто получает высокие оклады, очень мал. Остальные получают вполне средние чиновничьи зарплаты, если сравнивать с гражданским персоналом в России и с корпусом чиновников.

Если же говорить о службе солдат срочной службе, то эта служба абсолютно не перспективна, абсолютно не популярна, а количество уклонистов составляет сотни тысяч. А если же говорить о том, что люди вдруг пошли в военные училища, то, стараниями министра обороны и начальника генерального штаба, набор в военные училища в прошлом и позапрошлом году был полностью закрыт, и количество набранных людей в военные училища составил всего несколько сотен тысяч на всю страну. В этом случае, можно говорить о том, что туда рвутся?

Кроме того, разрушена система обучения и воспитания офицеров. Теперь никто не может понять, по каким программам и сколько лет нужно учиться.

Конечно, хорошо, что модернизация армии будет продолжена. Если армия будет получать новое вооружение, это будет только замечательно. Вопрос - когда и в каких количествах.

Пока два года мы наблюдаем бесконечное выяснение отношений между Министерством обороны и оборонной промышленности о том, какими будут цены, по каким условиям и как будут продаваться вооружение. В результате этих разборок количество новых вооружений составляет бесконечно мизерные цифры. Может быть, эта проблема будет преодолена с приходом на кураторство в военно-промышленный комплекс нового вице-премьера.

То, что в ближайшие годы на оборону Россия будет тратить не менее 2,8% ВВП – вполне ожидаемо. На самом деле, это та цифра, которая фактически тратилась все последние годы (начиная примерно с 2008 года). Просто, пропорционально росту ВВП, росла и сумма затрат на оборону. Когда-то еще во времена Ельцина научно обоснованной считалась сумма в 3% от ВВП. И большинство стран развитых как раз и тратят 3%. А две десятых процента – это, на самом деле, громадная сумма в несколько сотен миллиардов рублей.

Объективно, конечно, повышение жалования военных весьма способствует росту престижа военной службы. Но пока нельзя сказать, что произошел какой-то стратегический перелом. Все же должно потребоваться еще несколько лет для того, чтобы рост жалования привел к устойчивым позитивным изменениям. Пока этот рост только в самом начале.

Во-вторых, сама реформа, независимо от отношения к ней, - это элемент своеобразной нестабильности службы, которая тоже не слишком повышает ее популярность. Опять же, все должно устояться, утрястись для того, чтобы можно было говорить об устойчивом повышении авторитета военнослужащих и престижа военной службы.

Что касается самой реформы, она завершена в черновом варианте. То есть, создана некоторая структура, которую теперь предстоит много лет отлаживать, приводить в соответствие с первоначальным замыслом и меняющимися требованиями, накапливать позитивный опыт работы в новых условиях, изменять то, что покажется не совсем подходящим и т.д. Это естественный процесс. Вся структура должна взрослеть и развиваться, подобно тому, как должен взрослеть и развиваться любой живой организм. А в данном случае, конечно, армия – это живой организм, и сейчас после этой реформы он у него возраст фактически младенца, которому еще предстоит встать на ноги. 

Что же касается военных расходов, в принципе, 2,8% ВВП - довольно плотным образом коррелирует с известной «Стратегией 2020», которая предлагает некоторое сокращение расходов на оборонку, с объявленных двадцати с лишним до шестнадцати триллионов рублей. В общем, этот вопрос укладывается в 16 триллионов. Но, в принципе, цифра может быть и больше, в случае, если рост ВВП окажется больше, нежели чем прогнозируемые осторожные 4%.