Статья
1015 11 июля 2014 13:18

Выборы как вызов

Президентские выборы в Абхазии могут стать прологом масштабной дестабилизации региона. На сегодняшний день ни один из кандидатов  не способен развернуть в свою пользу те 100 тысяч человек, которые выступают против Анкваба: неприятие к одному кандидату не может автоматически конвертироваться в поддержку другого. 

Выборы как вызов развития и угроза давления Запада

Формат выборов всегда задает некоторую неопределенность дальнейшего развития. В абхазском случае это накладывается еще и на сохраняющуюся неопределенность исхода украинского кризиса, что является безусловным стимулом для Запада активизировать свою деятельность на этом направлении. По сути Абхазия представляет собой для него возможность нанесения весьма чувствительного символического ущерба России при относительно невысоких затратах. Главным игроком тут предсказуемо будут Соединённые Штаты.

Сюжет выборов

В Абхазии главной точкой уязвимости является ее национальный состав.  Как уже отмечалось, геополитические предпочтения населения имеют ярко выраженную этническую окраску. Так, в Россию в Абхазии стремятся русские, украинцы и армяне, а в последнее время к ним прибавились еще и этнические турки, с которыми у абхазского населения испортились отношения. За самостоятельность республики выступает большая часть абхазов. При этом негативно относятся к России (и выступают за воссоединение с Грузией) мегрелы, которых по численности больше, чем абхазов, но чуть меньше, чем проживающих в Абхазии армян, которые имеют, как правило, три гражданства: армянское, российское и абхазское.

История с раздачей абхазских паспортов Анквабом эту ситуацию обострила и актуализировала. В силу этого можно быть уверенным, что на грядущих выборах весомым игроком будет консолидированное умеренно прогрузинское лобби, которое со снятием Анкваба потерпело неожиданное поражение. По сути, мобилизация его электората уже проведена, и на сегодня его кандидат – а поддерживать он будет и.о. председателя Службы госбезопасности Аслана Бжанию – по сути единственный, имеющий реальное похожее на программное предложение. Понятным образом оно будет строиться на идее «сохранения суверенитета», и обвинении лагеря свергнувшей Анкваба пророссийской оппозиции в намерении этот суверенитет сдать Москве.

При этом прогрузинский крен Анкваба его команда постарается «смикшировать» и отодвинуть на периферию актуального общественного мнения. Для этого уже интенсивно осуществляется легендирование истории с охлаждением отношений Анкваба с Москвой. Так, по продвигаемой сегодня анквабистами версии, Анкваб, будучи всю жизнь неподкупным милиционером, поплатился постом президента за то, что отказался включаться в навязываемые Кремлем коррупционные схемы и возвращать тому российские дотации в виде «откатов». 

Лагерь же вчерашней оппозиции, а сегодня – временной власти, раздроблен и неконсолидирован. Так, партия «Форум народного единства Абхазии» выдвинула своим кандидатом Рауля Хаджимбу. Кроме него, также выдвинулись бывший министр обороны Мираб Кишмария, бывший министр внутренних дел Леонид Дзапша и бывший вице-премьер Беслан Эшба. Список кандидатов также может пополниться и бывшим премьером Сергеем Шамбой, который проиграл Анквабу прошлые выборы. Кроме того, на выборы также могут заявиться еще и местные маргиналы, стремящиеся войти в политику бизнесмены Беслан Бутба и Заур Ардзинба – они также уже баллотировались в 2009 году.

Ярко выраженного лидера в этом лагере нет, а основной кандидат, Рауль Хаджимба, к тому же еще и отягчен комплексом «вечно второго». Собственно абхазский электорат растащен по кланам, и борьба тут будет вестись в основном за голоса 45 000 армян. При этом внятного программного предложения сегодня ни у кого нет, что означает, что голоса кандидаты будут собирать из личной преданности, корысти, и запугивая расправой, в результате чего каждый рискует остаться в своем «электоральном гетто».

При таких раскладах поддержка анквабистов, т.е. Бжании, является наиболее простым и одновременно наиболее многообещающим для Запада сюжетом: без особых вложений, поскольку в силу внутренних раскладов, к власти в Абхазии электоральным путем может придти группа, с которой Россия в ходе событий конца мая по сути прекратила отношения. В случае своего возвращения к власти анквабисты предсказуемо именно на Западе будут искать точку опоры для возобновления разговора с Москвой. В этом плане вопрос появления интересных предложений группе Анкваба со стороны Запада, напрямую или через Грузию – не более чем вопрос времени, причем непродолжительного.

Сюжет дестабилизации

Это вполне реализуемый сценарий – в комбинации с сюжетом выборов, когда возможное непризнание частью игроков их итогов может вылиться во внутреннее противостояние. Тогда игра в дестабилизацию Украины легко может превратиться в игру в дестабилизацию черноморского региона в целом.

Так, на определенной стадии противостояния в игру может вступить Тбилиси – в одиночку или вместе с Киевом, что отнюдь не является фантастикой. Сегодняшний градус подогреваемых Киевом антироссийских настроений делает вполне возможным появление в Кодорском ущелье и галицийских боевиков, кстати, в начале 90-х принимавших участие в боевых действиях в Абхазии. Их появление в Абхазии может стать для Тбилиси хорошим основанием для заявлений о своей непричастности, а роль «запала» может сыграть стремящееся в Грузию мегрельское население. Наличие же в каждом доме как минимум нескольких единиц стрелкового оружия может в одночасье превратиться из сдерживающего фактора в причину внезапного «вываливания» республики из состояния стабильности в состояние гражданской войны.  

Что немаловажно, при всех декларациях независимости и суверенитета собственно идеологии независимости, которая могла бы стать дополнительным фактором стабилизации социального и межэтнического мира, в Абхазии нет. Существующий же чистый национализм, культивирующий национальное самодовольство и чванство, как известно, проблемы подобного рода решать не в состоянии в принципе. В мировоззренческой системе координат рамках последнего Штаты – безусловный враг, но  и Россия – не более чем побеждённая страна, готовая платить «победителям» дань. Легко заметить, что при  таком количестве внутренних дисбалансов вбрасывание «горсти огня» представляется вопросом скорее техническим, и потенциально легко осуществимым.

Сценарий мухаджиров

Менее вероятным, но не исключенным, выглядит и вариант давления на Абхазию через Турцию – который может реализоваться, в зависимости от ситуации, как во время выборов, так и после них. Дело в том, что в Турции, равно как в Сирии и Иордании, сегодня проживает порядка 1 млн. потомков мухаджиров, т.е. потомков тех абхазов, которые бежали в 19 веке при приходе Российской империи, или были выселены царской администрацией после восстаний 1866 и 1877 годов. Это богатая диаспора, вполне способная лоббировать свои интересы в странах пребывания. В 2008 году во время грузино-российского конфликта турецкие мухаджиры лоббировали интересы Абхазии.

Сегодня турецкий премьер премьер Реджеп Эрдоган, как и год назад, вновь находится под сильным уличным давлением, а политическая система Турции расшатывается. Его позиции вовсе не усиливает и факт накопленного запаса внешнеполитических провалов. Так, вопрос о вступлении Турции в ЕС «перегорел» и перестал быть актуальной и ожидаемой реальностью. Призванная же компенсировать эту неудачу попытка прорыва на одну лидирующих позиций в мире ислама путем участия в сирийском конфликте тоже провалилась – как вследствие неудачно сделанных ставок, так и вследствие перехода конфликта в относительно мирную фазу.  

В этом плане сценарий, когда условием снятия стимулируемого Штатами уличного давления на Эрдогана может стать быть более или менее явное вхождение Турции в конфронтацию с Россией – например, путем поднятия вопроса о репатриации мухаджиров и инициирования процесса реституции – не выглядит невероятным. В рамках этой дискуссии рано или поздно может всплыть вопрос и о той либо иной форме протектората Турции над непризнанной республикой.

Важно понимать, что «давление на Эрдогана» вовсе не означает, что он может принять эти условия, пересмотрев свою сегодняшнюю, по большому счету дружественную России позицию, и решившись на прямое обострение отношений с Москвой. Как показало развитие событий в Киеве в период Майдана, договорённостей Штаты могут достигнуть как с местной властью, так и с противостоящими ей местными же политическими оппонентами. Последних же в сегодня турецкой политсистеме хватает: Эрдоган, выиграв во главе правящей партии в апреле этого года муниципальные выборы, принял решение оставаться у власти и дальше. Это, впрочем, не очень просто: он находится в последнем из допускаемых конституцией премьерском сроке. В силу этого он намерен баллотироваться на пост президента уже в августе этого года, а перед этим – провести политическую реформу, превратив сегодняшнюю парламентскую политическую систему Турции в президентскую.

Подобного рода институциональные трансформации всегда порождают значимое количество противников, причём как в среды элит, так и в широких слоях общества, недовольных уже самим фактом перемен. А это значит, что недостатка в «договороспособных оппонентах» Эрдогана в Турции у Штатов не будет.

При этом в стартовой фазе вопрос о турецком протекционизме в отношении «вопроса мухаджиров» и кураторства процесса их репатриации может быть поставлен изначально мягко, однако и этого может быть достаточно для вывода ситуации из-под монопольного контроля России. При этом в любом случае, конечно, пойдет речь о фактическом признании Абхазии Анкарой, однако это не будет серьёзных международных последствий для ее международной легитимности: про сути, речь будет вестись о том, что Турция может получить еще один «Северный Кипр».

Таким образом, перспектива для турецких политических элит и контрэлит может выглядеть достаточно привлекательно, когда провал Эрдогана в Сирии, где он не смог отстоять особую роль Турции в исламе, может быть компенсирован за счет поднятия «на щит» мухаджирской тематики. Нужно понимать, что Анкаре в этом направлении вовсе не обязательно идти до конца и бить все горшки в плане дружбы с Россией, разрушая товарооборот и ставя по угрозу свой туристический бизнес. Как отмечалось выше, даже не действия, а уже только публичное обсуждение Абхазией вопроса о возможности ее осознанного ухода из зоны влияния России будет являться весьма ощутимым ударом и по престижу России, и по отстаиваемым ею в связи с украинским кризисом позициям. 

Необходимость интеграции

Из всего вышесказанного становится очевидным, что интеграция Абхазии с Россией насущно необходима – в противном случае незавершённость ситуации довольно быстро обернётся против самой России. Вопрос, однако, в том, какой эта интеграция может быть. Так, «лобовая» интеграция явно невозможна уже по той причине, что национальные элиты, столь старательно эмансипировавшиеся от России, с очевидностью будут «против», поскольку будут воспринимать ее как угрозу собственному суверенитету, а, следовательно, и своему сегодняшнему социальному статусу. Однако и простая покупка лояльности может обойтись в новых условиях неоправданно дорого и не принести никакого позитивного эффекта: как уже отмечалось, «купцов» будет хватать, и единственным результатом тендера между ними может стать лишь личное обогащение местных элит. Очевидно, что вопрос с интеграцией этих республик необходимо решать на системном уровне, пошагово разбираясь с каждой из стоящих на пути проблем.

Политолог, доцент МГИМО Кирилл Коктыш специально для «Актуальных комментариев»

© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".