Турчинов и Минск: слон в посудной лавке

13 июня секретарь СНБОУ Александр Турчинов сделал ряд важных заявлений. В частности, как передает «Интерфакс-Украина», он считает, что режим АТО себя исчерпал и «пришло время перейти к новому формату защиты страны. (…) Не просто признать оккупированными некоторые регионы Донецкой и Луганской областей, но четко, на законодательном уровне определить основы государственной политики по их освобождению. Необходима эффективная технология защиты страны, а для этого законодательно нужно предоставить президенту право применять ВСУ и другие военные формирования против гибридной агрессии со стороны РФ. (…) Уточненный законопроект "О восстановлении государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями Донецкой и Луганской областей" будет представлен президенту, после чего, надеюсь, он оперативно будет внесен в Верховную Раду». При этом, такой подход «только усилит фундамент Минских соглашений, поскольку их реализация невозможна без решения вопросов безопасности и без освобождения оккупированной украинской территории». Надо отметить, что это не собственная придумка Турчинова – президент Порошенко заявил о разработке такого законопроекта еще 15 марта, правда, подробностей тогда не было.

Об АТО

На нынешнем этапе боевые действия проходят под вывеской АТО, но, как уже неоднократно подчеркивалось, с самого начала АТО не была АТО. Фактически это признали и Турчинов, и глава МВД Аваков.

Собственно говоря, АТО прекратилась с того момента, как против Донецка и Луганска были двинуты войска. По-видимому, это предусматривалось решением СНБОУ от 13 апреля 2014 года (текст до сих пор секретный), но отсчет льгот для участников АТО ведется с начала первой волны частичной мобилизации 18 марта.

В соответствии с действовавшей тогда редакцией закона о борьбе с терроризмом, армия отвечала только за безопасность собственных объектов. Использование ее против незаконных вооруженных формирований само по себе было грубейшим нарушением закона. Потом, в июне, его задним числом подогнали к существующей реальности обстрелов жилых кварталов тяжелой артиллерией (довольно странный способ бороться с террористами).

С АТО можно было покончить неоднократно. Например, прекращение АТО и введение военного положения очень органично смотрелось бы на фоне заявлений о "российской агрессии". Но действия Турчинова тут были лишены даже тени логики – не оказав никакого сопротивления во время «оккупации» Крыма, он объявил АТО, заявляя одновременно, что на территорию Украины в Донбассе вторглись регулярные российские войска. Прекращение АТО на фоне подписания Минских соглашений было бы воспринято более чем положительно всеми сторонами, но ничего подобного сделано не было.

О войне

Итак, на протяжении трех лет, непрерывно заявляя о "российской агрессии", украинские власти так и не предприняли никаких действий, которые бы были направлены на отражение этой "агрессии" – не ввели военное положение, не прекратили транспортное сообщение с территорией страны-агрессора (и даже с оккупированной территорией), не разорвали дипломатические отношения… Только заявляли об агрессии и оккупации. В результате, например, «оккупированный» Крым есть, а вот кто и когда его оккупировал, какие меры были предприняты, чтобы предотвратить оккупацию – непонятно. Кстати, за все эти непонятки несет ответственность Александр Валентинович Турчинов…

И вот теперь, спустя три года, он говорит о необходимости принять закон об отражении гибридной агрессии. Что-то мне подсказывает, что это опять будет полунамек на четвертьобстоятельства. Речь ведь идет о «гибридной» агрессии, т.е., никаких доказательств российского вторжения и нахождения российских войск на территории Украины опять не будет, но будет велено считать, что что-то такое есть.

Скорее всего, предлагаемый проект направлен на то, чтобы обозвать Россию агрессором, но не предпринимать решительных мер по пресечению агрессии, поскольку, например, объявление войны будет негативно воспринято Вашингтоном (не говоря уже о Берлине и Париже). Опять же, брать Москву силами ВСУ – не самая здоровая затея. 

Зато можно будет говорить об оккупированных территориях и даже ввести военное положение. Т.е., продолжать войну под новым соусом.

О Минске

Самое забавное в заявлении Турчинова – суждения относительно Минских соглашений. Он или вообще не знает, о чем идет речь, или сознательно врет.

Во-первых, типичной для украинских политиков выглядит трактовка получения контроля над границей если не непосредственно Украине, то миссии ОБСЕ, как условия выполнения Минских соглашений. Во всяком случае, президент Украины говорит точно то же.

Между тем, достаточно заглянуть в текст, чтобы обнаружить – получение контроля над границей является не условием, а результатом выполнения Украиной Минских соглашений.

Во-вторых, если, допустим, статус территорий ЛДНР как «оккупированных» при большом оптимизме можно счесть тем самым «особым статусом», о котором говорится в соглашениях, то вряд ли удастся согласовать его с властями ЛДНР и Россией.

Я, кстати, подозреваю, что единственный статус, который готовы согласовать с Киевом власти ЛДНР – независимых государств. И то не факт – там ведь своя «партия войны» есть.

В-третьих, из тех же самых Минских соглашений легко узнать, что Украина там вовсе не жертва «гибридной агрессии», а государство в состоянии внутреннего конфликта. Россия же, вместе с Германией и Францией, является страной-гарантом мирного урегулирования конфликта.

Принятие закона о «гибридной агрессии» радикальным образом меняет статус и Украины, и России. Соответственно, Минские соглашения теряют какой-либо смысл. Надо проводить новые переговоры – уже без участия ЛДНР, но с участием России как стороны переговоров.

Турчинов об этом не говорит, поскольку догадывается – Россия вряд ли согласится на такую роль.

О реальности планов

С внутриполитической точки зрения президент Порошенко в последнее время идет путем радикализации своей позиции. Судя по всему, его убедили в том, что он должен выделиться на общем фоне непримиримостью (что, в общем, логично – оппозиционные избиратели все равно голосовать за него не будут, а умеренный электорат ненадежен). 

Правда, игру эту он ведет осторожно, стараясь избегать решений, ведущих к росту дестабилизации. Например, он дал добро не закон о НАТО, который фактически был принят еще в 2014 году, а сейчас только уточнен, но уклонился от организации голосования БПП за церковные законы (по слухам – после совещания с силовиками, которые отзывались об авторах проекта в нелицеприятных выражениях).

Предлагаемый Турчиновым механизм «гибридного отражения агрессии» очень соблазнителен. Суть его в том, что президент получает право вводить военное положение в стране и на отдельных территориях, а также использовать Вооруженные Силы, без согласия парламента.

С одной стороны, такой механизм позволяет продолжать боевые действия, не заботясь об их формальном обосновании, но формально прекратив АТО (что, безусловно, будет частичной «перемогой»). С другой стороны, появляется возможность сорвать выборы, в случае, если кампания будет развиваться как-то не так (надо думать, тут Турчинов больше заботится о своей политической силе, чьи рейтинги стремятся к статистической погрешности).

Выгоды от этого проекта неоднозначны.

Во-первых, он может вызвать недовольство Запада, поскольку находится в некотором противоречии с демократическими нормами и означает отказ Украины от Минских соглашений.

На Западе нет единства по поводу решения украинского конфликта. В частности, можно не рассчитывать на поддержку США. Скорее всего, неопределенной будет и позиция Франции (Макрон толи играет роль «доброго следователя» при Меркель, толи вообще ведет какую-то самостоятельную игру). А вот Меркель, осваивающая для себя нишу главного борца с «российской агрессией», может и поддержать.

Во-вторых, принятие такого проекта усилит зависимость президента от силовиков (Турчинова и Авакова), чего ему, понятно, хотелось бы избежать.

В общем, на то, что мог бы легко и просто проделать Турчинов, намеревающийся пожертвовать Украиной во имя мировой глобалистической революции, тяжело решиться Порошенко, который собирается еще побыть президентом этой территории, сколько получится (получится, полагаю, довольно долго и вполне вероятно – пожизненно).

Тем не менее, президент, кажется, склоняется в пользу такого или примерно такого проекта (его действительно собираются внести в Раду). Об этом может свидетельствовать недавняя оговорка 100% президентского главы МИД Климкина о том, что Украина, оказывается, находится в состоянии войны с Россией.

Если же Порошенко все же пойдет на поводу у Турчинова, это будет означать крах Минских соглашений. Произойдет он ко всеобщему облегчению – соглашения давно себя изжили. Однако, вину за это будет нести Украина. 

Василий Стоякин, политолог, Киев