Статья
1450 11 октября 2010 20:00

Шварценеггер побывал в Сколково

Президент России Дмитрий Медведев встретился  11 октября с губернатором Калифорнии Арнольдом Шварценеггером. Вместе они приняли участие в разговоре с американскими предпринимателями в Сколково.

На встрече в Сколково Дмитрий Медведев заявил о необходимости создания для предпринимателей мотивации для рисков в области новых технологий, отметив, что далеко не весь российский бизнес к этому готов.
 
«Основное сейчас для нас - даже не создание новых продуктов, хотя, конечно, любая экономика в этом заинтересована. Основным является коммерциализация того, что мы придумываем», - сказал глава российского государства  на встрече с американскими предпринимателями в иннограде «Сколково», сообщает «Интерфакс».
 
В этом плане, добавил президент, России есть чему поучиться у американских коллег и тех компаний, которые представлены в «Сколково».
 
«Очень важным является и то, чтобы люди чувствовали интерес к созданию и внедрению новых технологий, чтобы была мотивация этим заниматься, создавать свой бизнес с нуля, была мотивация рисковать и добиваться выигрыша. К сожалению, далеко не весь российский бизнес пока готов к тому, чтобы создавать вот такого рода рисковые предприятия», - сказал президент, подчеркнув, что на потребление «тратится у нас гораздо больше, чем этого бы следовало».
 
Здесь также, по словам Дмитрия Медведева, есть чему поучиться у энтузиастов, которые, затрачивая не всегда большие деньги, создают принципиально новые продукты.
 
Он также отметил необходимость создания определенного климата, который будет сопутствовать «Сколково».
 
«Для нас это, действительно, одна из абсолютно новых идей. Она, конечно, еще только начинается и имеет и горячих приверженцев, и весьма активных критиков», - отметил Медведев.
 
Он объяснил, что часто слышит мнение о том, что хотят «что-то сделать только в одном месте». «Но это не совсем так. Задача состоит в том, чтобы показать пример того, как можно и нужно работать, создать условия и впоследствии тиражировать этот опыт по всей стране, используя тот огромный научный потенциал, которым обладает наша страна», - подчеркнул глава государства.
 
При этом он добавил, что модель должна быть опробована и должна быть современной и работающей.
 
«Я надеюсь, что тот режим, который будет функционировать на территории центра "Сколково", режим особый, режим, который позволяет использовать различного рода преимущества, включая нулевую ставку налога на прибыль, на имущество организаций, нулевую ставку земельного налога, а также таможенные привилегии, упрощенная процедура въезда в Россию и целый ряд других возможностей, все-таки поможет превратить этот проект в быстро и активно работающий», - подчеркнул Медведев.
 
Он позитивно оценил принятый на прошлой неделе закон о введении налоговых льгот по единому социальному налогу для компаний и организаций, которые занимаются разработкой информационных технологий, инжиниринга и научных исследований. «Надеюсь, что это даст положительные результаты в развитии очень важной для нас отрасли», - сказал президент РФ.
 
Он выразил благодарность делегации американских предпринимателей, приехавших в Россию во главе с губернатором Калифорнии Арнольдом Шварценеггером, отметив, что эта встреча станет «толчком или импульсом к развитию полноценной кооперации между нашими странами, соответствующими штатами, Москвой и другими субъектами РФ».
 
«Еще раз хотел бы сказать, что мы крайне заинтересованы в вашем колоссальном опыте. Мы не стесняемся учиться. Мы должны признавать, что по многим позициям мы, к сожалению, отстали, и мы очень рассчитываем на то, что наша кооперация принесет добрые плоды», - сказал Дмитрий Медведев, обращаясь к американским гостям.
 
Он тажке  заявил, что проблема коррупции в России, в том числе, ментальная, и необходимо преодолеть тот разрыв, что она является не постыдной, а обыденной.
 
«Коррупция - действительно, проблема универсальная, и не только российская. Коррупция есть везде, но наша проблема пока заключается в том, что у нас коррупция, к сожалению, не считается постыдной, она является обыденной», - посетовал президент.
 
В этом, заметил он, проявляется большая разница между коррупцией в России и в других странах.
 
«Именно вот этот разрыв нам и нужно преодолеть», - сказал Дмитрий Медведев.
 
Президент подчеркнул, что решение проблемы заключается не в принятии большего количества законов.
 
«Это, к сожалению, и ментальная проблема. И здесь нам есть, чему поучиться у американцев, которые тоже никогда не были стерильными и проходили очень разные отрезки в своем развитии, но в какой-то период они прошли этот путь. Нам тоже нужно это сделать», - отметил глава российского государства.

 

Комментарии экспертов

Утверждение о том, что мы привлекаем только зарубежных селебретис, неверно. Председателем научного совета Сколково является наш российский нобелевский лауреат Жорес Алферов. Естественно, в первую очередь в проект будут привлекаться российские научные организации и университеты.

Вместе с тем, совершенно очевидно, что наш проект не является местечковым. Вообще решение серьёзных научно-внедренческих задач, которые очевидно будут решаться на полигоне иннограда Сколково, просто невозможно без привлечения ведущих иностранных специалистов. Поэтому мы должны признать, что уровень организации высокотехнологичных производств, уровень высокотехнологичных компаний у мировых транснациональных корпораций (я имею ввиду Siemens, крупнейшие авиастроительные и электронные компании) гораздо выше. У них нам есть чему поучиться.

Если говорить конкретно о Шварценеггере, то я бы сказал, что сейчас эта фигура, может быть, даже более популярна в России, чем в США. Он испытывает большие проблемы с поддержкой населения. В России он известен прежде всего не как губернатор, а как актёр. Нет человека, который бы не знал его имени. Поэтому, с моей точки зрения, его привлечение к поддержке этого проекта является очень правильным, знаковым и хорошим шагом. Никакого низкопоклонства тут нет. Напротив, тут есть привлечение очень адресное и точное, адресованное широкой российской аудитории. Может быть, его административный опыт пригодится и нам здесь в Сколково, потому что у него губернаторский срок заканчивается достаточно скоро. Может быть, он мог бы занять здесь какую-то должность

Если говорить о единой научной среде, то она существует. Наука универсальна. Закон Ньютона абсолютно такой же в России, на Мадагаскаре, в Америке и т.д. Наука – это деятельность по выявлению объективных закономерностей, поэтому научный язык априори одинаков всюду.

Если говорить о среде, в которой можно развиваться, насколько комфортна эта среда для развития, то здесь всё зависит в первую очередь от действий власти. Если мы рассматриваем абстрактное государство, в котором царствует коррупция, в котором невозможно принять решение без вознаграждения чиновников, где нет инфраструктуры или она очень слабо развита, то понятно, что в такой стране развивать высокие технологии и науку если не невозможно, то очень сложно.

Наоборот, если мы имеем действующие законы, понятные правила игры для всех и хорошую развитую инфраструктуру (как собственно инфраструктуру, так и информационную), то в таких условиях и наука, и бизнес будут хорошо развиваться.

Все хотят, чтобы Россия в целом обеспечила нормальные условия для работы высокотехнологичного бизнеса и науки. Если она сможет это сделать, то и российский, и международный бизнес сможет здесь работать в нормальных комфортных условиях.

Если мы говорим о привлечении зарубежного бизнеса, то есть такой вопрос, как стратегические технологии. Понятно, что Россия не обязана свои оборонные или какие-то другие критически важные стратегические технологии передавать международным игрокам. Это была бы утрата суверенитета. Но очевидно, что это очень узкая тема, не о ней сейчас идёт разговор.

Сейчас идёт разговор о том, чтобы обеспечить бизнесменам, учёным, инженерам нормальные условия для их работы, чтобы они могли иметь всё необходимое оборудование, а не работать на оборудовании 40-летней давности, чтобы они могли взаимодействовать со своими коллегами во всём мире, чтобы уровень исследований был современным. Это вопрос принципиальный, и я верю, что российское руководство в лице президента Дмитрия Медведева занято решением этого вопроса. Определённые шаги уже сделано, и я думаю, что это будет продолжено дальше.

 

У Америки в сравнении с Россией есть определённые технологические преимущества. Естественно, для нас самый лёгкий путь – просто взять готовые технологии. Но отчасти есть опасения, что вся наша политика модернизации может к этому свестись.

Между тем, изначально цель для нее ставится другая, а именно создание инновационной сферы развития. И Америка здесь нам интересна тем, что при всех проблемах, которые есть в экономике и политике этой страны, безусловно, это страна, очень чётко ориентирующаяся в плане лидерства в этой инновационной сфере: и в сфере науки, в том числе фундаментальной науки, и в сфере инновационного бизнеса.

С одной стороны, там налицо дифференциация общества. Американское общество разнородно, одновременно в нем существует и «третий сектор», и научная университетская сфера, и частный бизнес, и государственная бюрократия. Но при этом они находят очень интересные формы сочетания всех этих различных сфер для того, чтобы производить новые знания, использовать их в бизнесе и создавать ту сферу производства, которая сама по себе производит инновации в некоем конвейерном режиме. Безусловно, партнёрство с американцами для нас очень выгодно, потому что вряд ли где-то ещё, в каком-то регионе мира, даже включая Европу (в меньшей степени это можно сказать про Японию), такая деятельность налажена.

Вся опасность заключается в том, что русские часто увлекаются исключительно всякими гаджетами. Вместе с тем, русские очень хорошо технически мыслят, и эта техническая инструментальная рациональность у нас развита гораздо лучше, чем сфера отвлечённого мышления. Это как хорошо, так и плохо. С одной стороны, это хорошо тем, что мы довольно практически ориентированны. С другой стороны, мы часто не видим за каким-то новым изобретением определённую социальную сферу деятельности, которая приводит к тому, что такие изобретения оказываются возможными и нужными.

Мне кажется, главная политика российского президента здесь заключается в том, чтобы понять, как строится это сложное общество, как сделать так, чтобы государство указывало приоритеты, а частный бизнес эти приоритеты реализовывал, чтобы это партнерство между государством и частным бизнесом работало на благо новой прорывной сферы производства, а не на быструю или медленную прибыль.

Что же касается второго участника встречи, Арнольда Шварценеггера, то он как бы сам по себе продукт этого сложного общества, он сам по себе сложен. Он и республиканец, и губернатор самого демократического штата, он, с одной стороны, не американец по происхождению, а, с другой стороны, человек, который интегрирован в саму сферу американской жизни, то есть человек, который в себе самом выражает противоречивость и сложность американской жизни.

Хотелось бы, чтобы за техническими подробностями, которые очень важны, мы не потеряли социальную составляющую Америки, которая строится на понимании национальных приоритетов и задач и на координации различных сил. Тем не менее, то позитивное, что в ней есть, мне кажется, нужно учитывать. Хотелось бы, чтобы гуманитарная составляющая не была потеряна за технической.

Я думаю, что Америка воспринимает нас (Россию) в качестве такого медведя, который по непонятным для самой Америки причинам решил предстать в образе чего-то мирного. Это для Америки очень странная метаморфоза, потому что образ сырьевого разбойника, который был присущ России, нельзя сказать, что он ушёл полностью. Но если мы такой сырьевой гигант, то чего мы полезли в эту инновационную сферу, зачем мы этим занимаемся? Не очень понятно, это личный пиар нашего главы государства или это стратегия развития России.

Америка ещё не понимает, как ко всему этому относиться, почему этот «большой разбойник» решил представить перед миром в образе ученика? С одной стороны, в этом есть что-то традиционное, а, с другой стороны, что-то угрожающее. Но и интересное, потому что уже Россию списали как участника интеллектуальной истории, оставили в истории как орган, который действует на цивилизованный мир и заставляет его как-то развиваться. В этом качестве нас ещё воспринимали, но ни в каком другом.

А тут мы вдруг заявили, что хотим быть в истории ещё в качестве современного государства, тоже участвующего в прогрессе и науке. Нельзя сказать, что это вызывает восторг, но это вызывает некоторое удивление. Американцы не очень хотят демонстрировать, что эта вторая история существует. Несмотря на то, что у них проблемы с торговым дефицитом и т.д., они уходят вверх по линии интеллектуального прогресса. Это уже примерно как отрыв в области вооружений.

И при этом они с удивлением обнаруживают, что другая страна, которая ещё некоторое время назад, казалось бы, была абсолютно в упоении цен на нефть и своего сырьевого могущества, вдруг пойдёт в ту же самую сферу и скажет, «мы не хотим быть энергетической сверхдержавой, мы хотим быть страной с современной сферой экономики.

Поэтому американцы, безусловно, с интересом относятся к тому, что Россия делает. Они относятся с удивлением, но и, может быть, видят в этом какой-то вызов, к которому пока ещё никак не отнеслись. Выбор Нобелевского лауреата мира тоже очень показателен.

А Россия не занимают позицию пиара китайского авторитаризма. Она могла бы это делать. Значительные силы в России были готовы это делать. Но, тем не менее, Россия показывает, что её путь какой-то другой. Мне кажется, это довольно разумная точка зрения и разумный путь. Никто нас не будет ни душить в объятьях, ни делать изгоем  международного обсуждения. Мне кажется, это довольно выгодная позиция, несмотря на то, что не так много позитивных статей по поводу России в американской прессе.
 

Со стороны Америки сегодня ведётся наглая и циничная игра по такому же сценарию, как она велась с Горбачёвым, только теперь в несколько иной риторике. Горбачёву обещали закрыть глаза на некие его усилия по консолидации Европы, мирные процессы в Европе и т.д. Ему обещали, что всё будет хорошо, а в итоге всё оказалось очень плохо.

Точно так же здесь. Никаких реальных инвестиций со стороны американцев не будет, а появятся только новые приёмы втягивания России во всё новые политические инициативы США в обмен на обещания по инновациям. Допустим, инициатива по Ирану, по сотрудничеству по Афганистану, по ремонту американской военной техники, которая в Афганистане травмирована повстанцами и пр. Россия за последний месяц прошла по Ирану такой далёкий путь, из которого обратного выхода уже не будет. И всё это в обмен на что? В обмен на визит поп-звезды, губернатора Калифорнии, в Сколково? Это достаточная цена, которую мы должны платить за всё это?

Мне кажется, что размен политической инициативы на непонятные и формальные обещания отнюдь не политического плана, а технологического, - это неадекватный обмен. Я уверен, что американцы нас кинут и обманут. Я не вижу ничего, что бы их удержало от такого шага, кроме всяких моральных обязательств. А как политики соблюдают моральные обязательства, мы наблюдали в 80-е и 90-е годы, и в начале двухтысячных годов…

© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".