Владимир Путин

Метафора эпохи Владимира Путина — это, конечно, МЧС. Выбор Путина был 9 лет назад самым действенным способом борьбы с чрезвычайной ситуацией, в которой мы находились на тот момент. К сожалению, позже мы стали заложниками этого нашего восприятия, заложниками понимания Путина как средства по борьбе с ЧС.

Именно поэтому мы упустили возможности, которые Путин для нас создавал. Когда начался этап долговременного роста, мы оказались не готовы перейти в режим экспансии, потому что неизменно ждали краха. Стабфонд был одной из самых известных «примочек» против наступающей катастрофы — но он превратился в главный и самый бюджетный «нацпроект». Мы не переставали существовать в режиме выживания и так и не сумели войти в режим развития.

Кризис, как оказалось, сколько к нему ни готовься, подкрался внезапно. Многие из возможностей усилиться были упущены, теперь приходится занимать глухую оборону.

Все, что Путин делал с 2003, было попыткой выйти из режима «стабильности» (Послание 2003 года о начале этапа роста — самое яркое тому подтверждение). Самый важный успех Путина — поражение «партии третьего срока». Президент успел уйти с поста № 1 и остаться в руководстве страны, создав невиданный в истории России прецедент. Такого за тысячелетнюю историю не было никогда. Потому-то подводить итоги 9-летнего путинского периода — неправильно, мы до сих пор живем в эпоху Путина, его историческая и политическая миссия не завершена. И то, что мы пока еще в процессе, мешает нам увидеть итоги.

Программа по преодолению посткатастрофного сознания только реализуется. Мы — единственная система, которая работает с кризисом, находясь в посткатастрофном мышлении, так что по сути настоящая эпоха Путина еще только начинается.

Самые большие перемены за это время произошли у меня в личной жизни. Все — с положительным знаком. За это время я сменил место жительства, женился на женщине, которая была и остается для меня единственной, у нас родились двойняшки, один из которых похож на меня, а один — на жену... Наверное, единственное, что не изменилось — это род деятельности. Когда Путин возглавил страну, я руководил небольшой информационной радиостанцией в Ростове-на-Дону, сейчас — большой интернет-газетой в Москве. Разница небольшая.

Отлично помню, что появление Владимира Путина в кресле премьера я воспринял со скепсисом. Он тогда практически сразу после назначения пришел к Светлане Сорокиной в «Герой дня», и мне не понравился. Но постепенно отношение со скептического переросло в уважительное.

Если оценивать 9 лет Путина, то моя оценка как гражданина — «скорее да, чем нет». Были решения и действия, которые мне нравились, были — которые мне не нравились. Самое знаковое достижение, на мой взгляд, — соблюдение Конституции при передаче власти. Мне кажется, исторический масштаб добровольного ухода с высшего поста полного сил и рейтинга президента для нашей страны переоценить невозможно. Знаковым минусом этих 9-ти лет я бы назвал то, что Михаил Ходорковский до сих пор в тюрьме. Мне кажется, что можно было иначе.

Что касается моей профессиональной сферы — здесь итог неоднозначен. Я понимаю мотивы власти в ее информационной политике. Более того, я их во многом разделяю. Я согласен с тем, что при существующей в современной России системе все, кто интересуется различными точками зрения на происходящее, легко может получить любую информацию. А тому, кто разными точками зрения не интересуется, они пока не нужны. Но факт остается фактом — информационное поле скудное. Кто в этом больше виноват — власть или общество — судить не берусь. В конце концов, информационное поле на Украине гораздо живее. Но мне, как гражданину, такой путь не нравится.