И не друг, и не враг, а так: взаимовыгодный прагматизм российско-турецких отношений

политологАлександр Коньков

Запланированный на конец августа визит российского Президента в Турцию — очередной личный контакт между Путиным и Эрдоганом для сверки часов в условиях всё более интенсифицирующейся двусторонней повестки. Это будет первая встреча обоих лидеров не только после завершившихся в мае в Турции президентских выборов, но и в целом с начала нынешнего года (если не считать совместного участия в формате видеоконференции в церемонии завоза ядерного топлива на АЭС «Аккую» в конце апреля).

Между тем, в прошлом году президенты встречались четырежды. Частота их телефонных переговоров также остаётся стабильно высокой: в 2022 году созванивались 14 раз, с начала 2023 года уже 10 раз. Предстоящий контакт будет важен с точки зрения как начавшегося нового президентского срока Эрдогана, так и будущих выборов в России — необходимо определиться с преемственностью двусторонней повестки в контексте электоральных процессов. В текущих условиях отношения между двумя странами, несмотря на острые противоречия, сопровождающие их политику, и, в общем, значительный дефицит эмпатии, образуют стратегический каркас обширных треков взаимодействия, представляющий интерес не только для самих сторон, но и для соседей по региону, а также для их глобальных контрагентов по разным направлениям.

Схожие вызовы

Избирательная кампания, через которую Турция прошла весной, изобиловала попытками внешнего вмешательства, которые приобретают всё более системный характер и создают определённые предпосылки для выявления рисков, одинаково значимых для различных стран, включая, предсказуемо, и Россию. Завершившиеся выборы оказались одними из наиболее сложных для Эрдогана. Несмотря на небольшое число конкурентов, ему впервые пришлось проходить через второй тур. Консолидация оппозиции вокруг основного соперника, активно поддержанного Западом, демонстрировала неприкрытый вызов, брошенный Эрдогану всеми его недоброжелателями как внутри страны, так и за её пределами.

В этом контексте для России, которая последовательно игнорировала провокации по втягиванию её в турецкие выборные дебаты, не оказалось сложным вынести все спорные вопросы (в первую очередь, касательно зерновой сделки, истекавшей в марте, но продлённой при молчаливом согласии Москвы) за временной периметр электорального процесса. При этом непосредственно за две недели до голосования Россия доставила первую партию ядерного топлива на строящуюся Росатомом первую в Турции АЭС «Аккую», загрузка которого как раз при дистанционном присутствии обоих президентов официально ввела Турцию в сообщество стран с ядерными технологиями.

Совместные инфраструктурные проекты формируют прочную и долгосрочную основу для российско-турецкого утилитарного, но весьма важного в контексте многих турбулентностей последовательного и взаимовыгодного сотрудничества. Наряду с атомной энергетикой развивается взаимодействие и в газовой сфере, где на повестке ключевой проект по формированию газового хаба в Турции, способного восполнить и диверсифицировать большинство ставших нефункциональными маршрутов к северу от него.

Взаимная польза

Основной фокус внимания ко встрече со стороны Турции связан с желанием реанимировать зерновую сделку. Будучи ключевым бенефициаром заключённых в июле 2022 года в Стамбуле договорённостей, Анкара подчёркивает своё намерение возобновить действие остановленной по инициативе Москвы сделки. Несмотря на последовательное невыполнение обязательств по отношению к России, она дважды соглашалась на продление действия договорённостей.

Уже после анонсирования визита Путина Эрдоган публично поддержал необходимость выполнения российских условий по сделке, указав на отказ западных стран выполнять свои изначальные обещания. Таким образом, заинтересованность в укреплении собственной миротворческой миссии за счёт ключевой роли именно Турции в заключении зерновой сделки превращает Эрдогана в де-факто лоббиста интересов российского сельского хозяйства по преодолению санкционных препон Запада.

На руку Москве играет и противоречивая, но последовательно требовательная позиция Анкары относительно расширения НАТО. Каждый раз возникающие препятствия для одобрения Турцией шведской заявки на вступление в организацию уже неоднократно сдвигали анонсированное руководством альянса включение нового члена. Более того, предложенная Эрдоганом увязка членства Швеции в НАТО с перспективами членства самой Турции в ЕС, находящемся на паузе уже на протяжении десятилетий, реанимирует весьма сложный клубок противоречий, способных ещё более обостриться ввиду стремительного продавливания в Европейский союз кандидатур Молдовы и Украины.

В региональной повестке отношений России и Турции остаются вопросы сирийского урегулирования, в котором, с одной стороны, реализуется совместный с Ираном трёхсторонний Астанинский формат, а с другой — последовательная активность России по нормализации контактов самой Турции с Сирией. Особую роль в этом сыграла помощь Москвы обеим странам по ликвидации последствий разрушительного землетрясения, случившегося на их границе в феврале нынешнего года.

Обоюдовыгодное партнёрство

Рациональная готовность Турции развивать взаимовыгодное сотрудничество, в первую очередь, в экономической сфере способствует гармонизации и устойчивости торговых цепочек, испытываемых постоянно на прочность западными рестрикциями, и одновременно создаёт основу для содержательного политического взаимодействия по чувствительным региональным и глобальным темам.

Прагматизм современной Турции является примером основы для выстраивания качественных и надёжных связей для всё более же прагматично ориентированной внешней политики России. В недавно принятой Концепции внешней политики Турецкая республика упомянута как раз в контексте необходимости укрепления многопланового обоюдовыгодного партнёрства, что оказывается весьма востребованным (и вполне конкурентоспособным) в подверженной избыточному внешнему давлению среде международного сотрудничества.

У России и Турции сохраняется редкий шанс не только реализовать большинство собственных амбиций при непротиводействии (а если возникает потребность, то и при согласованной поддержке) партнёра, но и создать для мира современный прецедент прагматично ориентированного международного сотрудничества, демонстрирующего очевидные взаимовыгодные преимущества в условиях выверенной деидеологизации.