Развитие регионов

Ключевым  фактором развития региональных политических процессов на минувшей неделе стала кадровая политика Центра. Кроме того, формирование бюджетов субъектов федерации – важнейшая часть работы администраций в преддверие нового года – проходит под влиянием информационной кампании, связанной с обсуждением перспектив посткризисного развития экономики.

 

Приближается  окончание сроков действия полномочий глав 34 регионов (конец 2009 г. – 2010 г.), и  на уровне субъектов федерации усиливаются ожидания «радикальных» кадровых решений Центра. В случаях, когда действующие руководители занимают свои посты 10 и более лет, смена власти соответствует приоритетам федерального курса, направленного на повышение эффективности управления российскими территориями. При этом Центр с большой долей вероятности будет придерживаться компромиссного подхода, обновляя кадры по мере завершения полномочий предшественников. На минувшей неделе руководство «Единой России» представило списки кандидатур на посты глав Дагестана, Курской области и Еврейской автономии, в последнем случае смена власти предопределена (губернатор Николай Волков не вошел в список), но и в остальных регионах подобный сценарий вполне возможен.

 

Распространенным  сценарием может стать выдвижение на посты глав регионов выходцев из соответствующих субъектов федерации, имеющих опыт управленческой работы на федеральном уровне. Этот вариант решения кадрового вопроса будет востребован в случаях, когда целесообразной (исходя из федеральных приоритетов) признается смена модели управления регионом, подобно тому, как выдвижение на пост главы Свердловской области руководителя правительственного департамента Александра Мишарина было призвано ускорить выход стратегически важного промышленного региона из экономического кризиса. Не исключено и продолжение практики наделения полномочиями глав регионов экстерриториальных кандидатов - «варягов». К настоящему времени к этой условной категории можно отнести 5 из 10 глав регионов, наделенных полномочиями за время президентства Дмитрия Медведева: это Алексей Гордеев и Александр Козлов в Воронежской и Орловской областях, Андрей Турчак и Дмитрий Мезенцев в Псковской и Иркутской областях.

 

Логика  федерального выбора в случае выдвижения на губернаторский пост «варяга» определяется, во-первых, стремлением обеспечить лояльность (в том случае, если кандидатура действующего главы этому критерию отвечает не в полной мере). Во-вторых, путем назначения «варягов», не имеющих устойчивых связей с региональным элитным сообществом, институт губернаторов «технократизируется»: на первый план выдвигаются не политические, а управленческие характеристики, что должно способствовать повышению качества работы региональной власти. Однако эффективность деятельности «варягов» может снижаться из-за объективных сложностей в процессе создания «вертикали власти» нового губернатора: в процессе реализации собственных планов ему неизбежно придется учитывать интересы групп, сложившихся внутри  регионального элитного сообществ. Наименее благоприятно складывается ситуация в том случае, если имеют место латентные конфликты (характерный пример – ситуация в Воронежской области после прихода на губернаторский пост бывшего министра сельского хозяйства Алексея Гордеева). В связи с этим выдвижение на посты губернаторов кандидатов, имеющих налаженные связи или хотя бы опыт взаимодействия с действующими в том или ином регионе группами интересов, с точки зрения федеральных интересов выглядит предпочтительнее.

 

Дискуссия о перспективах преодоления последствий  кризиса в российской экономике приобрела новую актуальность в связи с публикацией Росстатом данных о состоянии промышленности в октябре 2009 г. и ситуации в сфере занятости. Статистика зафиксировала негативную тенденцию к ускорению спада производства. В сентябре текущего года наблюдался небольшой рост (0,4% по сравнению с показателями августа 2009 г.), темпы падения промышленности сократились до 9,5% по сравнению с релевантными докризисными показателями (сентябрь 2008 г.). В октябре спад усилился до 11,2%. Период посткризисного развития (условно отсчитывается с августа-сентября) еще слишком короток, поэтому делать окончательные выводы о темпах преодоления кризиса преждевременно. На данном этапе стабилизация наблюдается в отдельных отраслях экономики, в частности, ориентированных на экспорт (добыча нефти и газа, отчасти металлургия). Отрасли, ориентированные на внутренний спрос, остаются в состоянии стагнации или спада (характерный пример – машиностроение).

 

Затяжной  спад в машиностроительной отрасли  – наиболее негативная тенденция  развития регионов с диверсифицированной  структурой экономики и крупными предприятиями. Их положение осложняет высокая доля моногородов, в которых существует наибольшая угроза «сжатия» рынка труда. В списке неблагополучных по совокупности параметров: Татарстан, Башкирия, Якутия, Хакасия, Чувашия, Пермский и Красноярский края, Иркутская, Томская, Архангельская, Ленинградская, Мурманская, Ярославская, Самарская, Нижегородская, Ульяновская области и др.

 

Наименьшими риски неблагоприятного развития социально-экономической  ситуации из-за кризиса изначально были для дотационных территорий со слабым развитием промышленности и финансовой сферы, высокой зависимостью от федеральных субсидий. В эту группу входят республики ЮФО и «депрессивные» регионы Северо-Запада (Псковская область), Сибири (Бурятия) и Дальнего Востока (Камчатский и Приморский края, Амурская область и пр.). Однако во втором полугодии проявился «догоняющий» характер кризисных явлений в экономике: постепенно усиливается спад в Забайкалье и, особенно, на Дальнем Востоке (данные НИСП). Положительные тенденции развития южных регионов, в экономике которых значительную долю составляет менее подверженный влиянию кризиса аграрный сектор (Краснодарский и Ставропольский края, Орловская и Ростовская области и регионы Алтая), остаются актуальными.

 

В будущем году наиболее существенным фактором развития социально-экономической ситуации в регионах, связанным с последствиями кризиса, вероятно, станет сокращение инвестиций. Эта тенденция актуальна для большинства регионов и на данном этапе. Исключениями останутся регионы, получающие масштабное финансирование в рамках реализации крупных политически значимых проектов (Олимпиада-2014 в Сочи, саммит АТЭС-2012 во Владивостоке), территории, где ведется разработка ресурсной базы (нефтегазовые месторождения Коми, Якутии, Красноярского края и пр.), а также республики Северного Кавказа, получающие финансовую помощь Центра в целях поддержания политической стабильности.

 

Ситуация  в сфере занятости по статистике выглядит более благополучно, чем экономика: число зарегистрированных безработных сокращается, однако скрытую безработицу официальные данные не учитывают. Тем не менее, в будущем году резкого сокращения рабочих мест, вероятно, не произойдет. В этом контексте инициатива Минфина по отмене дополнительных субвенций регионам, выделенных правительством на борьбу с безработицей в текущем году, вполне целесообразна. Другое законодательное предложение ведомства, также обнародованное на минувшей неделе, вызвало широкий информационный резонанс: речь идет о порядке изменения базовой ставки транспортного налога. Право увеличивать/уменьшать ее до 10 раз получат администрации субъектов федерации, в законодательство которых будут внесены соответствующие поправки. Эта инициатива отражает смену приоритетов федеральной финансовой политики: Центр предоставляет регионам возможность самостоятельно получить дополнительные доходы (в т.ч. для компенсации части «выпадающих» доходов), сокращая при этом собственные затраты на поддержку субъектов.