Россия построит Чавесу АЭС
В Кремле состоялись российско-венесуэльские переговоры на уровне президентов двух стран Дмитрия Медведева и Уго Чавеса.
По итогам переговоров было подписано соглашение о строительстве Россией АЭС на территории Венесуэлы, сообщил Интерфакс.
На пресс-конференции президент России заявил: «Мы хотим, чтобы наш партнер - Боливарианская республика Венесуэла - имела весь набор энергетических возможностей, имела энергетическую независимость и имела внутренние механизмы для саморазвития».
И в этом плане даже такая богатая страна на нефть и газ, как Венесуэла, нуждается и в новых источниках энергии», - подчеркнул Дмитрий Медведев, слова которого были встречены в зале, где находились члены делегаций двух стран, бурными аплодисментами. Он выразил надежду, что будут развиваться и инфраструктурные проекты между Россией и Венесуэлой. «Мы говорили о высоких технологиях, сегодня и впервые затронули сотрудничество в области космоса, фармацевтической промышленности».
Говоря о военно-техническом сотрудничестве стран, российский лидер заверил, что Москва не намерена его сокращать.
«В этой сфере мы и сейчас не сбавляем оборотов», - сказал на пресс-конференции. В то же время, по словам главы государства, еще несколько лет назад Россия и Венесуэла «занимались крупными, но все-таки частными вопросами, включая военно-техническое сотрудничество».
Он добавил, что в сфере ВТС Россия и Венесуэла продолжат работать. «Но те изменения, которые произошли в экономической сфере, это очень серьезные, тектонические изменения, они покрывают практически все области взаимного интереса», - подчеркнул Дмитрий Медведев. Он отметил, что «это не просто торгово-экономические связи, это реальные инвестиции, прежде всего, - в энергетике».
Дмитрий Медведев затронул и политический вопрос. Признание Венесуэлой независимости Абхазии и Южной Осетии - свидетельство истинно дружеского отношения Каракаса к Москве, заявил президент РФ Дмитрий Медведев.
«Это символ дружбы между нашими странами. Именно так ведут себя настоящие друзья: когда они обещают, то делают, а не болтают об этом», - сказал. Кроме того, подчеркнул глава государства, решение Венесуэлы установить дипотношения с Абхазией и Южной Осетией является важным элементом приобретения этими государствами правосубъектности.
Напомним, что президент Венесуэлы Уго Чавес накануне приехал в Москву с визитом. В загородной резиденции Горки он был принят президентом России Дмитрием Медведевым. Лидеры двух стран пообщались за ужином, в котором с российской стороны также приняли участие помощник президента РФ Сергей Приходько, вице-премьер Игорь Сечин и глава МИД РФ Сергей Лавров.
До этого Уго Чавес выступил в Библиотеке иностранной литературы, где заявил, что Венесуэла нацелена на развитие мирной атомной энергетики с Россией и не намерена создавать атомную бомбу. «Энергетическая сфера для России и Венесуэлы является стратегически важной, - подчеркнул он. - В этом вопросе Каракас будет сотрудничать с Москвой». Кроме того, «Венесуэла полностью готова к сотрудничеству в сфере нефти и газа», заверил Чавес, сообщил ИТАР-ТАСС.
На второй день визита, 15 октября президент Венесуэлы открыл закладной камень на месте установки памятника борцу за независимость Латинской Америки Симону Боливару. Церемония прошла на юго-западе Москвы на пересечении проспекта Вернадского и Университетского проспекта, в ней принимали участие врио мэра Москвы Владимир Ресин, военное руководство Венесуэлы, представители правительства РФ, Москвы, Мосгордумы, а также представители творческой интеллигенции.
Памятник Симону Боливару, который планируется поставить на месте нынешнего закладного камня в следующем году, представляет собой копию конной скульптурной композиции 1859 года итальянского скульптора Адамо Тадолини.
По Москве лидер Венесуэлы Уго Чавес передвигается на машине Лада Спорт красного цвета.
Как говорилось в материалах к визиту, Уго Чавес в Москве - девятый раз. Как сообщил Интерфаксу источник в Кремле, «российско-венесуэльские связи характеризуются в последние годы положительной динамикой; укрепляются контакты в политической, торгово-экономической, научно-технической и культурно-гуманитарной сферах».
Приоритетная задача на нынешнем этапе - увеличение количественных и качественных показателей взаимной торговли. В 2009 г. товарооборот между Россией и Венесуэлой составил 397,3 млн. долл. (этот показатель снизился в 2,4 раза по сравнению с 2008 г. (957,8 млн. долл.), в I полугодии 2010 г. объем взаимной торговли сократился в 3 раза по сравнению с аналогичным периодом 2009 г. и составил 78 млн. долл.), отметил кремлевский источник.
Реализацией перспективных для России и Венесуэлы проектов в нефтегазовой области занимается созданный в октябре 2008 г. «Национальный нефтяной консорциум» (в составе ОАО «Газпром», ОАО «НК Лукойл», ОАО «ТНК-ВР», ОАО НК «Роснефть», ОАО «Сургутнефтегаз»). Среди приоритетных направлений сотрудничества - разработка нефтяных месторождений «Хунин-6», «Хунин-3», «Аякучо-2», «Аякучо-3» (ООО "ННК"); газовых месторождений «Рафаэль Урданета», «Бланкия и Тортуга», «Марискаль Сукре» (ОАО «Газпром»); оказание сервисных услуг, включая очистку нефтешламов (ОАО «Газпром», ООО «Проминвест»); сооружение объектов нефтяной инфраструктуры в Венесуэле (ОАО «АК Транснефть»); строительство электрогенерирующих объектов, поставка оборудования (ОАО «ИНТЕР РАО ЕЭС»).
Кроме того, отмечают в Кремле, в стадии проработки находится ряд совместных инициатив в области транспорта, в т.ч. строительство судоверфи в Венесуэле (ОАО «Объединенная судостроительная корпорация»); создание СП по производству рельсов (ЗАО "Псковэлектросвар"); организация танкерных перевозок (ОАО "Совкомфлот"); налаживание авиационного сообщения между Москвой и Каракасом (ОАО «Аэрофлот - российские авиалинии»). Планомерно ведется работа в сфере военно-технического сотрудничества. В области финансов главный вопрос на повестке дня - запуск практической деятельности Российско-Венесуэльского банка, сказал источник.
Приоритет сотрудничества в научно-технической отрасли - информационные и телекоммуникационные технологии, взаимодействие по предупреждению и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций (планируется участие МЧС России в модернизации Национального центра по предупреждению и управлению при чрезвычайных ситуациях в Венесуэле), отметил источник.
Он добавил, что весомый вклад в расширение партнерства вносит Межправительственная Российско-Венесуэльская Комиссия высокого уровня (КВУ). Седьмое заседание КВУ состоялось в Каракасе 31 марта - 1 апреля с.г. По итогам подписано более 30 двусторонних документов в различных сферах: топливно-энергетическом и горнодобывающем комплексах, транспортной инфраструктуре, науке и технологиях, сельском хозяйстве, банковской сфере, культуре, образовании, спорте. Очередное заседание КВУ состоится в 2011 г. в Москве.
В Кремле отмечают, что положительные тенденции определились на гуманитарном направлении. Для обучения в России венесуэльских студентов ежегодно выделяется квота в объеме 50 стипендий по различным специальностям. В проработке - открытие в российской и венесуэльской столицах Центров науки и культуры.
Основной статьей нашего сотрудничества с Венесуэлой является вооружение, продажа нашего оружия, но при этом Россия заинтересована и в энергодобыче на территории Венесуэлы. Здесь речь идёт о нефтяных месторождениях, и компания «Лукойл», в отличие от американских и других европейских компаний, имеет преференции, выраженные в большем благоприятствовании по сравнению с компаниями США и Европы.
Это связано, прежде всего, с геополитической позицией России, которая в целом достаточно лояльно относится к режиму Чавеса и во многом весьма позитивно оценивает некоторые его внешнеполитические инициативы. В частности, Россия открыто не критикует Венесуэлу за её конликт с соседней Колумбией, с которой эта страна уже достаточно давно находится на грани разрыва дипломатических отношений. Москва здесь старается воздерживаться от каких-либо комментариев. Это и обуславливает благоприятные позиции, которыми обладают российские компании.
Ещё одна сфера соприкосновения – это электроэнергетика. Здесь у России также, на мой взгляд, есть хорошие перспективы, поскольку Венесуэла рассматривает российские компании и в целом Россию как одного из крупнейших инвесторов в свою экономику.
Для России Венесуэла – это не столько перспективный экономический партнёр, сколько политический партнёр и союзник. При всей неоднозначности риторики Уго Чавеса, Венесуэла занимает очень важное положение с точки зрения российских интересов в Латинской Америке, поскольку это во многом сдерживающий фактор для реставрации прежних позиций США в этом регионе.
Поэтому Россия сейчас заинтересована в том, чтобы эти отношения с Венесуэлой были, как и прежде, на высоком уровне. Причём здесь речь идёт не только и не столько о Венесуэле, сколько о Кубе и о Боливии и Эквадоре. Это государства т.н. анти-вашингтонского блока, которые в своей риторике ориентируются на критику политики США во многих направлениях и на лояльность по отношению к странам, которые эту позицию разделяют или по крайней мере отчасти её разделяют – это Россия и Китай в большей степени и, может быть, Иран.
Возможно, с рациональной точки зрения соседство России с этими странами не вполне вписывается в новую концепцию российско-американских отношений («перезагрузку»), но тем не менее, я думаю, что есть понимание определённой ограниченности этого процесса. Сейчас «перезагрузка» движется крайне медленными темпами, и ожидать от США того, что эта «перезагрузка» будет безвозмездной, не стоит. Поэтому здесь контакты с Венесуэлой – это сдерживающий фактор, пространство для манёвра для российского руководства на случай, если «перезагрузка» с США пойдёт по какому-то незапланированному направлению.
С общепринятой западной точки зрения политическое поведение Чавеса не вписывается в сложившиеся стереотипы, то есть это достаточно эксцентричный политик, который может часами вещать народу о ситуации в Венесуэле. Конечно, это политик, который не терпит компромиссов. Его режим достаточно агрессивен как во внутренней, так и во внешней политике. Во многом он определяет не только политический, но и экономический курс развития страны. Поэтому он так неприятен в западных кругах.
Но я думаю, что российскому руководству не привыкать иметь дело с подобного рода политиками, не в обиду ему сказано. Здесь речь идёт ещё и о Александре Лукашенко, и о Махмуде Ахмадинежаде. В принципе, тут для нас нет ничего нового и ничего трудного и проблематичного. Россия, как правило, никогда не говорила о необходимости внедрения демократических принципов за своими пределами, и это во многом даёт нам преимущество при общении с подобного рода политиками.
В атомной энергетике существует колоссальная конкуренция, которая носит не только чисто экономический и коммерческий характер. Это очень деликатная сфера. Здесь есть и пугалки, и политические механизмы, потому что существуют вопросы безопасности, которыми можно спекулировать достаточно широко в политическом плане. На самом деле они никаким образом не подчиняются какой-то универсальной шкале.
В связи с этим понятно, что у нас есть преимущество в тех странах, которые находятся в специфических отношениях с Западом. У нас были контракты в Иране. С Ираном сейчас есть проблемы. Они и тогда там были. Мы пришли в Иран только после того, как бушерский проект был брошен французами и немцами, которые им занимались.
Теперь у нас есть контракты в Венесуэле – тоже понятно, почему. Это не значит, что наша гражданская атомная энергетика ущербна. Это значит, что там мы имеем возможности блокировать политическое давление конкурентов.
В Китае, например, или в некоторых странах Латинской Америки у нас могут быть перспективы. Почему в Китае? Китай – абсолютно конкурентная страна, но Китай свободен от диктата, он волен выбирать, как он хочет.
Страны выбирают сотрудничество по атомной энергетике не по экономическим, а именно по политическим причинам. Например, говоря не про атомную энергетику, кубинцы склонны чаще заключать контракты с европейскими компаниями (поскольку это является для них прорывом блокады), чем с российскими, даже на одинаковых условиях.
Или, например, Индия настроена расширять сотрудничество в атомной сфере, поскольку Индия, как страна, недавно прорвавшую блокаду, связанную с индийской ядерной программой, тоже хочет сбалансировать себя. В этом плане с Россией и так всё хорошо, поэтому интереснее приобрести и с технологической, и с политической, и с коммерческой точки зрения контракты конкурирующей стороны.
На самом деле это очень важно для атомной отрасли. У нас сейчас есть достаточно большая внутренняя программа строительства в атомной энергетике, которая постоянно испытывает давление бюджетных ограничений. Когда в жирные годы программа была грандиозной, потом, я думаю, она секвестрировалась.
А для атомной энергетики очень важное значение имеют объёмы. Если вы вводите один энергоблок в несколько лет, у вас этот энергоблок становится золотой. А если вы вводите 20, то он становится высокоэффективен. То есть когда в атомной энергетике у вас единичного масштаба объекты, то теряется смысл поддержания всего комплекса атомной промышленности, экономически он становится некой обузой. Поэтому здесь очень важно поддерживать объёмы.
Поэтому идёт страшная борьба за все эти контракты, и понятно, что это очень важно. Может быть, в стратегическом плане это даже важнее и интереснее, чем нефтяные контракты.
Что касается политических рисков, то какие они тут могут быть? Длинные контракты такого рода снижают политические риски. Политические риски есть всегда и везде. Всегда есть политический риск, что в России произойдёт революция и установится диктатура пролетариата. Теоретически этого невозможно исключить. Тоже политический риск. Поэтому можно не заключать контракт с Венесуэлой на строительство атомной станции. И т.д.
Вопрос в том, увеличивает ли это действие политический риск или снижает. На мой взгляд, оно снижает политические риски, в том числе и с точки зрения сотрудничества с Венесуэлой. Предположим, в Венесуэле даже сменится политический режим. Но если будут длинные выгодные контракты не только в нефтегазовой области, которые быстро переключаются, а в областях высокотехнологического сотрудничества, то есть гораздо большая вероятность, что при любых изменениях экономические отношения и контракты сохранятся.
Например, Ирак. У нас были колоссальные позиции в Ираке, но они были очень одномерные. Они были связаны с продажами оружия (потом, когда было эмбарго, оружие мы продавать прекратили) и с какими-то соглашениями по нефти, которые все рухнули вместе со сменой режима.
А если есть многостороннее сотрудничество, то куда от него деться? Тот же Иран нас позвал в Бушер только потому, что его бросили предыдущие операторы проекта. У них не было никакого другого варианта: либо вообще его закопать, либо продолжать с нами. Я не думаю, что мы бросим что-то. Я совершенно не считаю, что Чавес здесь проходная фигура. Он доказал свою устойчивость. Американцы, по большому счёту, от него отстали.
председатель «Единой России»Дмитрий Медведев
КомментарийКомментарий
политологВладимир Аватков
