Дума поддержала СНВ
Депутаты Госдумы приняли в первом чтении законопроект о ратификации российско-американского договора СНВ, сообщает корреспондент «Актуальных комментариев».
Представляя законопроект, в нижней палате российского парламента выступил министр иностранных дел России Сергей Лавров. Глава МИД заявил, что видит все необходимые предпосылки для ратификации Госдумой договора СНВ.
«Договор, по нашему убеждению, в полной мере отвечает российским интересам. Мы надеемся, что новый договор получит поддержку полного состава Госдумы. Для этого имеются все необходимые предпосылки», - заявил Лавров.
По словам министра, «выполнение договора укрепит безопасность нашей страны, международную стабильность, будет способствовать упрочению режима нераспространения ядерного оружия, и станет дополнительным фактором, способствующим закреплению позитивных тенденций и в наших отношениях с США, и на международной арене в целом».
Сергей Лавров также напомнил, что в новом договоре об СНВ между Россией и США отмечена связь между стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями, при этом, министр подтвердил, что соглашение не будет ограничивать российский потенциал. «Мы отвели попытки навязать нам односторонние ограничения, которые затрагивали бы основы российского стратегического потенциала - мобильные ракетные комплексы», - сказал Лавров.
В случае же развертывания американской ПРО в полном масштабе, глава МИД пообещал, что Россия выйдет из договора. «Содержание договора недвусмысленно устанавливает взаимосвязь между СНВ и ПРО, она закреплена в преамбуле, а в тексте документа есть статья, которая дает любой из сторон право в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств выйти из этого документа. Мы убеждены, что реализация полномасштабной глобальной ПРО США и будет таким чрезвычайным обстоятельством», - сказал министр. По его словам, американцы хорошо об этом знают.
Между тем, официальный текст ратификационной резолюции сената США к договору об СНВ депутаты пока не получили, поскольку, как заявил Сергей Лавров, в МИДе пока занимаются его переводом. Текст, по словам министра, будет предоставлен российским парламентариям до конца дня.
Отметим, что ряд депутатов от фракции КПРФ еще в начале пленарного заседания потребовали перенести рассмотрение документа на более поздний срок, объясняя свое требование недостаточной его проработкой. В частности, депутат Виктор Илюхин назвал решение об обсуждении ратификации именно сегодня «актом национального предательства».
Депутат Сергей Обухов потребовал от министра иностранных дел, чтобы тот провел консультации с каждой из четырех думских фракций, прежде чем документ поступит на рассмотрение в рамках пленарного заседания Госдумы. По его мнению, тщательная проработка всех деталей законопроекта о ратификации - это вопрос самоуважения для России. «Я требую, чтобы мы рассматривали этот документ так, как положено уважающему себя парламенту суверенной державы, а не государству второго сорта, которое подчинено американцам», - заявил Обухов.
Зампред Госдумы Владимир Жириновский поддержал предложения депутатов-коммунистов. «Я согласен с критикой скоропалительного включения в повестку дня, может быть, самого главного вопроса 21-го века, вопроса о разоружении России», - заявил вице-спикер.
Глава комитета по международным делам Константин Косачев в свою очередь заявил, что ему неприятно видеть, как оппозиция «работает не по сути вопроса, а на камеру» и пытается «создать для людей непосвященных иллюзию поспешности и поверхностности обсуждения вопроса». Вместе с тем, по словам Косачева, к рассмотрению документа в первом чтении комитет Госдумы по международным делам тщательно подготовился и провел ряд слушаний и совместных с профильными комитетами заседаний на тему ратификации договора об СНВ.
Саму процедуру рассмотрения ратификационного закона в трех чтениях, глава комитета назвал уникальной и беспрецедентной. «Мы предложили такую процедуру с учетом важности и сложности обсуждаемого вопроса», - пояснил Косачев и пообещал, что все поправки к ратификационной резолюции, за которую проголосовал Конгресс США, будут самым тщательным образом изучены комитетом к моменту вынесения документа на рассмотрении во втором чтении.
Большинство депутатов поддержали Константина Косачева и проголосовали против снятия вопроса о ратификации договора об СНВ с повестки дня пленарного заседания Госдумы. «За» проголосовали лишь 98 депутатов при необходимом минимуме в 226 голосов.
Как уже сообщали «Актуальные комментарии», американский сенат в среду ратифицировал договор об СНВ. За ратификацию договора проголосовал 71 сенатор при необходимом минимуме в 67. Договор поддержали 56 сенаторов-демократов, двое независимых и 13 сенаторов-республиканцев, хотя лидеры республиканцев в верхней палате были против, в том числе, известный критик России Джон Маккейн. Однако инициированная Маккейном поправка была принята вместе с документом. В ней говорится, что президент США обязан предупредить президента России о намерении США продолжить развитие программы ПРО. Вторая поправка касалась необходимости выделения в течение 10 лет 85 миллиардов долларов на модернизацию ядерного арсенала США.
В минувшие выходные президент Барак Обама и госсекретарь Хилари Клинтон попытались убедить республиканцев в необходимости подписания документа в ходе телефонного разговора. Президент также направил письма сенаторам, гарантировав выделение средств на модернизацию арсенала.
Договор ограничивает стратегические ядерные силы двух стран потолком в 1550 развернутых боезарядов и 700 развернутых носителей – межконтинентальных баллистических ракет , ракет для подлодок и тяжелых бомбардировщиков (и еще 100 неразвернутых).
Президент России Дмитрий Медведев ранее говорил, что российский парламент ратифицирует договор синхронно с американским. В четверг председатель Госдумы Борис Грызлов заявил журналистам, что нижняя палата ратифицирует договор в пятницу, но это произойдет после того, как будет получен официальный текст резолюции американского сената и будет установлено, что там нет поправок, меняющих текст договора. О готовности ратифицировать договор в пятницу, сразу после Госдумы, заявил и председатель Совфеда Сергей Миронов.
Для Обамы ратификация СНВ означает, что не все шансы для него потеряны, и российское направление политики все-таки получает одобрение со стороны представительных органов.
Для России это, естественно, важный шаг. От Обамы, по всей видимости, последуют еще другие движения в эту сторону, не исключено, что уйдут эти препятствия по вступлению России в ВТО.
С другой стороны, американцы делают ставку на то, что с Россией гораздо легче справиться, когда ты на нее нападаешь в состоянии расслабленности. И здесь есть опасность, что действительно «перезагрузка» может быть использована в качестве такого элемента.
Американцы готовы учитывать российские интересы в процессе ядерного сдерживания. Учтены наши пожелания по ПРО – это тоже очень важный момент. Но следует отметить, что создание комфортных условий требует от России сохранения некоторого элемента бдительности как в отношении Америки, так и в отношении наших собственных внутренних процессов. Не нужно боятся всех действий американцев, но надо понимать, что за этой «перезагрузкой» стоит подозрительный взгляд на Россию и некий общий скепсис.
Одобрение СНВ в Сенате – это действительно успех Обамы, причем, успех с четким внутриполитическим контекстом, потому что не было уверенности до последних дней, что все-таки сенаторы проголосуют, причем проголосуют большим, чем нужно, числом голосов.
Обама стал первым президентом США, демократом, в правление которого был ратифицирован важный оборонный договор с Россией и СССР. Джимми Картер не смог ратифицировать договор СНВ-2, при Билле Клинтоне он также не был ратифицирован, а Обама стал человеком, который эту традицию нарушил.
Я думаю, что это действительно серьезный успех для него и для его внешнеполитической карьеры. Здесь основным средством достижения этой цели стала работа всего аппарата, аппарата Белого дома и аппарата Совета национальной безопасности.
Можно обратить внимание, что в октябре поменялись руководители этих ведомств, а это комплекс внутриполитических и внешнеполитических структур, которые входят в президентскую администрацию и именно руководители этих подразделений считают, что они обеспечили результат.
Обама фактом ратификации договора смог подтвердить свою квалификацию, свою разветвленную сеть связей с республиканской и демократической фракцией Капитолия. Здесь все достаточно просто, плюс в этой работе участвовал Байден. Конъюнктурными усилиями они смогли добиться нужного результата. Еще до начала декабря не было ясно, насколько много республиканских сенаторов сможет проголосовать, тем не менее сейчас там получается, что чуть больше 20 человек проголосовало против, можно сделать вывод, что все остальные республиканцы, отдавшие голоса за демократический договор, они были как раз пролоббированы и проработаны новым руководителем Белого дома.
Я думаю, что это внутриполитическая победа, потому что она важна для Обамы, так как он тем самым за два года своей деятельности показал, что он может приходить к каким-то предметным решениям во внешней политике, потому что если посмотрим по всем остальным направлениям, то таких успехов администрация по сути не добилась. Нет ясности с тем, как будет решаться иранская ядерная программа. Еще не начинались переговоры с Тегераном, ближневосточное регулирование хромает, Северная и Южная Кореи находятся в стадии обострения своего политического конфликта, который тянется больше 50 лет.
Я думаю, что на этом фоне как раз договор об СНВ будет таким символом того, что Обама состоятелен не только во внутренней политике и в вопросах продвижения социально-экономических реформ, но и на международной арене и, в том числе, в диалоге с таким сложным партнером как Россия. Насколько здесь успех в этом договоре принадлежит лично администрации Обамы, сказать сложно, потому что и Москва была заинтересована в этом договоре даже больше, наверное, чем США. Главным препятствием в достижении этой цели был Сенат. Преодолев его посредством имеющихся механизмов, они достигли необходимого результата.
Что касается российско-американских отношений, то я думаю, что никакого серьезного воздействия на двусторонний диалог эта ратификация не окажет. Почему не окажут – потому что программы, которые в договоре заложены, они довольно часто уже реализуются на практике. Кроме того, будучи подписанным еще в апреле 2010 года, он не дал особо толчка для развития диалога, и наверное уже не даст.
Россия хочет, чтобы США помогали ей в экономическом развитии, но те компании, которые могли бы прийти на российский рынок, они особого интереса к России не проявляют. Здесь нет необходимых инвестиционных условий, высокий уровень нетранспарентности диалога между властью и бизнесом, и, конечно, коррупция. Поэтому заставить эти компании сюда приходить администрация не может, а сами они особого желания не высказывают.
Кроме того, у России нет какой-то явно экономической подоплеки, какого-то серьезного бекграунда для экономического сотрудничества, потому что США видит Россию в основном как источник сырья – газа, леса, а это сырье есть и у них самих, плюс они экспортируют большую часть энергоресурсов с Ближнего Востока, т.к.Россия им как экспортер в принципе и не нужна. Получается, если она им не нужна как экспортер, то по другим направлениям говорить в принципе и не хочется.
Поэтому я думаю, что в следующем году никаких особых ощутимых сдвигов не будет. США не видят, где они могут взаимодействовать с Россией, кроме тех же ядерных вооружений. Можно только предположить, что будут какие-то дополнительные соглашения по сокращению тактических наступательных вооружений, по оборонительным вооружениям стратегического характера, но что касается политики и экономики, здесь ожидать каких-то сдвигов не приходится.
В США начинается предвыборная кампания, то с середины года им будет уже явно не до внешней политики. Поддерживать ее видимость они смогут на уровне беспредметной риторики. Единственным предметным сегментом станет вступление России в ВТО.
Соединенные Штаты не очень понимают, где и как они могли бы взаимодействовать с Россией, в том числе потому, что они не видят в России страну, которая могла бы сказать им «нет». Потому что по всем этим темам за пределами ядерного вооружения у России нет потенциала для того, чтобы противодействовать США, а если у России нет потенциала для противодействия, то она не воспринимаются Вашингтоном как серьезный субъект, с которым нужно считаться. Американцы предельно рационально подходят к внешней политике – если государство имеет возможности для игры против Америки, то тогда оно воспринимается как серьезный контрагент, если нет, то уровень доверия снижается. Я думаю, что в таком формате и пойдет двустороннее взаимодействие.
В российском парламенте каких-либо дополнений к ратифицированному США договору о СНВ быть не должно, т.к. если будут дополнения, то все возвращается к самому началу. Здесь может быть речь только о каких-то отдельных от текста договора заявлениях, резолюциях, которые не имеет правовой силы. Я думаю, что что-то может быть симметрично заявлено, но Государственная Дума и Совет Федерации документ примут. Поскольку наш парламент поддерживает инициативы президента и правительства, а президент Медведев четко обещал президенту Обаме, что ратификация будет синхронной, то я не вижу вообще никаких затруднений с прохождением этого документа.
Прежде всего, призываю «охладить» эмоции и отнестись к обсуждению договора максимально конструктивно. Россия – одна из великих держав. Вопросы поддержания высокой эффективности ядерного потенциала занимают ключевое место среди национальных приоритетов нашей страны.
СНВ-3 в его «базовом варианте» в полной мере отвечает интересам Российской Федерации.
Он выгоден обеим странам, хотя многие авторитетные специалисты, в том числе американские, считают, что от его заключения в большей степени выиграет Россия. Во-первых, СНВ-3 восстановит нормативно-правовую основу режима взаимного контроля над стратегическими наступательными вооружениями России и США. Прежние двусторонние договоренности в этой сфере, которые тормозили развитие наших ядерных сил, исчерпаны.
Уверен, что со мной многие согласятся – попытка «играть» на этом опасном поле без чётко установленных правил способна привести к самым непредсказуемым последствиям.
Во-вторых - на фоне обеспечения достаточных условий по эффективному сдерживанию американского наступательного потенциала России удалось добиться от США максимально возможных уступок:
- согласованы практически оптимальные для нас уровни стратегических носителей и боезарядов на них.
- отменены прежние откровенно дискриминационные для России ограничения и меры контроля.
- наша страна получила возможности впредь самостоятельно определять структуру своих стратегических ядерных сил.
Это касается реализации российских программ (включая долгосрочные) по принятию на вооружение новых образцов СНВ.
Кроме того, России впервые за всю историю разоруженческих договоров не придется (в отличие от США) «по живому резать» уже имеющиеся боеготовые стратегические системы.
Допустим – не ратифицируем мы документ. Что изменится?
Наивно думать, что американский ВПК откажется от создания системы ПРО. Только Россия тогда останется в роли пассивного наблюдателя. Причём в условиях отсутствия правовой основы режима контроля над СНВ. Когда у США будут полностью «развязаны руки» в наращивании своего стратегического потенциала. Вряд ли это отвечает российским интересам.
А работа по ПРО с американцами и НАТО обязательно будет продолжена в отдельном формате. Свидетельством тому могут служить итоги Лиссабона. В заключении хочу подчеркнуть, что Государственная Дума в состоянии «зеркально» парировать новации наших американских коллег.
Во втором чтении у нас есть процедурные возможности обозначить наше собственное видение Договора. Найти способ отбалансировать попытку наших американских коллег по-своему трактовать подписанный главами России и США документ. Именно такой работой мы и займёмся в ходе подготовки ко второму чтению законопроекта.
Комитет по международным делам квалифицированным большинством поддержал ратификацию договора об СНВ в первом чтении. Здесь, я хотел бы остановиться на трех моментах.
Первое, это наша работа, работа нашего комитета по подготовке этого документа к ратификации. Я думаю, что именно по этому документу мы работали так, как не работали никогда ранее. Я имею ввиду и глубину, и тщательность нашей работы. Состоялось 4 заседания комитета, посвященных этому договору, состоялись парламентские слушания, разумеется, в открытом режиме с привлечением и специалистов и общественности, разумеется, депутатов из других комитетов, сенаторов и так далее. Состоялась очень интересная работа с так называемой «группой мудрецов» при комитете по международным делам, в которую входят наши бывшие послы российские и советские, а также те, кто вел переговоры по предыдущим договорам с Соединенными Штатами Америки в области баланса стратегических сил. И, разумеется, прошло бесчисленное количество рабочих совещаний, на которых мы вырабатывали нашу позицию.
Второе, это комментарии по поводу работы наших коллег в сенате конгресса США. Они тоже работали очень мощно, они провели еще большее количество слушаний, еще большее количество заседаний комитетов. Но дело, я уверен, не в том, что они работали глубже или тщательнее, чем мы, дело в том, что при рассмотрении этого вопроса в американском сенате на чисто содержательную дискуссию, к сожалению, наложились интересы избирательной кампании Соединенных Штатов Америки и чисто партийные интересы. Те или иные сенаторы определялись по существу вопроса не столько исходя из содержания достигнутых договоренностей, сколько исходя из соображений: повредит ли это или принесет дополнительные очки в межпартийной борьбе.
И я считаю, что исход голосования в американском сенате, когда за соответствующую резолюцию проголосовало в том числе 12 сенаторов от республиканской партии США говорит о том, что и среди американских сенаторов, к счастью, есть достаточное число политиков, которые способны ставить общеполитические, общенациональные интересы выше своих партийных интересов. Я уверен в том ,что именно такой подход должен быть главенствующим и в нашей работе над текстом ратификационных документов.
Ну и, наконец, третье, о нашей будущей работе над этой ратификацией. Я хотел бы напомнить, что ни разу в этом зале за время существования Государственной Думы всех предыдущих созывов мы не применяли процедуру рассмотрения ратификационных проектов в трех чтениях. Раз за разом мы проводили процедуру ратификации в единственном чтении: или «да» или «нет». И только в этом случае впервые комитет по международным делам и Совет Государственной Думы поддержал процедуру рассмотрения этих документов в трех чтениях именно исходя из важности этого вопроса с точки зрения национальных интересов Российской Федерации и необходимости тщательного, всестороннего обсуждения всех возникающих при этом вопросов.
