Беспризорные политологи

На этой неделе прошел III съезд Российского общества политологов (РОП). Мероприятие это для политологического сообщества довольно интересное, а его итоги хорошо демонстрируют как проблемы, так и тенденции развития научной дисциплины в России. Отечественные политологи в последние годы активно пытаются найти себя, но им это пока не удается.

Конкуренция ассоциаций

Учредительный съезд РОП прошел 25 ноября 2013 года, но по-настоящему громко об организации стали говорить после I съезда, состоявшегося в июне 2014 года. Вообще, идея создания еще одной профессиональной организации политологов в МГУ зрела давно. Причины и обоснования, почему у Российской ассоциации политической науки (РАПН) должен появиться брат близнец, назывались разные. Официальная звучала примерно так: «РОП — это профессиональная ассоциация преподавателей политологии, а РАПН — ассоциация ученых». В кулуарах же звучали самые разные версии, от слухов о личных амбициях декана факультета МГУ Андрея Шутова до недовольства определенной части политологического сообщества «излишней либеральностью РАПН». Учитывая, что Шутову действительно не нашлось места в руководстве РАПН, а на съездах РОП часто звучат охранительные речи (на первом же съезде в Суздале участники предлагали отказаться от западной политологии и развивать национальную науку), в это можно поверить.

В РАПН, естественно, восприняли эту новость в штыки. Говорили о конфликте, расколе сообщества и прочих негативных явлениях. Надо признать, что на то были свои причины. Политологи из регионов были поставлены перед выбором: РАПН или РОП. Дошло до того, что однажды по «случайному стечению обстоятельств» в Москве проходило два параллельных мероприятия, одно организовало РОП, а другое — РАПН. Организаторы фиксировали, кто пришел, кто опоздал, попытавшись успеть на оба мероприятия, а кто не пришел вовсе.

Этот конфликт мог быть по-настоящему серьезным, если бы после 2014 года обе организации не потеряли ресурсы. РОП, обещавшее регионам гранты и поддержку, сбросило обороты. РАПН свои ресурсы начала терять еще раньше. У организаций попросту не было ресурсов для открытого конфликта, поэтому он приобрел латентный характер. Каждая группа политологов ходит на свои съезды и конгрессы, и их представители редко пересекаются.

Однако III съезд РОП продемонстрировал, что у организации в скором времени может появиться возможность влиять на распределение средств в специальном фонде для политологических исследований. «Мы говорим сейчас о необходимости сформировать, помимо Российского фонда фундаментальных исследований, который в том числе и гуманитарные науки финансирует, еще дополнительно при поддержке государства грантовый фонд по общественно-политическим наукам, который поддержал бы значимые исследовательские направления и образовательные проекты именно в этой сфере», — сказал первый замруководителя администрации президента Сергей Кириенко.

Любые средства в «бедной науке» имеют определяющее значение, особенно для регионов. Сейчас в противостоянии РОП и РАПН может появиться фаворит, но по большому счету ничего не изменится, а все существующие проблемы останутся на своих местах.

Место академических политологов

Сразу после съезда РОП в соцсетях появились восторженные возгласы участников, цитировавших Шутова: «На съезде произошел революционный прорыв в отношениях политологического сообщества (в лице РОП в первую очередь) и высшим руководством страны, которое представлял Сергей Кириенко. РОП де-факто определен в качестве исполнителя „госзаказа“ в сфере прикладных социально-политических исследований. Это даёт РОПу новый политический статус, но и накладывает новые обязательства. Заказчик ждёт от РОП качественно новых проектов и идей, а также регулярных аналитических материалов, пригодных для использования их при принятии важных политических и государственных решений».

Радость членов РОП заключается в том, что они помимо потенциальных средств на исследования, наконец-то получили важное место в процессе принятия политических решений, но это далеко не так. Когда я писал магистерскую диссертацию о политологическом сообществе, в интервью один из экспертов сказал прекрасную фразу: «политологи не принимают участие в принятии политических решений, они только объясняют важность уже принятых решений». Проще говоря, политологи выполняют роль говорящих голов, которые никак не влияют на процесс.

Но академические политологи и этого не делают. Медийных политологов, которые имеют академическую базу, можно перечислить на пальцах двух рук: Владимир Гельман, Григорий Голосов, Александр Кынев, Екатерина Шульман, Ростислав Туровский, сейчас в проекте «Черный ящик» от Republic появляются имена молодых политологов, но не более. Академические политологи, как правило, оказываются слишком скучными для СМИ, слишком оторванными от реальности для практиков, занимающихся реальной политикой, слишком посредственными для того, чтобы их работы воспринимали коллеги на Западе. Академические политологи на 90% — это преподаватели политологии, которые, конечно, хотят чего-то большего. «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом», но генералами становятся единицы. В политическом процессе для большинства академических политологов не нашлось места.

Во времена, когда должность Кириенко занимал Володин, говорящие головы ценились, на них выделялись средства, их мнение было важным. Сейчас к экспертному знанию установлен исключительно утилитарный подход. Если политолог не может что-то предложить, а способен только писать хвалебные посты в Facebook и Telegram, то он не нужен. Эпоха говорящих голов практически закончилась.

Конечно, сами политологи не хотят признавать этот факт, а новость о новом фонде приведет к определенным движениям в региональных отделениях РАПН и РОП.

Региональные отделения

Быть региональным политологом — профессия не из легких. Зарплата профессора в вузе — около 30 тысяч рублей, поэтому все пытаются уцепиться за любую возможность получения дополнительных средств. Как правило, такой возможностью становятся гранты. РАПН уже давно никак не помогает регионам, поэтому любой грант от РОП с большой долей вероятности изменит лояльность региональных политологов.

Конечно, это спровоцирует новые конфликты, интриги, споры и обиды. Главное, чтобы от баталий РАПН и РОП не страдали аспиранты, которые по каким-то причинам могут стать жертвами политологических разборок в диссертационных советах.

Перспективы

Кроме того, что новый Фонд никак не поможет академическим политологам найти свое место в общественно-политической жизни, он, скорее всего, не повлияет и на качество исследований. «Кто платит, тот и заказывает музыку» — по такому принципу чаще всего работают грантодатели в России, а значит и запрос будет соответствующий.

Кроме того, как рассказывают коллеги, работающие с заявками на гранты РНФ, часто и сами политологи готовы выполнять пропагандистскую, а не исследовательскую работу, выполняя заявки в соответствующем стиле.

И последнее. Зная, как осваиваются гранты в регионах, когда на выполнение работ тратится в лучшем случае 50%, толку от новых средств будет не много.

Беспризорные политологи просто станут чуть богаче на какое-то время, а руководители РОП получат рычаги воздействия на регионы.

Михаил Карягин, политолог