Энергетика искусства
Куратор выставки «Арте Повера в Москве» и директор музея Кастелло ди Риволи Беатриче Мерц в эксклюзивном интервью Актуальным Комментариям - о современном итальянском искусстве и иронии молодых художников.
Т.Р.: Беатриче, о каких отличительных особенностях можно говорить, имея в виду итальянский contemporary-арт?
Б.М: В первую очередь, это движение «Арте Повера», развившееся в Италии в начале 1960-х годов. На тот момент современное искусство в мире было, по сегодняшним меркам, достаточно традиционным. А итальянские художники стремились раздвинуть границы искусства так, чтобы самые простые и привычные вещи могли быть интегрированы в художественный контекст. Тем не менее, в «Арте Повера» тогда читались элементы и нашей классической школы.
Т.Р.: Можно ли сказать, что это отправная точка современного итальянского искусства?
Б.М.:Я бы сказала, это был перелом, задавший новый вектор развития.
Т.Р.: Можно ли говорить о влиянии Америки? Ведь тогда вовсю был развит поп-арт (pop-art), уже работали великие американские художники, например, Энди Уорхол?
Б.М.: Да. Художники «Арте Повера» были в курсе мировых веяний. Они знали и Уорхола(Andy Warhol), и Раушенберга(Robert Milton Ernest Rauschenberg). Но это было глобальное наваждение, идеи летали в воздухе.
М.П.: За счет каких форм и материй «Арте Повера» обрело себя как отдельный жанр современного искусства?
Б.М.: На самом деле, не только художники этого направления искали новые средства выражения. Здесь можно говорить и о лэнд-арте (Land Art), и о минимализме. В то время во всей среде художников витал дух поиска нового. В основном все делалось из обыденных вещей, окружающих нас каждый день, из них конструировались новые произведения. В этом и есть новизна художественного движения 60-х.
Т.Р.: Тогда в Италии были крупные политические потрясения и художники «Арте Повера» верили в социальную сторону искусства. Сегодняшние работы имеют подобный подтекст?
Б.М.: Да, действительно, «Арте Повера» имело политический и социальные оттенки, поднимая вопросы работы, например. В 80-х годах этот подтекст исчез из итальянского искусства, впрочем, как и из европейского. Художники все больше обращались к живописи и пытались переосмыслить традиционные формы. Сейчас есть тенденция возврата к социальным аспектам, истории, памяти. Молодые художники очень концептуально подходят к своим произведениям.
Т.Р.: А можно ли отнести к этой тенденции работу художника Джанни Мотти, сделавшего мыло из жира, откачанного у Сильвио Берлускони при операции по липосакции?
Б.М.: Я ничего не слышала про эту работу. Но, по-моему, это достаточно смешно – итальянцы очень ироничны.
М.П.: Получается, что отличительная черта современного искуства – внимание не к конкретному объекту, а к месседжу и концепту, и каждый может интерпретировать предмет исходя из личных представлений и убеждений...
Б.М.:Я думаю, что важен и предмет, и идея, они идут параллельно. Идея лежит в основе произведения. Но способы выражения, особенно в итальянском искусстве, очень важны. Это и связывает наше современное с классическим.
М.П.: Достигло ли ваше современное искусство тех мировых высот, которые занимает ваша традиционная школа прошлых веков?
Б.М.: Я думаю, оно тоже полноправно вошло в мировой контекст.
Т.Р.: На фоне интеграции жанров, например, в кино сейчас все больше стираются национальные границы, можно ли говорить о таком тренде в искусстве? Или еще остались определенные черты, по которым можно распознать государственную принадлежность?
Б.М.: В кино больше возможности распознать национальность автора. В современном же искусстве все более глобально и следует в едином направлении. У художников нет задачи как-то выделиться, а те способы, которые они используют, не поддаются национальным привязкам. Безусловно, есть характерные черты для европейского, американского, азиатского визуального искусства – они более очевидны.
Т.Р.: Тогда художники использовали новые инструменты, промышленные инструменты для воплощения своих идей. Это было в новинку. Сейчас нет попытки вернуться к традиционным материалам?
Б.М.: В Италии такого нет. Наоборот, художники ищут новые системы координат для самовыражения. Собственно, «Арте Повера» показало всему миру, что наличие эстетического чувства: художественного мышления и способности выразить идею, переходит в искусство.
М.П.: Получается, все современное искусство – инсталляция?
Б.М.: Я не совсем согласна. До сих пор многие художники работают не с конкретными объектами, живопись осталась. Но мизансцена на сегодняшний день, безусловно, важна.
М.П.: А где грань между искусством, современным искусством, и предположением об искусстве – просто выкидыше сознания?
Б.М.: Посыл, прежде всего, посыл формирует восприятие предмета, как объекта искусства.
М.П.: Но ведь велика вероятность быть непонятым...
Б.М.: К сожалению...
Т.Р.: Может быть, для этого к каждой работе обычно есть аннотация? Или лучше их не читать, положившись на собственное чутье на уровне «нравится-не нравится»?
М.П.: Прежде всего, надо попробовать почувствовать энергетику произведения, а потом уже можно и прочитать. Именно в такой последовательности.
Беседовали Мария Потоцкая и Татьяна Роднянская.
Выставка «Арте Повера в Москве. Произведения из коллекции Кастелло ди Риволи» проходит в Мультимедиа Арт Музее, Москва до 10 июля (ул. Остоженка, 16, www.mdf.ru). Стратегические партнеры: Росбанк и Новатэк.
