Пандемию коронавируса победить невозможно

политологГлеб Кузнецов

Глядя на то, что происходит в некоторых сильно вакцинированных странах и понимая что скоро неизбежно будет происходить во всех остальных (кое-где при вакцинации двух третей первым компонентом любимый Rt — находится в районе четверки и продолжает неудержимо стремится вверх, а целый год говорили, что «контроль» над пандемией, это когда он меньше единицы), попытался сформулировать для себя несколько теоретических тезисов про немедицинские меры, которыми человечество развлекало себя последний год.

1. В пределе остановить пандемию может только гибель всего человечества. Вирусу негде будет распространяться, и он тоже прекратит быть. Соответственно, любые меры настолько эффективны, насколько они близки к понятию «смерти», как прекращению всякой жизни, которая суть взаимодействие всего со всем. То есть локдаун эффективен ровно в той степени насколько он тотален.

2. Меры, связанные с косметическими ограничениями (грубо говоря, метро работает, кино — нет) — окажутся неизбежно неэффективными. Так же как всякие «спецразрешения» и «условия» социальной жизни — QR-коды, вакцинные паспорта и прочие «справки».

3. Однако процесс принятия мер с неизбежностью входит в «условия задачи». Почему так? Государственное администрирование настроено на «принятие мер», а не на их избегание. Меры неизбежно будут приниматься из логики «надо же что-то делать».

4. Рефлексия над результативностью мер крайне затруднена. Потому что рефлексия может привести к некой ответственности со стороны инициаторов и реализаторов мер. А сам бесконечный процесс принятия мер направлен на избегание любой ответственности. Вместо ответственности администратор как кроликов из шляпы фокусника достает новые инициативы как по принятию, так и по отмене мер.

5. Итак.

5.1. Пандемию победить невозможно в том смысле, как общество понимает «победу». Низкое число позитивных, «нормальная жизнь», улучшение социально-экономических условий жизни (победа — это не только парад и ордена, это и ощутимое улучшение жизни — «было время и цены снижали»). Это все не российская, кстати, история, а мировая. Цены растут, доходы снижаются, потребительская инфляция делает менее доступным вообще все от бензина до жилья.

5.2. Меры прекратить принимать тоже нельзя. Государство боится на самом деле только одного — формирования в обществе представлений о своем тотальном бессилии. И отказ от мер, не говоря уж о рефлексии над тем, что было полтора года — это представление формирует одним щелчком.

5.3. Однако по мере рутинизации коронавируса страх спадает, а разочарование растет. Цена на морковку оказывается в какой-то момент более важной повесткообразующей историей, чем все переполненные реанимации произвольно взятой страны. И меры в этот момент придется принимать уже по отношению к морковке, а не к ковиду.

6. Так перед государственным администратором оказывается сложнейшая задача. Как у сапера на минном поле. Он вынужден быть одновременно коронаскептиком и короналоялистом. Принимать меры и отменять их, но так чтобы мало у кого оказался соблазн рефлексировать над их адекватностью и результативностью.

7. Критерии «адекватности мер» в этой ситуации оказываются такими.

— само обсуждение возможных мер должно исходить из понимания, что трагедии ковида затрагивают меньшинство общества, а меры немедицинского характера — всех. То есть число людей, не получающих адекватную медпомощь по основному заболеванию, например, неизбежно порядково превосходит получающих медпомощь от ковида в самый эпидемически тяжелый момент;

— мера должна быть легко вводимой, легко администрируемой и так же легко отменяемой — и не только легко, но и быстро (чтобы черепаха госуправления всегда опережала Ахилла общественного осознания его неэффективности);

— мера должна затрагивать интересы меньшинства с одной стороны и быть симпатичной большинству (или по крайней мере не вызывать отторжение у большинства);

— мера не должна позиционироваться как «спасение» и гарантия прекращения пандемии (профилактика тяжелых форм разочарования).

Если измерить меры такой линеечкой, то легко убедиться, что самой лучшей мерой из мировых является комендантский час с часу ночи до пяти утра. Неэффективно как все остальное, затрагивает меньшинство населения, внедряется-отменяется одной подписью даже муниципального уровня чиновника, «консервативное большинство» еще и радуется, что тусовщиков укоротили. И кстати, никто никогда не говорил, что комендантский час — спасение человечества. Так, подспорье.

Широкое использование инструментов цифрового контроля и ограничения возможностей (типа QR-кодов) при всей даже не неэффективности, а принципиально пребывании вне пространства эпидемической эффективности — создают точки напряжения с большими последствиями, закладывая мины под доверие.

Принуждение к вакцинации через симуляцию легких форм апартеидов, как «меру» в предлагаемой логике каждый способен оценить сам, не хочу здесь погружаться в ругань на эту тему.

Источник