Александр Лукашенко, президент Белоруссии
Президент Белоруссии Александр Лукашенко переживает по поводу казни Владислава Ковалева и Дмитрия Коновалова, осужденных за организацию терактов.
«Для меня это была очередная трагедия в моей жизни. Но больше всего я сопереживал родителям этих людей, которым я помочь не могу. Увы», - заявил Лукашенко в интервью телеканалу Russia today, сообщает «Интерфакс».
«Вот часто спрашивают: "Что для вас самое сложное?" Я уже говорил как-то публично, что для меня самое сложное - подписать соответствующий указ о непомиловании. Помиловал же я за весь период, по-моему, только одного человека», - отметил президент Белоруссии.
Он также сообщил, что Евросоюз не просил его отсрочить казнь осуждённых. «Евросоюз всегда от нас требовал отменить смертную казнь», - сказал президент. Кроме того, добавил Лукашенко, никаких политических уступок ему не предлагали.
Кроме того, Лукашенко отверг упреки в непрозрачности и необъективности судебного процесса над Коноваловым и Ковалёвым.
Как писали «Актуальные комментарии», 17 марта были приведены в исполнение смертные приговоры в отношении Коновалова и Ковалева, признанных виновными в терактах в минском метро, а также в День независимости 3 июля 2008 года в Минске и в Витебске в 2005 году.
Теракт в Минске произошёл на станции метро «Октябрьская» вечером 11 апреля 2011 года. Взрывное устройство, начинённое металлическими поражающими элементами, находилось под скамейкой на платформе станции и было приведено в действие дистанционно. В результате теракта погибли 15 и пострадали около 200 человек. Уже 13 апреля милиция задержала двух подозреваемых в совершении взрыва. В тот же день Александр Лукашенко заявил о том, что теракт в минском метро раскрыт.
При взрывах в Витебске пострадали около 50 человек, никто не погиб. При взрыве в Минске в День независимости в 2008 году пострадали 55 человек, 47 были госпитализированы.
В ноябре 2011 года Верховный суд огласил приговор Коновалову и Ковалеву. Оба обвиняемых были приговорены к смертной казни, как того требовал прокурор. Ковалев своей вины не признал и подал на имя президента прошение о помиловании. Коновалов прошения о помиловании не подавал, признав вину в терактах 2008 и 2011 годов.
Отметим, что в феврале Европарламент принял резолюцию с осуждением смертных приговоров, вынесенных в Белоруссии, призвав Лукашенко помиловать Коновалова и Ковалева. В свою очередь, в МИД Белоруссии выразили возмущение в связи с резолюцией Европарламента, расценив её как грубое вмешательство во внутренние дела государства.
Смертная казнь – это чрезвычайно важное событие в Белоруссии. И не только потому, что казнены предполагаемые террористы, устроившие взрывы в минском метро, но еще и потому, что подобные казни резко идут в разрез с так называемыми европейскими ценностями. Одна из ценностей Европейского союза состоит в том, что преступника, какие бы тяжкие преступления он не осуществил, не казнят, в отличие от США. И это является одним из важных отличий европейцев от других государств мира. Европа всегда требует прекратить казни.
Например, в России ситуация промежуточная. У нас формально смертная казнь не отменена, но при этом на нее введен мораторий, то есть реально смертную казнь не проводят.
Поэтому в данном случае смертная казнь, осуществленная правительством Лукашенко, это еще один повод для размежевания Белоруссии и Европы. И воспринимать эту ситуации следует именно в этом контексте. Белоруссия очень резко, грубо и зримо продемонстрировала, что она не намерена принимать тот пакет ценностей, который является стандартным для европейских стран. Белорусские власти продемонстрировали, что они будут максимально жестко карать террористов, и они не будут проявлять к ним милосердие. Это понятно с точки зрения стабильности белорусского режима, потому что именно отсутствие всякого милосердия по отношению к террористам – гарантия мирной жизни, гарантия того, что теракты не повторятся. И поэтому одновременно это удар по отношениям Белоруссии и Европы. И Лукашенко пытается риторически смягчить происшедшее.
Этим заявлением он пытается объясниться и с Европой и со своими согражданами. К сожалению, за последние не десятилетия, а даже века людей научили жалеть убийц, научили их романтизировать .
Возьмем пример норвежского террориста Брейвика, по вине которого погибли десятки тысяч человек. Хотим или нет, но сразу же началась его романтизация, появились разговоры о том, какой он весь из себя замечательный. Понятно, что в Норвегии ему смертная казнь не грозит, а его ждет пожизненное тюремное заключение в специализированной тюрьме. В итоге подобная фигура становится романтической и чем-то привлекательной. Получается фактор оправдания терроризма.
Понятно, что режим Лукашенко не может позволить себе не наказывать террористов, потому что террор – один из способов дестабилизации правительства. И мы в России, где, в общем-то, в двухтысячные годы было достаточное количество террористических актов, можем это подтвердить. И, в общем, и мировой опыт свидетельствует о том, что любые переговоры с террористами, любые уступки только усиливают позиции преступников. И поэтому здесь твердая позиция – самая лучшая.
Я не считаю, что если человека поместить в клетку на долгие годы, то ему будет лучше, чем если его отправят на суд божий, дав ему возможность раскаяться перед смертью.
Поэтому смертная казнь людей, в отношении которых доказано их участие в совершении террористического акта, оправдана. Другой вопрос, что есть сомнения в том, что это те самые люди совершили теракты в белорусских городах.
Но, предположим, что вина доказана с высокой долей вероятности. Тогда я вообще не понимаю, зачем Лукашенко потребовалось за эту смертную казнь прилюдно извиняться, говорить, что это его личная трагедия. Трагедия – это взрыв в метро, в котором погибли люди, а не приведение в исполнение приговора в отношении тех, кто с высокой долей вероятности, а сам Лукашенко, как президент Белоруссии, гарантирует эту высокую долю вероятности, совершил это чудовищное злодеяние. Нет ничего хуже в политике, чем душевные метания. Мне кажется, что публичные душевные метания вызывают глубокое недоверие к твердости политического курса и всегда являются ошибочными.