В ожидании смены тональности
Одной из существенных причин превращения украинских событий из локального политического эпизода в международный кризис, который ряд экспертов уже называет отправной точкой новой холодной войны, стала однобокая и зачастую безответственная позиция ведущих западных СМИ.
С первых же дней после совершившегося 21 февраля переворота американские и европейские телеканалы, печатные и интернет-издания были сосредоточены на формировании образа врага и агрессора в лице Москвы, нередко игнорируя объективные факты, превращая лидеров Майдана в героев борьбы за демократию и создавая совершенно апокалиптическую картину будущих российских намерений.
Вряд ли можно говорить о том, что медиа-сообщество в данном случае пошло на поводу у руководителей США и стран ЕС — в конце концов, мы знаем немало прецедентов, когда, проявляя высочайший профессионализм, те же самые журналисты, что преуспели в обличении России, успешно оппонировали своим собственным правительствам. Скорее здесь проглядывает ситуация, при которой хвост, в соответствии с известным выражением, виляет собакой.
Именно навязывание прессой обывателям примитивного видения украинских событий подстегнуло многих политиков, законотворцев и чиновников в европейских столицах и Вашингтоне к погоне за рейтингами и одобрением избирателей на гребне успешно раздутых антироссийских настроений. При этом были забыты и прямо умалчивались многие внутренние проблемы (в том числе, ставшие следствием санкционной войны), а некоторые аспекты международной повестки дня, такие как рост влияния радикальных исламистов на Ближнем Востоке, удостаивались лишь побочного внимания до момента превращения в полноценную угрозу международной безопасности.
Только сегодня спекуляции на теме российско-украинских отношений начинают не без проблем и внутренних противоречий уступать место более взвешенному освещению происходящих в регионе событий. Говорить о полноценной смене тональности еще очень рано, но первые шаги в этом направлении делаются, и европейские читатели и зрители с удивлением начинают узнавать те точки зрения и факты, которые на волне всеобщей склонности к упрощению и ностальгии по антисоветским кампаниям, намеренно игнорировались в бушевавшей информационной войне.
Конечно, безапелляционные критики России продолжают задавать тон во многих публикациях, телерепортажах и ток-шоу, однако число обозревателей, сосредоточенных исключительно на критике Москвы, постепенно начинает сужаться до круга специалистов по постсоветской проблематике, уже долгие годы работающих по данному направлению. Уходит в прошлое время засилья авторских колонок и редакционных материалов, посвященных украинскому конфликту; его освещение все больше осуществляется в новостном режиме и отходит на второй план, уступая место «горячим» сюжетам из Ирака, Китая и Западной Африки.
В условиях спада эмоционального накала отдельные авторы все чаще решают отказаться от принципа демонизации России, который во многом доминировал в мировых масс-медиа с начала крымских событий до подписания минских соглашений. Все больше внимания стремящиеся к объективности журналисты начинают уделять изучению мотивации как российских элит, так и населения страны, искренне поддержавшего курс президента.
Из соответствующих материалов одним из самых любопытных стал масштабный проект газеты The Guardian, приводящей на своем сайте как статистические данные, так и мнения проживающих в Великобритании молодых россиян и украинцев — большая часть оценок конфликта с их стороны отличается склонностью к объективности и взвешенности. Данное британское издание уделяет немало внимания исторической подоплеке текущих событий, объясняя подход РФ к диалогу с Киевом наследием травмировавших страну процессов вокруг распада СССР.
В одной из статей, посвященных волнениям двадцатипятилетней давности в Дрездене, журналистка газеты пишет о насилии, сопровождавшем «бархатные революции» в Восточной Европе, и о том, какой психологический эффект оно оказало на современников, начиная с Владимира Путина и заканчивая таким апологетом перестройки как Анатолий Черняев. В другой недавней публикации The Guardian автор Агата Пыжик, отталкиваясь от харьковских столкновений, подробно объясняет читателям, почему даже такие символические жесты, как снос или повреждение советских монументов, порождают крайне острую реакцию в России. «Привнося прошлое в настоящее, — пишет Пыжик, — мы рискуем возобновить старые противостояния, не всегда соответствующие нашим сегодняшним интересам».
Публикации именно этого британского ежедневника вовсе не являются по своему духу из ряда вон выходящими. Растущее понимание неоднозначности украинского конфликта и заметное снижение международной популярности киевских лидеров отражаются на общем настрое многих комментаторов. Так, газета The Washington Post, абстрагируясь от присущей ей склонности к выдвижению обвинений в адрес Москвы, в массивном материале о беженцах из Донбасса, проживающих в России, впервые уделяет столь значимое внимание гуманитарным последствиям военных действий и личным трагедиям пострадавших в них мирных жителей.
В свою очередь, о близкой к социально-экономической катастрофе ситуации в самой Украине и неспособности правительства решить большинство проблем пишет ежемесячное издание Foreign Affairs, указывающие на ошибки администрации Порошенко, отсутствие открытости в подконтрольных ему органах власти и неспособности наладить гражданский диалог.
Другой аналитический журнал, The National Interest, в сентябре продемонстрировал более глобальный взгляд на проблему, выпустив сборник эссе, в который вошли и работы российских авторов — Федора Лукьянова и Игоря Юргенса. Несмотря на некоторые отличия в подходах, эссеисты, рассматривавшие влияние кризиса на диалог Москвы и Вашингтона, высказывают схожие опасения относительно продолжения доминирования украинской проблематики в двусторонней повестке дня.
Налицо явный запрос на изменение дискурса и отказ, пусть пока и осторожный, от односложного понимания тех тенденций, которые сегодня имеют место в Киеве и на Донбассе. Сейчас мы наблюдаем только самое начало разворота в западном общественном мнении, который, впрочем, еще может быть остановлен как случайными инцидентами, так и сознательными провокациями.
Надеяться на то, что перемены произойдут сами по себе, России и ее сторонникам по ту сторону украинской границы не стоит — наоборот, возникновение новых трендов в освещении конфликта должно быть использовано для реанимации некоторых составляющих так называемой политики «мягкой силы». Когда все больше освещающих проблему авторов и корреспондентов демонстрируют разочарование в Киеве и стремление к пониманию подхода Москвы, будет нелепо оставлять их с пустыми руками; тем более, что многие сторонники победившей на Майдане «еврореволюции» за прошедшее время продемонстрировали умение успешно перехватывать инициативу по созданию информповодов, в том числе, с помощью подтасовок и банальной лжи.
Прибегать к подобным недостойным приемам лидерам Донбасса и их российским сторонникам не придется — достаточно донести до склоняющихся к большей объективности СМИ и работающих с ними правозащитных и гуманитарных организаций регулярно всплывающие факты этнических чисток, пыток, издевательств и запугиваний Нацгвардией и праворадикалами как населения Донетчины и Луганщины, так и жителей соседних областей.
Требуется ополченцам и последовательная работа на свой собственный имидж. Они, разумеется, никогда не станут такими любимцами европейских и американских масс-медиа, как например, главари косовских боевиков Хашим Тачи и Рамуш Харадинай, но, по крайней мере, могут избавиться от навязанного Киевом клейма «террористов и наемников». Что, по факту, уже происходит — исходящие из украинской столицы клише уступают место более нейтральным формулировкам, а Александр Захарченко и Игорь Плотницкий, будучи местными жителями и менее одиозными личностями, чем некоторые их предшественники, воспринимаются достаточно спокойно.
Пожалуй, впервые с начала кризиса есть основания полагать, что агрессивная подача информации украинским правительством и связанными с ним пропагандистами начинает утомлять обозревателей. Все отчетливее проступают и родовые пятна нынешнего киевского режима — профессиональная некомпетентность многих управленцев, беззаконие и всплески насилия на улицах городов, всевластие олигархических группировок.
Разочарование в последствиях разного рода «цветных революций» в зарубежном общественном мнении возникало и раньше — достаточно вспомнить, как уходили в прошлое некогда восторженные оценки политики Виктора Ющенко и Михаила Саакашвили. В этот раз, уже через девять месяцев после победы Майдана, можно наблюдать ростки спада энтузиазма в отношении его идеологии.
Смена вектора освещения зарубежными СМИ положения на Украине в целом (и на Донбассе в частности), безусловно, будет учитываться и западными политиками, заставив их в будущем отказаться от радикальных выпадов в адрес России. Этот процесс в любом случае не станет легким и прямолинейным, но поможет избавиться от создания в головах европейцев и американцев черно-белой картины мира, и, в конечном счете, хоть и не в краткосрочной перспективе, будет способствовать возрождению доверия, которое чуть было не похоронила бессмысленная попытка информационного блиц-крига против Москвы.
Антон Гришанов специально для «Актуальных комментариев»
Фото: Adam Jones / Wikipedia
