Путин назвал причины падения рынка нефти

Россия — один из крупнейших игроков на рынке нефти, один из крупнейших нефтедобытчиков, экспортёров. И, конечно, имеет возможности влиять на нефтяные цены. В эти дни обсуждается возможность сокращения квот на поставку нефти странами ОПЕК, и Россия может поддержать это квотирование. Это политическое решение, и оно вполне может повлиять на рынок, повысить нефтяные цены.

Есть и другие игроки — Соединённые Штаты, Саудовская Аравия, страны ОПЕК, Евросоюз, Китай. Конечно, президент прав, на состояние нефтяного рынка влияют и экономические, и политические факторы. Главный политический фактор — стремление Саудовской Аравии сохранить свою долю на рынке. И ради этого власти Саудовской Аравии могут идти на достаточно жёсткие игры. Бюджет Саудовской Аравии балансируется при 89 долларах за баррель. Цена нефти сегодня ниже. Но, тем не менее, ради сохранения доли они готовы действовать достаточно жёстко, в том числе поступаясь своими текущими экономическими интересами. Это входит в противоречие с интересами стран-членов ОПЕК. Потому что у них бюджеты балансируются на ещё большем уровне, чем у Саудовской Аравии.

Есть экономические факторы — общее снижение спроса на нефть, значительный рост предложений, связанный, например, с Ираном, и появление на рынке таких неадекватных игроков, как Исламское государство. У них относительно небольшое предложение. Они торгуют нефтью откровенно ниже рыночных значений. Но есть множество других факторов, вплоть до сланцевой революции.

Путин заявил о том, что 80-долларовая отметка за баррель является рациональной границей. Ниже — угроза мировой экономике. Уже неоднократно нефть пытается тестировать, преодолеть вниз эту границу, но при этом вступают в действие и политические механизмы, защитные силы рынка.

Саудовская Аравия находится в состоянии очень жёсткого выбора. Или падение цен на нефть, что угрожает текущему состоянию её бюджета, или сохранение доли на рынке. От того, что она выберет в итоге, будет зависеть динамика нефтяных цен в ближайшее время. Выправятся они, пойдут к отметке 95 долларов или будут балансировать у границы 80.

Свое мнение о том, почему цены на нефть находятся на столь низких уровнях, вчера в интервью китайским СМИ высказал президент РФ Владимир Путин. По его словам, за снижением мировых цен на нефть может стоять политика ряда стран, которые используют этот механизм в период кризисов.

Среди экономических факторов президент выделил замедление темпов роста мировой экономики, увеличение стратегических и коммерческих запасов сырья в развитых странах и новые технологии, которые привели к росту объёмов углеводородов на региональных рынках.

Также Владимир Путин пояснил, что негативным фактором является отсутствие чёткой прямой связи между физическими рынками нефти и финансовыми площадками, на которых ведётся торговля. При этом активно используются производные инструменты, которые многократно усиливают волатильность нефтяных цен. Речь идёт о спекулятивной торговле, где крупные игроки вопреки реалиям физического рынка давят на цены.

Слова президента ещё раз заставляют усомниться в адекватности последнего прогноза ОПЕК, который может носить исключительно политический характер. Картель в состоянии преднамеренно занижать показатели, чтобы манипулировать рынком.

На наш взгляд, будущее цен на нефть пока туманно, до конца ноября позитивных изменений ждать не стоит, котировки будут по-прежнему находиться на предельно низких уровнях. С каждым новым заявлением ОПЕК надежды на снижение квоты 27 ноября всё меньше.

Нефть, как и любой товар, который используется глобально, зависит от спроса и предложения. Спрос определяется ростом экономики. Экономика показывает не столь радужные темпы, особенно те точки роста, которые всегда были притяжением нефти и основными драйверами для роста её стоимости – Китай и Юго-Восточная Азия, Европа стагнирует, США добывает все больше и больше своей собственной нефти. Все это приводит к тому, что темпы роста очень-очень ограничены. В этом году четыре раза Международное аналитическое агентство пересматривало прогнозы относительно роста спроса, и с каждым разом эти прогнозы были все хуже и хуже.

Саудовская Аравия и другие страны члены картеля ОПЕК очень серьезно играют на понижение цен на нефть. Они играют на увеличение своей доли на рынке, пытаются давать покупателям скидки, увеличивать объемы добычи нефти, продажи. Это тоже негативным образом влияет на предложения. Но напрямую с политикой связывать это не стоит. Это их выбор, экономическая политика. Многие пытаются говорить о неких закулисных переговорах США и ряда стран-членов ОПЕК, например, Саудовской Аравии, но это маловероятно.

Арабы высказались вчера на конференции, что наиболее драматичная цена, когда требуется действительно серьезное решение, это 70 долларов за баррель. Причем они выразили уверенность, что такого не произойдет. В конце ноября, когда ОПЕК соберется на сессию, будут приняты какие-то серьезные решения. Можно вспомнить опыт конца девяностых годов, когда после драматичного падения цен ниже 10 долларов опускалась нефть за баррель. Россия, в том числе вместе в ОПЕК поддержала снижение квот, и это тоже в том числе оказало позитивное влияние на рынок для выравнивания спроса и предложения.

В остальном нам требуется просто повышать эффективность нашей добычи и пытаться снижать издержки, что сложно. Не стоит заниматься пока сложными проектами в ситуации, когда прогнозы по нефти и текущая ситуация, и цены не в пользу дорогих проектов. Не стоит пока вкладывать в арктический шельф. Это все инвестиции с очень не понятной рентабельностью. Лучше заниматься разработкой действующих месторождений, углублением этих месторождений, повышением их отдачи, использованием каких-то технологий. Кстати, не все из этих технологий запрещены санкциями, их можно использовать, и компании это пытаются сделать.

За девяностые и нулевые годы в силу того, что экономика глобальная, мы посчитали, что нам просто выгоднее привлекать внешние технологии и ресурсы, мы безнадежно отстали. В Советском Союзе этих технологий, связанных с гидроразрывом, с горизонтальным бурением, с повышением отдачи пластов, которые проработаны западными компаниями, и переведены до промышленного освоения в нулевые годы, не было. Можно попытаться их воспроизводить, как это делает Китай и получается это у него весьма успешно. Другой вопрос, получится ли у нас так, как у Китая. Либо должны быть специалисты, определенное развитие науки в этой сфере. Но это все очень не быстро. А нефтяные компании ожидают, что быстрее санкции отменят, чем у нас смогут воспроизвести что-то серьезное. Проще переждать.

В США драйвером роста добычи сланцевой нефти являлось не государство, оно не вкладывало финансы в науку или еще что-то. Корпорации вкладывали. Именно малый и средний бизнес являлся локомотивом этой сланцевой революции. Просто были разработаны технологии, они начали активно закупаться, оборудование стало закупаться, и тысячи компаний пошли в эту сферу.

У нас же подход несколько другой, мы пытаемся через государственные банки, госбюджет закачать по максимуму денег в госкомпании в надежде, что эти госкомпании дальше что-то пойдут развивать. Такой подход, как выясняется, не очень хорошо работает. И мы видели несколько раз, президент проводил совещание с нефтянниками, и каждый раз обращал внимание, что мы используем иностранную технику, например, танкеры, а не российские, что  мы могли бы сами это производить. И вот такие вопросы все чаще возникают именно к нашим государственным корпорациям, которые, по идее, должны заниматься этим направлением. Но стимулы не те.

Стимулом может стать перераспределение финансирования. Не надо давать «Роснефти» триллионы, причем не на развитие, а на закрытие кассового разрыва, что само по себе неразумно с точки зрения расходования федеральных денег, которые должны идти на развитие, и были накоплены как раз для этого, а не для кассовых разрывов. Лучше эти деньги распределить в качестве стимулов для развития среднего нефтяного бизнеса, который бы пошел в те проекты, в которых большим корпорациям не интересно – это не Арктика, куда требуются десятки, сотни миллиардов долларов, это не шельфы, это внутри страны, те скважины, которые оказались не востребованы, не интересны, мелковаты для крупного бизнеса. А все это может дать серьезный толчок для развития экономики, развития регионов, создания рабочих мест, налоговых поступлений и увеличения добычи, в том числе и технологий.