Спор о «Русском мире»
политологБорис Межуев
20 августа на сайте «Актуальные комментарии» было опубликовано интервью с директором Центра политической конъюнктуры Алексеем Чеснаковым, который рассказал о причинах появления идеи «Русского мира» и новом всплеске интереса к нему сегодня.
По мнению Алексея Чеснакова, дискуссия о «Русском мире» еще далеко не окончена. Философы, политологи, публицисты продолжают высказываться на тему «Русского мира» и предлагать свои версии интерпретации этого термина.
Борис Межуев, политолог, философ, заместитель главного редактора газеты «Известия»:
Я слышал о концепции и даже участвовал в ее разработке раньше, еще в 2000 году, это было самое начало президентства Путина. Также в разработке идеи «Русского мира» в 2000 году тогда принимали участие Петр Щедровицкий, Ефим Островский и в какой-то мере Сергей Чернышев. И мой непосредственный начальник в то время — Сергей Градировский.
Конечно, акценты все время менялись, тогда основной мыслью была интеграция соотечественников, причем не только в ближнем, но и дальнем зарубежье, куда активно уезжали люди из России, особенно в 90-е годы. Уехало ведь много ученых, целые отрасли науки, производства, отдельные лаборатории покидали страну.
То, о чем говорил Алексей Чеснаков в своем интервью о «Русском мире», касается в первую очередь ближнего зарубежья, разделенного русского народа. Тут нужна какая-то градация по мере подлинной русскости, я не сторонник противопоставления русского и советского, и тем более искусственного вытеснения советского русским. В некоторых случаях русское действительно выступает очень ярко, очень отчетливо — выделяясь на фоне аморфной советско/постсоветской идентичности, как в Крыму, а где-то мы имеем дело с более рыхлой в этническом отношении полусоветской идентичностью, как на Донбассе.
Люди в Новороссии несомненно не считают себя украинцами в той степени, в какой ими являются Ляшко или Фарион, но они более спокойно относятся к русскости, в отличие от крымчан с их яркой русской идентичностью. Они не очень понимают свое отличие от жителей Сумщины или Черниговщины, равно как и от жителей Брянщины или Белгородчины. В Новороссии — такая лимитрофная, промежуточная идентичность, которую тоже надо осознавать и не подгребать механически под «Русский мир». Концепция «Русского мира» должна тонко относиться к этим зонам ослабленной, промежуточной русскости, аккуратно работать с людьми, которые там живут. Нужно понимать, что эта идентичность — не плохая, не антирусская, она просто другая. В этом смысле концепция «Русского мира» требует коррекции с точки зрения цивилизационного подхода.
Моя позиция такая: «Русский мир» качественно неоднороден, как и британский мир. Есть одна британская идентичность в самой Великобритании, другая — в Шотландии, третья британская идентичность — в Канаде или Австралии. И в Индии тоже существует британский мир, и английский язык там до сих пор государственный. И все это не одно и то же.
Есть такая точка зрения, что нужно присоединить к Российской Федерации все территории, где говорят по-русски. Но среди русскоговорящих территорий есть те, где со слезами на глазах вспоминают победу крымского флота, а есть те, где просто тепло вспоминают советские фильм и советскую еду.
Эта внутренняя дифференциация очень важна, потому что если мы ее не ощущаем, то впадаем в националистические иллюзии, которые очень опасны, они создают точки напряжения там, где должны быть точки прорыва.
В этом смысле очень полезна теория лимитрофов, промежуточных зон между различными цивилизациями. «Русский мир», который вышел за пределы России, весьма неоднороден и к тому же расколот. Мне кажется, это очень важная часть геополитического планирования. Есть «Русский мир», где эта русскость блестяще выражена, есть, где она утоплена в советском, также есть точки, где она как-то слита с неонациональным развитием, как в Белоруссии, а есть пример Приднестровья, где вообще сложно сказать, какая она — русская, советская или русско-украинская.
Добиваться большего продвижения русской идентичности — правильно, это нужно делать. Но делать — максимально тактично, не в перегибая в сторону искусственного вытеснения советской идентичности.
Фото: ИТАР-ТАСС/ Руслан Шамуков
