Комментарий
1647
26 февраля 2010 0:00
Республика поэтов
литературный критикВиктор ТопоровНа неделе я два дня подряд записывался на двух разных каналах в программах на одну и ту же тему: и на Пятом, и на 100ТВ загодя готовятся ко всемирному Дню поэзии, отмечаемому 21 марта. «Вообще-то в России День поэзии следовало бы праздновать 6 июня», – заметил ведущий «Ночи на Пятом» прозаик и журналист Илья Стогов. Нет, 6 июня это чересчур претенциозно и поэтому пошловато, а вот 27 февраля было бы в самый раз.
А что произошло 27 февраля? В революционно-голодной Москве 1918 года выбрали короля поэтов. Королем стал Игорь Северянин: «В двадцать лет он так нашустрил: проституток всех осёстрил, астры звездил, звезды – астрил, погреба перереестрил; оставалось только – выстрел». «Красивый двадцатидвухлетний» (фактически уже двадцатипятилетний) Маяковский занял второе место, до его выстрела оставалось еще двенадцать лет.
Северянинский «джентльменский набор поэта» актуален и сегодня – за вычетом, разумеется, звезд, которые нынче никому не мечтается «астрить». Поэзия вернулась в кафешантан (или на фестиваль, представляющий собой непрерывный кафешантан), вот только лозунг столетней давности «Эпатировать буржуа!» катастрофически вышел из моды.
Во-первых, где его, буржуя, найдешь? В кафешантан на чтения собираются сплошь поэты. Во-вторых, и сами поэты (у которых регулярно находятся деньги на кафешантан) стали достаточно буржуазны: все трудятся или, как минимум, ходят в присутствие; у всех жены (мужья), дети и домашние животные, чаще всего кошки; у каждого ЖЖ и у каждого второго автомобиль в гараже.
Лишившаяся аудитории, обреченная на отсутствие обратной связи с читателем (кроме своего брата-стихотворца), поэзия превратилась в ролевую игру. В довольно модную и, соответственно, довольно массовую ролевую игру, но и только. В ролевую игру для сорокапятилетних (и старше) с редкими вкраплениями тридцатилетних.
Короля поэтов нынче провозгласить нельзя (хотя кто-то регулярно побеждает на «слэмах»): у них республика. Правда, республика несколько оруэлловская: все звери равны, но некоторые – равнее других. Кто именно равнее других, определяют так называемые кураторы, они же организаторы поэтического процесса. Определяют, как правило, по трем основополагающим признакам: личная лояльность, общая дисциплинированность и выслуга лет.
Есть и два дополнительных признака: национальная принадлежность и сексуальная ориентация, причем в обоих случаях срабатывает принцип «Чем хуже, тем лучше», но об этом сейчас, в праздничный день, не будем.
Для ролевой игры всё это весьма подходит, для поэзии как-то не очень. Говорить о таланте и, в особенности, о его отсутствии, то есть о бездарности, считается неприличным. Роль индивидуальной судьбы (у подлинного поэта чаще всего трагической) и масштаб личности отрицаются как таковые. Мы, говорят кураторы, имеем дело не с поэтами, а с текстами, – а поскольку тексты эти никого со стороны не интересуют, всё у них вроде бы срастается.
Республика поэтов имеет конфедеративное устройство: кураторы Севера и Юга, мягко говоря, недолюбливают друг друга. В поэты и там, и тут зачисляют в заявительном порядке, но если на Юге от новичка требуется хотя бы минимальное умение рифмовать, то на свободном Севере достаточно расставлять слова в столбик в свободном порядке – и называется это доморощенное безобразие свободным стихом, ориентированным на Соединенные Штаты Америки и Европы.
Поэтический Север и Юг объединены религией почитания «живых классиков», каковыми провозглашены трое заокеанских зомби, один одесский робот и две московские «поэтессы бальзаковских лет» (по слову Саши Черного), а также необоримым желанием выжигать каленым железом малейшее инакомыслие (не говоря уж о стихотворном сепаратизме).
Меж тем как раз инакомыслие в этой среде едва ли не всякий раз оборачивается именно что талантом и личностью. Но и «личность», и «талант» - слова, в поэтической республике табуированные, как бы чуть ли не матерные. То есть матерные-то слова, наоборот, приветствуются – обе «поэтессы бальзаковских лет» матерятся в стихах как ломовые извозчики, - а вот о таланте говорить строго-настрого возбраняется.
Возбраняется не в последнюю очередь потому, что и сами кураторы не взялись откуда ни возьмись, а вылупились из непоправимо бездарных поэтов.
Один из инакомыслящих (впрочем, не один из, а главный раскольник и, по совместительству, Первый Поэт Москвы) небезосновательно утверждает, будто в поэтической республике существуют теневые силовые структуры. Впрочем, ни до заказных убийств, ни до пыточной камеры дело еще не дошло.
Да и какие могут быть убийства в поэтическом пейнтболе? Так, несмываемой краской выстрелят, да ведь все равно промахнутся.
«А что там на Западе?» – вопрошали меня ведущие обеих телепередач о поэзии. А на Западе всё, увы, то же самое, – отвечал я, – да и началось оно лет на сорок раньше. А сейчас, в ходе то ли модернизации, то ли глобализации наши нанопоэты тамошних республиканцев (и демократов) догнали.
23 марта 2019
Колонки
Покажите Дёме самовар
Елена Кондратьева-Сальгеро о гламурном
снобизме, презирающем собственную историю.
12 марта 2019
Колонки
Революция делается легко!
Сто лет назад увидела свет знаменитая книга
Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир».
19 июля 2018
Колонки
Эта местность мне знакома как окраина Китая
Андрей Шухов о литературных впечатлениях
от книги Петра Гуляра, китайского чиновника из Петербурга