Как будут развиваться технологии в 2018 году?

В 2017 году практически каждая крупная организация рапортовала о внедрении в свои производственные процессы новых технологий: блокчейн, искусственный интеллект, машинное обучение, открытые и большие данные. Что будет с рынком этих технологий в 2018 году? Какие из них окажутся наиболее интересными, эффективными и прогрессивными? Об этом «Актуальные комментарии» поговорили с российскими экспертами в сфере IT.

Разочарование в блокчейне

Руководитель АНО «Информационная культура» Иван Бегтин в конце прошлого года прогнозировал, что 2017 станет годом технологии блокчейн, которую применят не только в криптовалютах, но и других сферах. Несколько крупных корпораций и государственных структур действительно объявляли о внедрении технологии. Пожалуй, самый громкий анонс принадлежит Сбербанку. А недавно в Москве объявили, что государственное приложение «Активный гражданин» стало работать по принципу блокчейна.

Однако, как сообщил Бегтин в интервью «АК», технология не оправдала себя: «Пока можно сказать, что технология блокчейна не оправдала ожидания, точнее, сверхожиданий, которые были в отношении нее».

Кроме того, по мнению Бегтина, технология расколола мировое сообщество: «при этом блокчейн и криптовалюту страны разделили на две неравные доли. Одни решили дать зеленый свет, другие мечутся между полным и частичным запретом. Самые интересные итоги года — в Белоруссии фактически полностью легализовали криптовалюту. А в России, наоборот, разговоры идут, скорее, о запрете, нежели о каких-то возможностях. Речь идет о приравнивании к цифровому имуществу, взыскании с него налогов. То есть Россия находится в стадии полузапрета. Китай также находится в состоянии полузапрета. А Япония, наоборот, находится в состоянии легализации», — отмечает эксперт.

Главный редактор портала Roem.ru Юрий Синодов считает, что в повсеместном внедрении блокчейна попросту нет необходимости: «Я считаю, что технология блокчейна будет использоваться какими-то структурами, но в целом в ней особой необходимости на сегодняшний момент нет, так как у крупных корпоративных и государственных заказчиков достаточно мало проблем, которые возникают и могут быть решены при помощи блокчейна», — отмечает эксперт.

Поэтому блокчейн сейчас используется больше как имиджевая составляющая, а не реально необходимая технология. Это подтверждает и пример «Активного гражданина». Приложение не стало более прозрачным, оно не стало работать лучше, поэтому внедрение блокчейна — это больше PR, чем реальная необходимость.

Об этой проблеме в интервью «АК» рассказал и руководитель SocialDataHub Артур Хачуян: «Блокчейн — это крутая технология, сулящая много чего интересного. Но, на мой взгляд, в этом году ее немного переоценили, ее пихали в огромное количество проектов: зарубежных, российских и т.д. Но зачастую, она там была не нужна. Эту технологию использовали только для того, чтобы повысить пиар-эффект, так как это модно. Так раньше было с Big Data, которую раньше упоминали при любом инфоповоде. Поэтому, кстати, много проектов не запустилось.
Я считаю, что нужно еще года три подождать для всеобъемлющего внедрения блокчейна во всевозможных отраслях», — отметил эксперт.

Судьба открытых и больших данных в России

Как отмечают эксперты, данных становится все больше и аналитики с каждым годом все лучше и быстрее их обрабатывают и анализируют. В отличие от блокчейна открытые данные не были встречены с таким ажиотажем, и продолжают развиваться «спокойно» и «поступательно», захватывая новые сферы и области: «открытые данные — это не хайп, а практическая технология. Большие данные, это все: и коллайдер, и ритейл, и сотовые операторы, и открытые госданные. Открытые — это общая концепция открытости государства. Эта тема развивается и влилась в общественную. Социально-политическую повестку. О ней пишут книги, статьи, измеряется экономический эффект. Все это развивается, просто без хайпа», — отмечает Бегтин.

С ним согласен и Синодов: «мы их [данные — прим. АК] будем накапливать дальше и учиться их грамотно использовать. Это делают практически все ведомства и компании. Очень хорошо ими пользуются в Москве при планировании дорожного движения, системы общественного транспорта», — считает эксперт.

По мнению Бегтина, рынок больших данных тоже пережил синдром завышенных ожиданий, но сейчас в этой сфере действуют удачные проекты: «маркетологи накручивали суперидеальные решения. Эти темы сдулись довольно быстро. Те, кто занимался реально большими данными — они никуда не делись, они развиваются. Можно привести пример Яндекса, у которого работает Дата-фактор. Есть подобные базы данных у всех крупных компаний, сотовых операторов, тех, кто оперирует огромным количеством данных. Этот рынок растет. Но рынок этот — фрагментированный, и в значительной степени завязан на образовании. Много программ появилось по этой теме», — отметил эксперт.

Значимость и ресурс больших данных понимают и в государственных структурах. Попытки начать регулировать большие данные предпринимались уже в 2016 году, когда было предложено создать государственного регулятора и обновить нормативное поле. По мнению экспертов, этот тренд продолжится и в 2018 году: «анализ сбора данных будет регулироваться. По сути, интернет-рынок долгое время существовал без этих законов. И было очевидно, что магистральный путь сбора данных и их использования должен к чему-то привести. Сейчас, как я понимаю, идет четкий анализ последствий по сбору больших данных и влиянию на жизнедеятельность. Это будет как-то регулироваться. Государство будет немного отставать, так как технологии развиваются быстрее, чем законодательство. Но какое-то регулирование будет», — считает Синодов.

В том, что регулирование будет продолжено, уверен и Бегтин: «И то, и другое [регулирование открытых и больших данных — прим. АК] будет, нет на этот счет сомнений. Открытые данные — это не зарубежная выдумка, которую пытаются импортировать в Россию. Это — некоторая основа эволюционного развития государственного управления. Если мы говорим о данных, которые государство публикует. У государства будет некая „вилка“ в тех частях, где оно предоставляет информацию открыто и бесплатно и в тех, где оно предоставляет их за деньги, но по прозрачным моделям оплаты», — отметил эксперт.

Артур Хачуян, занимающийся анализом больших данных социальных сетей, считает, что изменения давно назрели, однако при их внедрении важно сохранить баланс: «Все будет хорошо, если Роскомнадзор что-нибудь не подпортит. Я знаю, что на 2018 год опубликовали огромный список организаций, которые они будут проверять. Посмотрим, что из этого выйдет. Но вообще, все в этой отрасли ждут изменения законодательства, в частности, изменения 152 Федерального закона о персональных данных. На данный момент он не защищает как физических лиц, так и не защищает компании. По сути дела, этот закон очень сильно устарел. В нем есть термины, которые не употребляются уже лет десять — ЭВМ, процессоры и т.д.», — отмечает эксперт.

Какая технология окажется главной в 2018 году?

Специалисты IT-сферы прогнозируют появление искусственного интеллекта в течение 5-50 лет, однако, как отмечают в Теплице социальных технологий, само открытие может произойти в любой момент, так как довольно сложно прогнозировать технологические прорывы в этой области. Тем более, что эксперименты с нейросетями уже сейчас дают свои результаты. Например, весной 2017 года AlphaGo победила человечество в го, а технологии искусственного интеллекта применяются в роботостроении.

Как отмечает Хачуян, именно искусственный интеллект может стать главной темой 2018 года: «Я бы сказал, что Большие данные [главная технология 2018 — прим. АК], так как это — моя сфера деятельности. Но не могу такого сказать. Я думаю, что искусственный интеллект и обработка больших данных — главные технологии 2018 года».

По мнению Бегтина, пока сложно предсказать, какая технология станет самой популярной: «Технологии, которые станут следующим хайпом — пока никто этого не знает», — отмечает эксперт.

По мнению Синодова, главной технологией 2018 года станет телеприсутствие: «Это касается и сотрудников, и сервисов. Сейчас уже эта система применяется в медицине, хотя рынок ещё сырой. Крупные работодатели, например, „Билайн“, уже дают сотрудникам работать из дома, экономить время на дороге до офиса и назад, больше внимания уделять семье. Многим это важно».

Технологические риски для России

Синодов главной проблемой называет неготовность большинства людей к технологическому прогрессу: «Мы не очень хорошо готовы к тому, чтобы люди были везде подключены. Основная проблема связана даже не с безопасностью, а несамостоятельностью людей, которую генерируют сервисы. Веб-сервисы сильно влияют на мозги пользователей и вводят их в состояние детерминированности, когда человек принимает решение, не исходя из собственных интересов, а под внешним влиянием (тут есть и коммерческая история, и политическая составляющая). Основной проблемой, мне кажется, является то, что люди будут менее самостоятельны в своих решениях, у них нет навыков противостояния манипуляциям веб-сервисов, а привычка к использованию интернета — есть», — считает эксперт.

По мнению Бегтина, главной проблемой может стать низкое качество работы Госдумы: «неграмотность большинства законодателей. Это — главная наша опасность. С одной стороны — несоответствие их действий внешним вызовам, они реагируют на старые проблемы (где-то проблемы есть, но реакция на них — идиотская), а где-то имеет место чрезмерное государственное регулирование, с формой которого мало кто соглашается», отметил эксперт.

Хачуян считает, что главные технологические риски кроются в главных открытиях: «Большие данные как раз и станут технологическим риском. Вряд ли искусственный интеллект за этот год успеет войну развязать. А вот большие данные и нарушение конфиденциальности людей — это главная опасность 2018 года», — считает эксперт.


Автор: Иван Нестеренко