Единство противоположностей
политологАлексей Чеснаков
В конце октября 1999 года кампания по выборам в Госдуму находилась в самой сложной точке. Рейтинг Путина после его знаменитого «и в сортире их замочим» постепенно рос, но на думские выборы он не шел, а рейтинга у созданного Администрацией в последний момент блока «Единство» никакого не было.
Времени до дня голосования оставалось все меньше. Несмотря на то, что из ОВР постепенно уходила политическая энергия, происходило это не так быстро, как хотелось в Кремле и избиратели не перестали воспринимать его как фаворита. Агитационный период был уже на носу. Все без исключения чувствовали себя крайне неуверенно. Не было игры. Не было опоры. Не было понимания перспективы. Ситуация была рискованная.
При таком раскладе самым заинтересованным и самым ответственным игроком оказывался лично Путин. Только его поднимающийся рейтинг создавал новую интригу. Только он мог сломать инерционный ход думской кампании. Естественно, встал вопрос, нужно ли ему открыто встать на чью-то сторону и какой из двух блоков выгоднее поддержать.
Политики делают подобные шаги только после достижения особых договоренностей. Договоренностей не об актуальной, а о перспективной позиции сторон. О линиях поведения и границах допустимого на будущее. Так же, как во время войны и союзники и противники принимают решения о текущих действиях в зависимости от их видения собственных выгод послевоенного устройства.
И в нашем случае нужно было договариваться «на после выборов». Тогда на скорый уход Ельцина 31 декабря и на досрочные президентские выборы никто не рассчитывал. Впереди были еще полгода самой трудной и самой опасной части работы. Ставки делались на июнь.
Путину и Администрации необходимо было добиться, чтобы вновь избранная Дума не стала главным источником дестабилизации. А именно – гарантированно не ставила бы вопрос о доверии правительству. В этом случае избирательную кампанию можно было бы считать завершенной. Ведь если бы в этом вопросе объединились ОВР и коммунисты, то все силы пришлось бы бросить на борьбу против этого блока. Борьбу на два фронта Администрация вести не могла. Понятно, что со стороны ОВР это была игра в первую очередь против Ельцина, пока еще не списываемого со счетов. Вернее его все уже списали со счетов как президента, но еще не списали как кандидата в президенты, и главное «зло в стране» на критике которого следует строить собственную кампанию.
Проблема состояла и в том, что простой договоренности было недостаточно. Ведь стороны не обладали равными позициями. Президент должен был в любом случае сложить полномочия после завершения второго срока. Путина мало кто всерьез рассматривал как окончательного преемника и многие надеялись, что провал слабой провластной коалиции заставит Ельцина очередной раз изменить решение. При этом Думу, по Конституции, нельзя распускать в первый год после избрания. В общем, входить в послевыборную диспозицию с имеющимися козырями, власти представлялось самоубийственным. Решено было провести переговоры с ОВР.
Время для переговоров было выбрано удачно - у блока Примакова-Лужкова уже не было прежней уверенности в оглушительной победе. Представители ОВР налево и направо давали оптимистичные интервью, но выглядели совсем не так уверенно и браво как летом. Рейтинг их постепенно начал снижаться, хотя и не катастрофическими темпами. В случае, если бы им удалось договориться с Путиным, чей рейтинг как уже отмечалось, демонстрировал хорошую динамику, мог быть достигнут кумулятивный эффект.
На переговоры с московским мэром поехал Владислав Сурков. Он потом еще не раз рассказывал, что в кабинете у Юрия Михайловича его удивил портрет Ельцина. Сурков долго убеждал Лужкова пойти на взаимную поддержку и дать гарантии, что после выборов ОВР не станет ставить вопрос о недоверии правительству Путина. Лужков в результате отказал. В отличие от своего соратника, Минтимер Шаймиев был как всегда обтекаем в формулировках, но в итоге склонен к дальнейшим переговорам. Последнее слово оставалось за Примаковым. Тот был категоричен – никаких гарантий. Все договоренности - после выборов.
В Администрации президента совещались без конца. Вот и на этот раз неформальный путинский штаб собрался в комнате совещаний руководителя АП в первом корпусе Кремля. Мнения разделились. Сурков и Татьяна Дьяченко предлагали зря не терять время, отказаться от дальнейших переговоров с ОВР и поддержать «Единство». Волошин же считал, что не имеющее необходимого авторитета электорально слабое «Единство» неизбежно потянет вниз только-только набравший силу премьерский рейтинг.
В этот момент появился сам Путин. Он сообщил собравшимся, что переговорил с Примаковым и Лужковым и те вновь отказались предоставить необходимые гарантии. Путин понимал, что сделал всё необходимое, в надежде на ответные ходы. Так, незадолго до совещания он даже посетил празднование дня рождения Примакова. В условиях известного отношения Ельцина к Примакову это был сильный ход. Но ОВРовцы, опытные аппаратчики «советского разлива» решили подержать паузу в этой игре, надеясь, что у оппонентов в Кремле сдадут нервы.
Они понимали, что есть два фактора играющих на них. Первый – неопытность этих самых оппонентов, у которых уже не оставалось времени на ошибку. И второй – непредсказуемый и становящийся таковым еще более президент Ельцин. Любая его фирменная «загогулина» могла окончательно обрушить ход кампании и привести к катастрофе.
Неожиданно, даже не выслушав точек зрения собравшихся на варианты дальнейшего поведения, Путин сообщил, что принял окончательное решение поддержать «Единство». И тем самым решил судьбу парламентских выборов. Уже в начале ноября блок Шойгу-Карелина-Гурова стал полноправной «партией Путина». Гуров во время следующей поездки в Тверь уже говорил об активной поддержке блоком политики Путина. Рейтинги блока начали расти. Как и рейтинг самого Путина. Сыграл свою роль фактор позитивного объединения двух мощных игроков, которые ассоциировались с будущим. На их фоне ОВР казался сборищем людей из прошлого. 19 декабря «Единство» при поддержке премьера получило чуть больше 23 процентов, немного не догнав КПРФ, а ОВР опустился до 13. Это была первая электоральная победа Путина.
Владимир Владимирович по-крупному рискнул и был в результате вознагражден великолепными результатами выборов декабря-99, а потом и марта-2000.
