Меркель и Саркози открыли памятник генералу де Голлю
А.Меркель и Н.Саркози открыли памятник основателю французской Пятой Республики, одному из идеологов единой Европы генералу Шарлю де Голлю в Коломбэ-ле-дез-Эглиз
Открытие памятника де Голлю – первый шаг нового сюжета о «возвращении Европы», и финансовый кризис здесь всего лишь внешняя «точка сборки», спусковой механизм, если угодно. Де Голль – последний рыцарь Европы, и дело здесь не в противостоянии Америке, а в особом европейском пути, в мужественной политике поиска собственной идентичности. Старая Европа прекрасно понимает, что необходимо двигаться в направлении «от США», но вот куда именно двигаться, пока не очень ясно. Я надеюсь, что открытие памятника де Голлю – это только начало, и путь будет найден. Россия, конечно же, должна помочь Европе: мы безусловно принадлежим европейской цивилизации, и попытка обретения тех ценностей, за которые боролся и де Голль, должна быть обязательно нами поддержана
«Совместное» открытие памятника генералу Шарлю де Голлю главами Германии и Франции уже само по себе является своего рода «прегрешением» перед «исторической истиной». Во-первых, не секрет, что лидер «Свободной Франции», активно боровшийся против немецких оккупантов, мягко говоря, без особых симпатий относился к своим центральноевропейским соседям. Во-вторых, де Голль был сторонником «внеблокового» статуса Франции, а Саркози и Меркель являются активными «атлантистами» и «глобализаторами». Кроме того, нельзя не отметить стремление Саркози «примазаться» к славе и авторитету своего великого предшественника. Однако, несмотря на свою принадлежность к «голлизму», нынешний французский лидер мало чем походит на де Голля. Скоро заканчивается председательство Франции в ЕС, и вряд ли ее лидеру удастся сохранить значимые позиции для своей страны в рамках «единой европейской семьи». Кстати, в этом плане «кавказские» договоренности России при посредничестве Саркози также могут оказаться под угрозой дезавуации со стороны его «преемников».
Открытие памятника одному из выдающихся политических деятелей Европы XX века, каким был де Голль, не может быть лишь протокольным действием. Это событие содержит смысл, который важен прежде всего для современников, а не для прошедшей исторической эпохи. Когда мы говорим о личности де Голля, и тем более, когда мы говорим о нём сейчас – этот тезис вдвойне справделив. Ещё никогда с периода его президентства вопрос о собственном политическом бытии Европы не был столь актуален. Европа сегодня не просто находится в поиске соственного пути и собственной идентичности – реальность ставит перед ней необходимость как можно скорее определиться, начать практическое движение по нему. Мы можем наблюдать, как Европу жёстко пытаются удержать в рамках прежней стратегии атлантизма, которой (среди западноевропейских лидеров) впервые в послевоенной истории бросил вызов де Голль. Мы видим, как страны Восточной Европы, как будто бы присоединившиеся к ЕС, постоянно вставляют Европе «палки в колёса», чётко следуя указаниям из Вашингтона. Мы также наблюдаем, как постоянно и методично Европу сталкивают с Россией. Распространение демагогии об отсутствии в России демократии, создание новых противоречий и военных кризисов – размещение явно нацеленного на Россию третьего позиционного района ПРО, финансирование режима Саакашвили и попытка насильственного присоединения Южной Осетии – всё это делается не в последнюю очередь для того, чтобы сделать сотрудничество России и Европы, интеграцию нашей страны в Большую Европу невозможной.
Проведение церемонии с участием глав государств-лидеров Европы глубоко символично и позволяет надеяться, что она всё же сделает выбор в пользу собственного, независимого пути развития. Но России никогда не следует забывать, что «военный зонтик» НАТО, развёрнутый над Европой, всё ещё находится преимущественно под контролем США. И если Россия, нисмотря ни на какие угрозы извне и противодействие изнутри сможет сохранить самостоятельную внешнюю политику и курс на защиту национальных интересов, она сможет приблизить «освобождение Европы».
Было бы странно, если бы президент Французской республики не поехал на открытие памятника выдающемуся историческому деятелю Франции XX века. Что же касается подозрений Саркози в особой симпатии к США, то следует отметить, что знатоки жизни Саркози ошиблись в своих прогнозах. Этот американизм, действительно имевший место накануне и незадолго после президентских выборов, как-то очень быстро «испарился». Вполне возможно, что положительные высказывания Саркози о США не были чем-то большим, чем просто комплименты. У меня даже возникает вопрос - а был ли этот «американизм» в реальности? Впрочем, сейчас в связи с финансовым кризисом он «испарился» практически у всех. В настоящее время страны континентальной Европы вынуждены сплачиваться – но пока ни Франция, ни Германия не могут выйти из-под военного «крыла» США. Однако финансовое «крыло» уже доставило Европе массу неприятностей. Этот финансовый кризис даёт возможность ослабить политическое доминирование США. Хотя совпадение между фактом открытия памятника и происходящими событиями в мировой политике и экономике чисто случайно, оно всё же символично и действительно отражает актуальные тенденции сегодняшнего ЕС во взаимоотношениях с США. Участие Меркель в этом контексте символизирует преимущество стремления Германии к европейской интеграции по сравнению со стремлением к евроатлантической интеграции. Впрочем, Германия может продемонстрировать это и вне связи с историческими символами.
Сам по себе визит Меркель на открытие памятника не стоит рассматривать как особый символический акт. Наиболее выдающийся государственный деятель Франции XX века, конечно, заслужил почестей, и визит канцлера Германии вполне естественен для этого события. Является ли этот визит демонстрацией приверженности идеям де Голля о самостоятельной Европе? «Старая Европа» уже давно демонстрирует стремление к более самостоятельной политике и к большей независимости от США, и финансовый кризис ещё больше подтолкнул её к этому. Кроме того, всё более «проевропейским» политиком становится и сам президент Франции, Николя Саркози – достаточно упомянуть его участие в мирном урегулировании югоосетинского конфликта и умеренную позицию по отношению к России. Всё это свидетельствует о том, что интересы Саркози находятся прежде всего в Европе, а не в США, в избыточной близости которым его часто обвиняли. Но дипломатическая и общеполитическая активность Саркози связана, на мой взгляд, не с идеологией голлизма, а с психологией самого Саркози и объективными интересами Франции.