Статья
1588 29 сентября 2015 9:52

Путин в ООН – речь как прелюдия

Выступление Владимира Путина на юбилейной сессии ООН ожидалось с нетерпением по двум основным причинам – Запад хотел услышать позицию России по двум ключевым вопросам, внимание к которым всячески подогревалось. Во-первых, смысл действий и предложений России по Сирии. Во-вторых, оценка Москвой хода выполнения Минских соглашений и ее планы по разрешению украинского кризиса.

Последний месяц тема поставок российского оружия в Сирию и возможного расширения воинского контингента там, вплоть до участия в боевых действия против ИГИЛ, являлась ведущей в западных СМИ. Был ли это целенаправленный «вброс» или же внимание базировалось на реальных фактах – говорить пока рано, но в любом случае - кто бы не выступал заказчиком этого тренда – тема «заиграла» и речь Путина стала ее кульминацией. Он выступал перед «разогретой» аудиторией, если пользоваться терминологией постановщиков шоу.

Президент РФ обошел интриговавший всех вопрос о российском присутствии в Сирии, упомянув лишь о поставках туда оружия. Вместо этого он сделал ключевыми в своем выступлении три аспекта – незаменимость роли ООН, создание коалиции по борьбе с ИГИЛ, недопустимость внешнего вмешательства (сквозная тема последних десяти лет в его речах) во внутренние дела суверенных государств.

ООН в современном западном дискурсе играет амбивалентную роль. На нее все время ссылаются, но в то же время запросто обходят организацию, когда она не принимает нужных решений. На это и указал Владимир Путин, парировав одновременно призывы к «реформе ООН», которые направлены, по сути, на оттеснение России от принятия важнейших решений в т.ч. через лишение ее права вето. Ведь мировой державой РФ делает обладание ядерным оружием и членство в Совбезе ООН с возможностью ветирования его решений.

В обозримом будущем кардинальное изменение структуры ООН невозможно и в повестке дня не стоит. Для Индии или Бразилии (претендентов на постоянное место в Совбезе) это не является важнейшей задачей, из «пятерки» (РФ, США, Франция, Великобритания, Китай) никто добровольно поступаться статусом не собирается, так что попытки Киева поиграть на этой теме не выходят за рамки информационной войны малой напряженности и больше предназначены для внутренней аудитории. Проблематика ООН была увязана в выступлении и с дихотомией «одно-многополярный мир», введением односторонних санкций и правил игры в экономике.

Куда важнее месседж Путина, адресованный более широкой аудитории, с разъяснением позиции России по сирийскому вопросу. Он состоял из двух пунктов – демонстрации последствий деструктивной позиции Запада в Сирии, в частности, и по «Арабской весне» в целом, когда была сделана ставка на обрушение легитимных правительств; и призыв к совместным действиям против ИГИЛ с опорой на законное правительство в Дамаске.

Резко обострившаяся в последние недели проблема сирийских беженцев в Европу позволила Путину проиллюстрировать «закон непреднамеренных следствий» – когда выбор в пользу «доброй ссоры» взамен «худого мира» затрагивает тех, кто поддерживал выступления против режима Асада. В таком взрывоопасном, населенном этническими и религиозными группами с противоположными интересами и давней историей вооруженных конфликтов между ними регионе как Ближний Восток только крепкая государственная власть служит защитой от гражданских войн. Малейшее ее ослабление провоцирует вспышки насилия.

Услышат ли этот вроде бы убедительный тезис в Европе и Америке – спрогнозировать трудно. Анализ западных СМИ показывает, что демонизация Асада продолжается, и именно его считают основным виновником кровопролития. Но при этом налицо и ментальный разрыв между медийными выступлениями и реальной политикой правительств, склоняющихся к тем или иным формам взаимодействия с официальным Дамаском. Выступление Путина было обращено больше к последним, а не ставило целью переломить общественное мнение на Западе.

Что касается создания коалиции «анти-ИГИЛ», то она имеет неплохие шансы на реализацию – достаточно вспомнить, как Москва в 2013 распутала клубок с химическим оружием Дамаска, когда Б.Обама не знал, что ему делать. Поэтому ее пиаровская подготовка с трибуны ООН вполне объяснима, а западная аудитория лучше подготовлена к восприятию подобных идей – конкретных, с понятной подоплекой.

Украина заняла лишь незначительное место в речи президента РФ – соответственно уменьшению напряженности на линии фронта в Донбассе. Тем самым было показано, что конфликт там уже не столь актуален для Кремля, и что он не намерен выносить его урегулирование на уровень ООН или каким-то образом связывать с сирийской проблематикой.

Речь Путина не содержала концептуальных откровений. Ее смысл заключался в обозначении позиций Москвы по текущим мировым проблемам и в разъяснении ее политики, самостоятельность и независимость которой были особо подчеркнуты, с одновременным озвучиванием готовности к сотрудничеству.

Выступление не преследовало цели перетянуть кого-то на свою сторону или переубедить. Скорее, оно было подготовительным фоном для последовавшей затем встречи с Бараком Обамой. И именно последующие договоренности с Вашингтоном и его союзниками, если они состоятся, покажут эффективность публичной дипломатии в ООН.

Максим Артемьев

Другие статьи автора
© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".