Жёсткая риторика: эксперты о переговорах РФ и Запада по безопасности

Переговоры России и западных стран по стратегической стабильности оказались сложными, однако их итоги проявят себя позже, считают политологи. «Актуальные комментарии» собрали экспертные оценки состоявшихся официальных встреч, а также прогнозы предстоящих. 

По мнению руководителя Научного совета Центра политической конъюнктуры Алексея Чеснакова, итоги и перспективы переговоров станут понятны после пресс-конференции главы МИД РФ Лаврова, которая состоится 14 января — сразу же после завершения первого раунда всех переговорных форматов (с США, НАТО, ОБСЕ). 

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Фёдор Лукьянов отметил, что «риторика главы российской делегации после многочасовых переговоров в Женеве нисколько не смягчилась, скорее даже наоборот».

«То, что многие всё-таки считали запросной позицией, — юридически оформленные гарантии нерасширения НАТО — снова заявлено как необсуждаемый императив. Американской стороне указано, что она по-прежнему недооценивает серьёзности ситуации и намерений Москвы. Если такое отношение продолжится, упомянутая серьёзность будет явлена ещё яснее», — указывает эксперт. 

По его словам, пока довольно трудно понять, какая после всего этого имеется перспектива. 

«Слова Сергея Рябкова о том, что насчёт продолжения двусторонних консультаций будет понятно после дискуссии в рамках Россия — НАТО, оптимизма не вселяют. Если на российско-американском уровне нет сдвигов, то обсуждение с участием восточноевропейцев вообще грозит вылиться в публичный скандал», — отметил Лукьянов.

Он также подчеркнул, что у сторон «есть два уровня разночтений». 

«Первый: в США дело представляется так, что разговор идёт об Украине и, соответственно, смысл встреч — предотвращение якобы почти неминуемого российского вторжения в эту страну. Для России смысл процесса — не украинский вопрос, а как раз принципы европейской безопасности, пересмотр того, что было принято после холодной войны. Второй: американцы готовы обсуждать проблемы технического рода, что-то в духе контроля над обычными вооружениями, известного со времен холодной войны. Российское требование — политические переговоры о стратегии, основах взаимоотношений. Громкая и бескомпромиссная позиция Москвы — вероятно, способ не допустить именно этой технократизации переговоров, сохранить их в политической плоскости. Цель США — противоположная», — подчеркнул Лукьянов. 

При этом, по мнению эксперта, «пока эти противоречия выглядят неразрешимыми». 

Политический обозреватель медиагруппы «Россия сегодня» Владимир Корнилов обратил внимание на то, что в течение последних дней подавляющее большинство редакционных колонок западных газет и обширных аналитических материалов «сводится к мысли о том, что предложения России являются „неприемлемыми“».

«Рефреном звучат фразы, которые уже можно назвать штампованными. Например: „Россия не имеет права диктовать внешнюю политику суверенным державам“ (забавно на этом фоне слышать требование генсека НАТО Столтенберга о том, что Россия должна изменить свою внешнюю политику). Или: „Россия не вправе накладывать вето на расширение НАТО“. Или: „Запад не должен поддаваться на ультиматумы и шантаж Москвы“», — отметил эксперт. 

По словам Корнилова, недостаток «этой „аналитики“ заключается в том, что многочисленные кремлинологи и редакторы западных газет не ознакомились с полным перечнем требований РФ». 

«И никто действительно не упоминает о тех обязательствах, которые Россия в предложенных ею проектах соглашений берёт на себя. Например, неразмещение своего ядерного оружия за пределами РФ и ракет средней дальности — в районах, из которых они могут достичь территории другой стороны, включая США. А ведь если бы западные аналитики полностью прочитали тексты предложенных нами проектов, глядишь, сообразили бы, что значат слова наших дипломатов о создании Россией „контругроз“ в случае отказа Вашингтона и НАТО принимать наши предложения. И поняли бы, что речь вовсе не о „вторжении на Украину“, которым западные газеты каждый день стращают своих читателей», — добавил Корнилов.