What does it mean?

Саммит «двадцатки», посвященный мировому финансовому кризису, не просто «закончился ничем»: ну, подумаешь, ничем — обычный журналистский штамп. Можно предположить, что как раз наоборот, журналисты что-то не так поняли, не вникли к глубину помыслов, недостаточно прониклись величием момента. С них станется.

Что же скрывается за этим «закончился ничем»?

Лучшим ответом на этот вопрос может стать чтение итоговой декларации, принятой странами-участницами. С одной стороны, вполне очевидно, что документы подобного рода не должны содержать прямых инвектив: они по определению обтекаемо-корректны и повествуют не о действиях, а о намерениях.

Но нынешняя декларация — это что-то по-своему запредельное.

«Мы должны предпринять все усилия для того, чтобы кризис не повторился. Мы руководствуемся уверенностью, что принципы рыночной экономики наряду с эффективным регулированием финансовых рынков — ключ экономическому росту», — говорится в документе. Спасибо, что просветили, вот только где оно, ваше «эффективное регулирование финансовых рынков»? Может быть, речь идет о выкупе государством банкротящихся инвестиционных компаний? Крайне эффективно, и говорить нечего.

«Конкретные меры» по преодолению финансового кризиса — это, как оказалось, «стимулирование экономик, обеспечение рынков ликвидностью, поддержка финансовых институтов, размораживание кредитных рынков». В переводе с международно-экономического на человеческий все это означает буквально следующее: «мы накачаем, что сможем, деньгами, пока они не обесценились, и создадим еще несколько регулирующих органов, в которых будут заседать все те же люди, которые довели нынешнюю систему до ее нынешнего состояния».

Причем, все описанное, судя по общему тону документа, будет реализовываться мучительно, медленно, с двадцатью пятью согласованиями каждого пункта и придиркам к любой запятой.

Стоило ли ради этих туманных обещаний созывать экстренный саммит? Конечно, нет. Стоило ли анонсировать его как сверхважное и спасительное мероприятие? Тем более, не стоило. Так что же все это значит? Зачем в очередной раз переливать из пустого в порожнее о финансовых рынках и взаимной помощи.

Не за тем ли, что сегодня акт говорения становится гораздо важнее самого содержания? Не за тем ли, что если все эти высоколобые джентльмены, наконец, замолчат, над миром повиснет такая трагическая пауза, после которой начнется настоящая паника, какой еще свет не видывал? А так — хоть как-то хоть о чем-то.

Тоже в своем роде выход. Вот только обманывать — нехорошо. Написали бы сразу: «извините, мы не знаем, что делать, но у нас есть много ценных замечаний, обладающих прекрасным терапевтическим свойством, послушайте, пожалуйста — они дешевле успокоительно». Нужно стремиться к честности — зафиксируйте это в протоколе.