Софт отечественного производства

Развитие любого экономического сектора определяется в первую очередь не производственными возможностями, а спросом. Соответственно, когда мы говорим, что рассчитываем вытеснить импортное программное обеспечение с российского рынка, в первую очередь встает вопрос, насколько сам он сегодня в состоянии сформировать спрос, который оплатит все эти производственные издержки. В данном случае в качестве потребителя отечественного программного обеспечения могут выступать два сектора экономики – государственный и частный.

На самом деле очевидно, что пользователей интернета и вообще пользователей программного обеспечения в частном секторе на территории России недостаточно для того, чтобы компенсировать затраты на все фундаментальные разработки базовых программ, включающих в себя браузеры, операционные системы и т.п. Иными словами, российский рынок сегодня элементарно недостаточен и мал для того, чтобы закрыть комплексно все.

Даже те компании, которые сформировались у нас в девяностые – двухтысячные годы, стали успешными лишь потому, что не вступали в прямую конкуренцию с зарубежными аналогами. Это касается и Яндекса. Если бы тогда на российский рынок отчетливо зашел Google, компания Яндекс просто не могла бы развиться. Ей повезло начать развиваться в девяностые, когда еще был отчетливый языковой барьер, а привлекательность российского рынка не была очевидна для зарубежных компаний. Сегодня с нуля мы бы Яндекс создать не смогли.

То же самое касается и всех других стартаповцев. Если посмотреть успешные коммерческие IT-проекты, которые появлялись в России последние годы, то можно заметить, что они достигали заметных результатов только в том случае, если ориентировались на международный уровень, если они были мультиязычными.

Стопроцентно русскоязычного стартапа, который бы не был аналогом зарубежного и развился, вступая в прямую конкуренцию с какими-нибудь аналогичными продуктами, я с ходу не могу назвать.

Эта история может быть решена только в том случае, если если государство начнет системно финансировать эту среду и выступать в качестве главного и основного подрядчика, а потом уже и потребителя. Мы отчасти движемся в этом направлении, у нас запущен государственный поисковик, из Госдумы постоянно раздаются заявления о том, что неплохо бы попытаться сделать операционную систему для компьютеров чиновников, никак не связанную с иностранными, ну и т.д. Но опять-таки, даже российский бюджет и чиновничий аппарат не смогут вытянуть это самостоятельно, если не найдут себе партнеров за рубежом. Но надо заметить что в некоторых странах Латинской Америки периодически раздаются голоса о том, что неплохо бы нам попытаться построить свой интернет и т.д.

Если подвести итог, то, как мне кажется, у этой истории есть большой соблазн скатиться в китайский скандал с производством чугуна. Если помните, в коммунистическом Китае была история, когда они захотели перегнать Запад в производстве чугуна. И там чуть ли не в каждом дворе была поставлена маленькая доменная печь, и каждое семейство и хозяйство были обязаны выполнить определенное число чугуна. И по сводному объему произведенного чугуна Китай перегнал Америку и Европу, но только этот металл был совершенно непригодным ни для какого промышленного использования. Поэтому, с одной стороны, такие проекты имеют угрозу скатиться в разряд какой-то профанации.

С другой стороны, если России удастся найти сторонников этой истории на международном рынке, и удастся реализовать это в рамках какой-то нашей оборонной программы и т.п., то из этого может получиться что-то интересное. Как минимум, большое количество наших выпускников смогут за счет государства получить качественное образование программистов. А будут ли они потом задействованы в государственном секторе или в частном, в российском или зарубежном, это уже покажет время.

Что касается угрозы прекращения поставки ПО или поддержки уже существующего зарубежного ПО, то в интернете уже ходит такая шутка: пиратский софт в условиях санкций превращается в пиратский трофей. Поэтому я не думаю, что санкции, ограничивающие распространение программного обеспечения очень сильно способны навредить России. Правда, если санкции коснутся запрета на использование программного обеспечения госорганов, то, да, это может вызвать некие затруднения.

Хотя надо понимать, что механизм ограничения платежных систем - Visa и MasterСard - гораздо более действенный. И, вообще, у мирового сообщества есть гораздо более эффективные инструменты санкций. Например, ограничение на поставку в Россию лекарств, которое если будет введено, обернется для нас гуманитарной катастрофой. Поскольку что-что, а лекарственные препараты мы оперативно заменить не сможем. Хотя, тут вроде бы раздаются голоса, что индийский и китайский рынок нам может помочь, но, я повторюсь, что, вот, именно, если говорить о противодействии такому уровню санкций, то, мне кажется, что ситуация с программным обеспечением в данном случае - дело десятое. Скорее, здесь Россия заинтересована в некоей автономии в рамках концепции информационной безопасности. То есть, не потому что нам перекрыли кислород, а с тем, что мы можем опасаться несанкционированного доступа к нашим данным.  

Если все-таки оценивать готовность России к введению санкций со стороны компаний, занимающихся созданием и продажей программного обеспечения. то отмечу, что в интернете уже ходит такая шутка, что пиратский софт в условиях санкций превращается в пиратский трофей. Поэтому я не думаю, что санкции, ограничивающие распространение программного обеспечения очень сильно способны навредить России. Правда, если санкции коснутся запрета на использование программного обеспечения госорганов, то, да, это может вызвать некие затруднения. Хотя надо понимать, что механизм ограничения платежных систем - Visa и MasterСard - гораздо более действенный. И, вообще, у мирового сообщества есть гораздо более эффективные инструменты санкций, нежели санкции по программному обеспечению.

 Просто Россия заинтересована в некоей автономии в рамках концепции информационной безопасности. То есть, акцентировать внимание на собственных разработках не потому что нам перекрыли кислород, а с тем, что мы можем опасаться несанкционированного доступа к нашим данным.