В поисках следующего шага

Текущую ситуацию в урегулировании украинского конфликта можно охарактеризовать как тестирование Россией и Западом друг друга на предмет готовности предпринять конкретные встречные шаги, чтобы совместно определить повестку переговоров на 2018 год и, по возможности, найти выход из состояния заморозки. Традиционные конфронтационные заявления, отражающие разное понимание причин и способов преодоления конфликта, в последнее время сопровождаются очевидными и демонстративными жестами «доброй воли», которые можно интерпретировать как приглашение к продолжению диалога.

В конце прошлого и в начале нового года Россия и Запад обменялись непривычно большим количеством позитивных сигналов. Так, после прорыва в обмене пленными, который состоялся 27 декабря, стало известно, что 18 января на первой в новом году встрече Контактной группы планируется приступить к переговорам по второму этапу. На вероятный успех намекает появление информации о состоявшейся встрече президента Путина с Виктором Медведчуком. Раннее российские СМИ также сообщали, что Путин и Медвечук, помимо гуманитарных вопросов, обсуждали также и размещение миссии ООН в Донбассе, что не было, однако, до сих пор подтверждено Кремлем.

11 января российский президент сделал еще более серьезный шаг в направлении Украины, который, судя по всему, стал полной неожиданностью для Порошенко. Он заявил о готовности возобновить процесс передачи Киеву военной техники из Крыма. Тот факт, что этот процесс был остановлен по причине начала активных военных действий в Донбассе, читается как то, что в Кремле, несмотря на жесткую риторику предыдущего периода, в настоящий момент не видят военной угрозы с украинской стороны ни для республик, ни для Крыма.

Одновременно российские власти вновь обозначили желание решить проблему Донбасса и наладить отношения с Украиной. Президент Путин прямо заявил, что Россия не заинтересована в сохранении замороженного конфликта в Донбассе. Он также выразил уверенность в том, что межгосударственные отношения между двумя странами будут нормализованы рано или поздно.

В свою очередь, объясняя предложение Путина о передаче вооружений, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков прямо связал его со стремлением российского руководства разморозить конфликт в Донбассе. Он назвал его еще одним «жестом доброй воли», проявлением «политического настроя на то, чтобы все-таки сдвинуть процесс украинского урегулирования с мертвой точки».

В конце года российская сторона также допустила возможность возвращения своих военных в СЦКК при условии изменения позиции Киева и прекращения провокации в отношении российских военных.

О возможности смягчение своей позиции по ряду вопросов сигнализирует и Запад. Глава МИД ФРГ Зигмар Габриэль, который может сохранить свой пост в новом коалиционном правительстве, повторно озвучил идею поэтапной отмены санкций в отношении России. До сих пор официальная позиция Европейского союза заключается в том, что секторальные санкции должны быть отменены после полного выполнения Минских соглашений. Под последним понимается передача Киеву контроля над участком границы между неподконтрольной частью Донбасса и Россией. Габриэль заявил, что если России будет содействовать установлению устойчивого режима прекращения огня в зоне конфликта, она «должна за это что-то получить».

Кроме того, издание The Wall Street Journal со ссылкой на анонимный источник в Белом доме сообщило, что Соединенные Штаты не допустят направления противотанковых комплексов Javelin в зону конфликта в Донбассе. Оружие якобы будет использоваться только для учебных целей на полигоне на западе Украины и под наблюдением американских инструкторов.

Вместе с тем, все вовлеченные игроки не перестают обмениваться заявлениями, которые подчеркивают отсутствие общего понимания завершения конфликта и заодно готовность расширять давление друг на друга.

Слова Габриэля можно рассматривать в контексте очередной попытки «продажи» России американского варианта широкой миротворческой миссии в Донбассе. Ранее, 3 января глава немецкой дипломатии в довольно категоричном тоне, не оставляющем места для компромисса, дал понять, что Германия поддерживает введение в зону конфликта миротворческой (а не охранной, как настаивает, Россия) миссии ООН, которая возьмет под свой контроль границу. Министр отметил, что «необходимо, чтобы была вооруженная и мощная миссия ООН, которая была бы на всей территории [Донбасса], а не только охранять малочисленную группу представителей миссии ОБСЕ и быть только на линии соприкосновения как новой границе Украины».

После праздников российский Генштаб обвинил Украину в том, что произведенные на ее территории взрывчатые вещества были использованы при атаке беспилотников на военную базу в Сирии.

Со своей стороны, 11 января представитель США при ОБСЕ обвинил Россию, что она и «ее ставленники» «продолжают запугивать, беспокоить и нападать» на мониторинговую миссии ОБСЕ в Донбассе.

Наконец, глава ДНР Александр Захарченко подтвердил планы республики провести выборы главы и парламента осенью 2018 года в соответствии с Конституцией республики, что, можно быть уверенным, вызовет новый виток дипломатического кризиса в минском процессе.

Такое интенсивное комбинирование разнонаправленных сигналов является отражением кризиса в переговорах по миссии ООН в Донбассе, на которые все игроки возлагали определенные надежды. Соединенные Штаты ошибочно поняли инициативу российского президента как желание России как можно быстрее выйти из конфликта, ради чего Кремль можно было попытаться принудить к новым уступкам. В то время как российское руководство само расценивало свое согласие на допущение ООН до урегулирования конфликта как серьезный шаг навстречу Запада, а поэтому требование новых уступок вызвали категорическое непонимание и неприятие.

К концу прошлого года российские официальные лица дали четкий сигнал американской стороне, что Кремль не собирается соглашаться на широкий вариант миротворческой миссии и по-прежнему выступает за охранную миссию, которая сможет получить обеспечить доступ СММ ОБСЕ ко всей зоне конфликта и создаст стимулы для Киева сдвинуть политический процесс с мертвой точки. В ответ Соединенные Штаты санкционировали поставки летального оружия Киеву, ошибочно рассчитывая, как показывает предыдущий опыт переговоров, с помощью усиления давления изменить поведение Кремля.

В результате переговоры вновь зависли над пропастью, и их позитивная повестка на 2018 год остается неопределенной. При этом ни у России, ни у Запада в настоящий момент нет ясности относительно того, как совместить предложенные модели урегулирования в рамках единой «дорожной карты», с которой согласились бы все участники дипломатического процесса. Как продолжают они не понимать реальные мотивы и намерения друг друга, что лишь усиливает атмосферу недоверия.

При всем этом, как в Москве, так и в Европе и США, хотя и спокойно предупреждают о дальнейшей деградации отношений и даже говорят о необратимости такого развития событий, в том числе в связи с ожидаемым расширением американских санкций, явно все еще не смирились со сценарием практически полного разрыва отношений. Россия и Запад сейчас не представляют, в рамках какой стабильной и предсказуемой системы отношений они могут сосуществовать вместе. Но то же самое справедливо и для решения о полном «разводе» — никто не понимает, как будет происходить жизнь после его оформления. Запад не готов смириться с «иранизацией» для себя России, а Россия не может позволить себе всеобъемлющий и долгосрочный конфликт с крупнейшим торговым партнером, который действует кооперативно и организованно.

В этой ситуации каждая из сторон демонстрирует «добрую волю», ожидая понимания и ответной реакции противоположной стороны, но одновременно демонстрирует жесткость и принципиальность, чтобы исключить создание ложного впечатления относительно резкого изменения своей позиции в конфликте. Цена ошибочного решения в конфликте, которое негативно повлияет на будущее, остается слишком велика — как для Запада, так и для России.

Заместитель директора Центра политической конъюнктуры Олег Игнатов