Протокол принят 

Вступление в ВТО – это огромный плюс для потребителя. В стране открываются рынки товаров и услуг, на них приходят иностранные производители.

Главный минус очевиден сразу – ориентированные на внутренний рынок отечественные производители сталкиваются с растущей конкуренцией. Это понятно. Но при этом зачастую, если мы закрываем наш собственный рынок от иностранных производителей, это приводит к тому, что покупатель получает некачественные товары по завышенным ценам.

Возьмите любой сегмент, где мы искусственно тянем за уши нашего производителя. Возьмите автопром – мы видим кошмарные в сравнении с иностранными автомобили. Понятно, что тянем отечественных производителей за уши. Ну и что? Они от этого не становятся лучше.

У нас масса таких отраслей, где наши потребители сталкиваются с огромной проблемой, потому что пошлины на товары очень высоки, и платят их покупатели. Самое главное в вопросе вступления в ВТО – это то, что российский покупатель получит возможность для снижения цен на товары, а российский производитель столкнется с более конкурентными условиями, что заставит его быстрее шевелиться.

Конечно, мы понимаем, почему по этому вопросу начинается паника. Понимаем, что есть опасения, что вступление в ВТО убьет эту отрасль, ту отрасль. Я согласен, что в ряде случаев риски существуют. Но в современном мире вы видим, что грамотное управление членством в ВТО приводит к тому, что при грамотном подходе вполне возможно применять санкции по отношению к иностранным производителям. ВТО этому не препятствует, надо просто уметь пользоваться этим инструментом.

Правда, я сомневаюсь, что у нас есть большое количество опытных чиновников, которые смогли бы действительно использовать этот инструмент, но мы видим по опыту Соединенных Штатов и Китая, что это вполне реально.

Что, США не устраивают торговые войны с членами ВТО? Конечно, они это делают. И историй с Китаем – масса. Несмотря на то, что Китай и Америка – члены ВТО, если нужно, они моментально закрывают доступ на рынок по определенным группам товаров.

ВТО предполагает очень жесткие стандарты по борьбе с контрафактом. Но что, в Китае не производят поддельную продукцию? Съездите на любой китайский рынок и посмотрите, что там делается.

Помню, я как-то был в Китае и на обратном пути читал в газете, что накануне на одном китайском рынке в рамках ВТО по борьбе с контрафактом была произведена массовая облава. А я как раз в тот день был на этом рынке и никакой облавы там не видел. Китай все время говорит «мы делаем это, мы делаем то», а в реальности не выполняет обещаний.  И это тоже, кстати, умелое использование инструментов ВТО.

Вступление в ВТО вовсе не означает, что мы полностью откроем свой рынок и на нашем рынке будут шастать иностранные производители при отсутствии отечественных. При грамотном подходе этого не будет, поэтому я не считаю, что здесь нужно поднимать панику.

Я думаю, что сейчас надо сосредоточиться не на теме вступления в ВТО, а на теме того, как мы будем использовать этот инструмент и хватит ли у нас ресурсов для того, чтобы остаться в выигрыше.

Надо понимать, что левые партии являются заложниками собственного электората. Понятно, что их позиция относительно присоединения России к Всемирной торговой организации – это попытка укрепить свою электоральную базу. Левые активно раскручивали в ходе парламентских выборов эту тему, и теперь, правда, непонятно на каких основаниях, левым партиям приходится поддерживать интерес к теме, хотя в принципе реальных угроз для электората коммунистов и «Справедливой России» присоединение к этой международной организации не несет.

Считается, что от этого пострадают представители агропромышленного бизнеса. Он сосредоточен на юге нашей страны, который также принято называть «красным поясом». Но угроза того, что пострадают отечественные агропромышленные группы, невелика. Более всего уязвимы потребители, которые проживают на границе нашей страны, а их в этом условном «красном поясе» очень немного. 

Более того, наше государство станет выполнять основные требования ВТО только через два-три года. А за это время оно сможет профинансировать наиболее уязвимые сектора экономики в ускоренном режиме. Стоит напомнить и о том, что государство полностью сохраняет механизмы так называемой непрямой поддержки отраслей. Прежде всего, это доступ к государственному заказу, это поддержка через зерновые интервенции, это предоставление льгот на ГСМ для селян.

Говорить о том, что вступление России в ВТО – зло или, наоборот, исключительно благо – неправильно. Это, прежде всего, инструмент, предоставляющий возможности. Можно им распорядиться по сценарию Китая и стать международным лидером. А можно пойти по пути некоторых стран Восточной Европы и благополучно уничтожить собственную экономику. Поэтому вопрос ВТО – это вопрос эффективности управления, и в этом плане возможности, которые открываются для российских производителей на внешних рынках, перевешивают возможные риски от вступления во Всемирную торговую организацию. 

При вступлении в ВТО у России остаются возможности для защиты своих производителей. Креативный потенциал здесь просто огромный. Например, Япония является членом ВТО, но ее рынок фактически закрыт, потому что японцы установили такие жесткие нормы фито-санитарного контроля, что пробиться никто не может. И таких примеров много.

В России создана комиссия по адаптации (к условиям ВТО – ред.), которая занимается защитой производителей в самых разных областях, прежде всего в сельском хозяйстве. Потому что считается, что именно сельское хозяйство у нас попадет под удар. Но руководство страны чувствительно к этим проблемам, и по мере появления каких-то негативных последствий будет соответствующим образом реагировать.

Что касается финансового и страхового рынка, то они в России отрегулированы по-разному. Если рынок страховых услуг открыли для иностранцев, то с банковскими, с финансовыми услугами поступили по-другому. Во-первых, установили длительный переходный период, во-вторых, достаточно сильно ограничили доступ иностранных игроков. Российское банковское сообщество здесь выступило сильным лоббистом своих интересов. На эту тему звучали претензии, что банкиры себя защитили, а промышленность «сдали». На самом деле не сдали. Единственная отрасль из реального сектора экономики, где относительно открыли рынок, это сельское хозяйство. При этом ситуация такова, что у нас растениеводство развивается вполне успешно, особых проблем там нет. Мы стали вторыми экспортерами зерна в мире, весьма прибыльный бизнес – подсолнечное масло и т.д. А крик подняли молочники. Но при этом они не говорят откровенно, что их волнует не проблема ВТО, а проблема того, что белорусское животноводство очень эффективное. Их волнует конкуренция именно с белорусами, поэтому там тоже много неискренности.

Что касается птицеводства, то для вступления в ВТО сохранили довольно длительный переходный период. Однако они продолжают закатывать истерику и устраивают проплаченные телевизионные шоу на эту тему, в то время как в период кризиса 2008-2009 годов для них урезали импортные квоты и рынок они вполне заполнили. Теперь начинают рассказывать, что все рухнет, и требуют усиления помощи, хотя это один из прибыльных секторов экономики. Вокруг этого много пиара, а существо дела несколько отлично от того, как это представляется.

Что касается использования налоговой системы как инструмента поддержки производителя, то президент Путин пообещал, что налоги повышать не будут. Бизнес предлагает разменивать повышение налогов на сырьевой сектор в обмен на дифференцированное снижение в реальном секторе. Это длинная история, но сегодня это не очень получится, потому что цена на энергоносители начинает падать, и проблемы с бюджетным дефицитом все-таки есть.

При этом нельзя сказать, что налоги в данной ситуации снижать невозможно. Если снизить коррупцию хотя бы на 50 процентов, а ее масштабы оцениваются в 1 триллион рублей, то будет за счет чего снижать налоговое бремя. Кроме того, со собором налогов еще не все так  хорошо. Есть резервы и в администрирования таможенных платежей. А если все-таки решить проблему с инвестиционным климатом, то начнется рост в реальных секторах, что увеличит налоговые поступления.

Здесь вопрос очень тонкий. Дело в том, что экономика все-таки растет, конкуренция усиливается, с рынка уходит неэффективное производство. Но происходит это в России очень медленно. Если бы отбраковка была поэффективнее, то и ситуация была бы получше. И ВТО – это  только малая часть всей ситуации. По крайней мере конкурентное давление усилится в ходе ВТО, глядишь, может, начнут шевелиться наши предприниматели, которые чувствуют себя достаточно вольготно на протекционистском рынке.

Моя позиция заключается в том, что лучше было бы подержать паузу со вступление в ВТО. Но раз уж мы присоединяемся к этой организации, то, конечно, теперь надо осваивать многочисленные защитные методы, которыми пользуются все страны, входящие в нее. Все они описаны, придумана масса разных нетарифных ограничений, начиная от структуры Онищенко, заканчивая разными торговыми войнами. 

Хочу напомнить, что мировая торговля стала спокойной совсем недавно, а в 70-х годах между ведущими странами мира велись торговые войны. Например, между Германией и Францией. Войны в области сельского хозяйства продолжаются до сих пор, а в прошлые годы они просто были нормой жизни. Поэтому я здесь не вижу особых проблем.

Проблема не в том, есть ли возможности нетарифной борьбы с внешней экспансией в случае необходимости. Она в понимании, когда эта борьба нужна, в ориентации экономической политики на внутреннее развитие. Инструмент защиты всегда можно найти, было бы что защищать.

Я думаю, что президент поворачивается к иной экономической политике. Может быть, медленно, но поворачивается, тому есть очень много признаков. Одна из главных его тем - новая индустриализация. Пока, правда, нет сильных решений в этой области. 

Другая тема - это средний бизнес. И она впервые поднялась только в прошлом году, когда Путин, будучи премьер-министром, создал Агентство стратегических инициатив. Эта организация специально заточена на развитие среднего бизнеса, и вот уж кому нужна толковая защита. И такие сдвиги происходят. 

Но дело в том, что этим сдвигам противостоит старая доктрина, старая парадигма - то, что называется либерализмом, а на самом деле к либерализму отношение имеет не очень большое. Это такая политика сдачи внутреннего рынка и собственного бизнеса. Она очень простая и понятная: если наши банки слабы - давайте будем пользоваться западными банками, потому что они хорошие и процентные ставки у них низкие. Эта идея доминировала до кризиса. Тот, кто заикался о необходимости иметь собственную финансовую систему, считался ретроградом и консерватором. Ударил кризис и оказалось, что западные деньги очень быстро выводятся с нашего рынка, чтобы затыкать собственные дыры, и мы остаемся голыми. 

Но уже идет разворот от старой политики абсолютной открытости и от представления о том, что мир силен и мы должны только в него встроиться на правах младших партнеров. Это представление наконец отходит на второй план. Именно это важнее, а не то - вступаем мы в ВТО или нет. Важно ощущение того, какой должна быть экономическая политика - политика с позицией силы, политика с приоритетом на собственный национальный капитал. При этом национальный капитал должен быть ориентирован на собственную страну, должен понимать, зачем она ему нужна. Вот это все вместе гораздо важнее, чем какие-то возможные неприятности в связи с ограничениями в ВТО.

Что касается нехватки денег в российской экономике, то ситуация такова: у нас процентная ставка ЦБ, ставка рефинансирования - 8% годовых. Нам долгие годы рассказывают, что обязательно ставка рефинансирования должна быть выше инфляции. Она у нас уже выше, потому что текущий уровень инфляции был 4%, сейчас повыше - 5-6% годовых. У нас положительная ставка, хотя Европейский Центральный банк свою ставку опустил до 0,75%, а инфляция там все-таки есть - она 2-3%. В США инфляция тоже есть, она небольшая, несколько процентов в год, а ставка рефинансирования в США - 0,25%. В Китае, если я не ошибаюсь, ставка рефинансирования 4-6% годовых, где-то на уровне инфляции. 

Иногда инфляция бывает выше, иногда ниже ЦБ. Никто не ставит задачей держать ставку рефинансирования и уровень процентных ставок выше инфляции. Потому что экономический рост гораздо важнее. Одни мы уперлись из каких-то соображений, вычитанных в плохих книжках, и держим высокие процентные ставки, потому что мы боимся инфляции. Давайте мы вообще тогда остановим экономический рост. Процентные ставки в регионах у нас для среднего  и малого бизнеса иногда превышают 20% годовых. Если процентная ставка 20%, уровень инфляции - 5%, значит реальная процентная ставка 15% годовых. О каком экономическом росте может идти речь? 15% годовых! Ни в одной развитой стране мира нет таких процентных ставок.

И иностранные банки, если бы они пришли в рамках ВТО, ситуацию со ставками не изменили бы. Они бы действовали в условиях нашей процентной ставки.

Изменится ли финансовая политика в условиях надвигающегося кризиса - это вопрос. Потому что наш главный так называемый  либерал - Кудрин - был единственным министром финансов в мире, который в разгар кризиса требовал повышения налогов. Вся Европа снижала налоги, США снижали налоги, чтобы поддержать деловую активность. Только у нас они были повышены. И вот здесь центральное место, ядро, главная зона борьбы. В некотором смысле она политическая, а не борьба вокруг проблемы ВТО.

Вообще ошибочно считаются либералами те, кто душит бизнес, если говорить о ситуации во время кризиса. Конечно, все это была работа ради государственного бюджета. Безусловно, госбюджет нужен, необходимо выполнять социальные обязательства, о чем говорит Путин. У нас социальное государство. Но есть и другая задача, она в некотором отношении перпендикулярна задаче социального бюджета - это задача развития бизнеса, точнее хозяйственной активности, и не важно, частный это бизнес или государственный. Активность должна быть гораздо мощнее, у нас ведь темпы роста ВВП снижаются. Мы можем утешать себя, что это больше, чем в развитых странах мира, но у них уже почти все есть, а у нас дороги до сих пор не построены.

В этой ситуации надо продолжать идейную борьбу. Я начал с того, что президент Путин очень серьезно сдвигается в сторону другой доктрины, и надо помогать ему сдвигаться. Надо и с денежными властями бороться в части процентных ставок, и с фискальными властями - в части налогов. Они ведь не враги. Кудрин выполнял задачу наполнения бюджета, он же считал своей святой задачей - все в бюджет, все централизовать в Москве. У него такая точка зрения. Но должны быть другие люди, другие силы, имеющие иную точку зрения и настаивающие на ней. Это и есть политика и демократия. 

Идея вступления в ВТО получила актуализацию не сегодня, а уже в девяностые годы. Уже тогда была сформирована внешнеэкономическая позиция, привязанная к нашим интересам, озвученная на международной арене. И если так много лиц - Ельцин, Путин, Медведев и сейчас снова Путин не выступали против, не замораживали переговоры по ВТО, а их продолжали, значит, плюсы будут доминировать над минусами, и этот выбор будет долгосрочным, основанным на взвешенной оценке внешнеэкономических интересов России. 

Также нужно учитывать, что в ВТО сегодня вступило большинство стран мира. Например, Китай является членом ВТО - одна из ведущих растущих экономик. Поэтому у нас выбора особого не было и не может быть. 

Изначально ВТО замышлялась как организация государств, которые придерживаются принципов свободной торговли, и выгодная в большей степени США. Но тем не менее сейчас эти нормы, правила, которые введены в формате ВТО так или иначе принимаются к сведению большинством серьезных экономических держав. 

Естественно, если Россия не хочет оставаться на обочине международных экономических процессов, то ей выгоднее присоединиться к ВТО и уже думать о том, как адаптировать свою экономику к нормам этой организации. Глупо размышлять о защите отдельных отраслей и при этом ограничивать себя от деятельности на международной арене в качестве полноценного экономического субъекта. 

Вступая в ВТО, Россия принимает определенные правила, которые должна соблюдать. Но взамен она получает ситуацию, в которой другие партнеры, другие страны тоже должны соблюдать эти же правила. И если они их не соблюдают в отношении России, то Россия имеет возможность применить определенные инструменты для того, чтобы добиться исполнения этих правил, открытия рынков и так далее. 

Конечно, Россия может как-то пытаться их обойти, и другие страны тоже. Но вступление в ВТО - это договоренность о том, что у нас есть определенные рамки отношений, в которых можно использовать те или иные методы для проведения своих интересов. Это касается, в том числе, и Соединенных Штатов, и Китая. 

Здесь нужно ставить другой опрос: насколько российская экономика конкурентоспособна на мировом фоне, насколько она способна использовать  преимущества ВТО? Но это, в общем, проблема очень масштабная. Она, строго говоря, с членством в ВТО не связана. 

Как любая международная система – ВТО дает свои плюсы и свои минусы. Баланс может быть разным, но все во многом еще зависит от того, насколько правительство, уже после ратификации всех соглашений, будет умело использовать те возможности, которые ему предоставляют. 

Ситуация членства в ВТО не сильно отличается от того, что мы имеем, кроме того, что правительство уже не сможет использовать тарифы по своему усмотрению для решения внутренних проблем. На самом деле, это очень хорошо, потому что разумное правительство решает внутренние проблемы внутренними мерами, не привлекая международную торговлю, которая ударяет не только по зарубежным производителям, которых пытаются отлучить от внутреннего рынка, но и по отечественным потребителям. 

Список мер достаточно большой, и Всемирная торговая организация не запрещает их использовать. В этом смысле просто необходимо очень четко понимать, что можно использовать внутренние меры поддержки, которые не искажают права экспортеров и тех, кто продает товар на внутренний рынок. Список мер большой, эффективное правительство сможет их использовать, и сама организация здесь не при чем. Поэтому истерия, которая существует вокруг ВТО, придумана лоббистами для того, чтобы сейчас, при вступлении в нее, получить какие-то для себя субсидии, какие-то преференции и т.д. Ожидать, что ситуация по вступлении России в ВТО сильно изменится, не приходится. Гораздо больше вреда наносят российской экономике непродуманные действия правительства в отношении как внутренних проблем, так и внешних.

Что касается того, кто больше всего из отечественных производителей пострадает, то здесь все очевидно. Если отрасль после 20 лет поддержки не показала себя конкурентоспособной, то кроме дополнительной нагрузки на бюджет она ничего собой не представляет. Необходимо внутренними мерами решать проблему занятости в этой отрасли, то есть помогать людям найти работу в других отраслях, в других регионах, постепенно давая возможность прихода новым производителям, новому капиталу в те места, где освобождается рабочая сила.

Кроме того, вступление во Всемирную торговую организацию и мировой кризис – эти сценарии надо рассматривать отдельно. Если цена на нефть упадет, то проблемы с бюджетом будут. Но те тарифные поступления, которые Россия имеет от других товаров, достаточно малы, и вступление в ВТО никак не усугубит положение.