Кризис прогнозов: почему мы не можем предвидеть и сдержать катастрофу

Прогнозы получили широкое распространение в современном обществе. Футурологи нередко идут тем же путем, определяя закономерности в прошлом и настоящем, а потом экстраполируя их в будущее. Однако любой такой прогноз о будущем скорее всего окажется неверным.

От непосредственного вызова пандемии COVID-19 до надвигающейся экзистенциальной угрозы изменения климата, мир борется с огромными глобальными опасностями, не говоря уже о бесчисленных проблемах внутри стран, таких как неравенство, кибератаки, безработица и системный расизм. В любой кризисной ситуации правильный ответ часто очевиден: наденьте маску и держитесь подальше от других людей, сжигайте меньше ископаемого топлива, перераспределяйте доходы, защитите цифровую инфраструктуру. Ответы на эти вопросы существуют. Чего не хватает, так это правительств, которые могут преобразовать их в реальную политику. В результате кризисы продолжаются. Психолог Эльке У. Вебер на страницах Foreign Affairs пишет, почему люди не могут предвидеть кризисы и эффективно реагировать на них.

Ни для кого не секрет, как правительства должны реагировать во время кризиса. Во-первых, они должны быть оперативными, то есть им следует действовать быстро, потому что проблемы часто растут с экспоненциальной скоростью: например, заразный вирус или выбросы парниковых газов. Директивным органам необходимо постоянно корректировать свои реакции на кризисы, поскольку они учатся на собственном опыте и работе ученых. Во-вторых, правительства должны действовать разумно. Это означает включение всего диапазона имеющихся научных знаний о рассматриваемой проблеме и принятие неопределенности, а не ее преднамеренное игнорирование. Нужно думать о долгом временном горизонте, а не просто до следующих выборов. Но очень часто политики оказываются совсем не проворными и мудрыми, а медленными, негибкими, неосведомленными и самоуверенными.

Частично объяснение заключается в свойственных кризисам качествах. Кризисы, как правило, требуют перехода между рисками. В условиях пандемии COVID-19 политики хотят спасти жизни и рабочие места. В условиях изменения климата они ищут баланс между предотвращением экстремальных погодных условий и обеспечением экономического роста. Такие компромиссы сами по себе трудны, и они еще больше усложняются тем фактом, что затраты и выгоды неравномерно распределяются между заинтересованными сторонами, что делает конфликт, казалось бы, неизбежной частью любого политического выбора. Что еще хуже, политики должны постоянно уделять внимание множеству проблем и разным социальным группам. Они должны мириться с большой неопределенностью. Поэтому зачастую самым простым ответом является сохранение статус-кво. Но это может быть чрезвычайно опасным ответом на множество новых опасностей.

Но объяснение печальной реакции человечества на кризисы выходит за рамки политики и стимулов. Чтобы действительно понять неспособность действовать, нужно обратиться к человеческой психологии. Именно здесь можно объяснить все препятствия на пути надлежащего принятия решений — когнитивные предубеждения, эмоциональные реакции и субоптимальные короткие пути, которые сдерживают политиков.

Люди очень плохо умеют предсказывать катастрофы и готовиться к ним. Многие из этих событий являются «черными лебедями», редкими и непредсказуемыми, которые большинству людей трудно представить, по-видимому, относящиеся к сфере научной фантастики. Другие — большие и не редкие угрозы, которыми все еще пренебрегают, пока они не посмотрят вам в глаза (например, вспышка коронавируса). Даже профессиональные специалисты по прогнозированию, включая аналитиков по вопросам безопасности, не справляются со своей задачей, когда дело касается точного прогнозирования событий. Кризис COVID-19, во время которого ожил антиутопический научно-фантастический рассказ и застал всех врасплох, служит предостережением о неспособности людей предвидеть важные события.

Люди не только не способны предвидеть кризисы, но и не могут рационально реагировать на них. В лучшем случае, люди демонстрируют «ограниченную рациональность» — понятие поведенческой психологии, которое подразумевает, что в процессе принятия решения человек испытывает ряд проблем, связанных с когнитивными ограничениями ума, недостатком времени и ресурсов. Добавьте к этому стресс, вызванный кризисами, и их эффективность еще больше ухудшится.

Поскольку у людей не хватает времени, информации или вычислительной мощности для рациональных размышлений, они разработали более простые способы принятия решений. Они полагаются на свои эмоции и на правила. Чтобы упростить процесс принятия решений, они могут следовать стандартным рабочим процедурам или соблюдать какой-то моральный кодекс. Они могут решить подражать действиям других людей, которым они доверяют или которым они восхищаются. Они могут следовать тому, что они считают широко распространенными нормами. По привычке они могут продолжать делать то, что делали, если не будет неопровержимых доказательств против этого.

Люди разработали эти ярлыки, потому что они не требуют больших усилий и хорошо работают в широком диапазоне ситуаций. Но во время кризиса эмоции и правила не всегда помогают в принятии решений. Высокие ставки, неуверенность, компромиссы и конфликты — все это вызывает негативные эмоции, которые могут препятствовать разумным ответам. Неопределенность пугает, поскольку она сигнализирует о неспособности предсказать, что произойдет, а то, что невозможно предсказать, может быть смертельным. Подавляющее большинство людей не готовы рисковать при нормальных обстоятельствах, не говоря уже о стрессовых ситуациях.

Еще одним психологическим препятствием для эффективного принятия решений является естественное нежелание людей идти на компромиссы. Они служат напоминанием о том, что нужно идти на уступки в одних областях, чтобы выиграть в других. По этой причине люди часто используют правила принятия решений, которые далеки от оптимальных, но сводят к минимуму понимание необходимости компромиссов. Компромиссы между сторонами приводят к конфликту, и люди тоже не любят конфликты. Они видят в этом не возможность договориться о совместных достижениях, а напряженную конфронтацию.

Другой психологический барьер на пути к эффективному управлению во время кризиса связан с тем, как люди учатся и пересматривают свои убеждения. На практике они придают большее значение конкретному личному опыту, чем абстрактной статистической информации. Например, смерть близкого друга от COVID-19 — это более тревожный сигнал, чем новостной репортаж о высоких уровнях инфицирования. Личный опыт — мощный учитель, гораздо более убедительный, чем бледная статистика, предоставленная научными экспертами, даже если последние имеют гораздо большую доказательную ценность. Люди сильно недооценивают маловероятные события, пока не столкнутся с ними лично. В этот момент они реагируют, пока мнимая угроза снова не отступит. Например, после того как чиновник стал жертвой взлома электронной почты, он может на какое-то время принять более строгие меры кибербезопасности, но с течением времени, вероятно, станет менее бдительными. Вот почему часто люди расходятся во мнениях по поводу причин кризисов и способах их устранения. Чем лучше мы понимаем, как люди думают, чувствуют и реагируют, тем больше можно использовать эту информацию для формулирования и реализации более эффективной политики.